Он не дожидался согласия. Достал из кармана свой телефон и, дозвонившись, назвал адрес.
– … и пришлите водителя женщину. Это обязательно. Да. Спасибо.
Мира опешила.
– Женщину? Почему?
– Пожалуйста, как доберёшься, напиши мне.
– Да с какой стати? Ты на мои вопросы не отвечаешь и при этом требуешь, чтобы я тебе отчитывалась?
– Я не требую. Я прошу.
Мира беспомощно посмотрела на него.
– Объясни, наконец, что такого ужасного произошло? Мои чувства – это так плохо?
– Нужно просто успокоиться. И лучшее, что можно для этого сейчас сделать – это прерваться.
– Я не хочу успокаиваться. Я хочу ответ.
Теодор выражал собой завидную отстранённость. Лишь в глубине чуть прищурившихся глаз затаились опасные огоньки.
– Всё дело в том, что ты снова немного забылась, – грустно констатировал он. – Ничего, такое случается. Там в комнате, со мной, ты бываешь понятой и принятой, стыд перестаёт доминировать, и это расслабляет. Ты обретаешь свободу для любых чувств, даже самых нежелательных.
– Это твой ответ? – Мира раздражённо тряхнула головой. – Я не спрашиваю, что стряслось со мной. Я спрашиваю о тебе. Что с тобой? Что тебя так оскорбило?
– Со мной ровным счётом ничего. Я просто предпринимаю соответствующие ситуации действия.
Мира растерялась от злости. Ей буквально приходилось объяснять, почему красное – красное.
– Что за трусость на ровном месте?
– Это не трусость. Жаль, что ты это таковым считаешь.
– Что плохого в том, что ты мне стал нравиться?
– Это значит, цели наших встреч разошлись. Мне не подходит подобное.
Ох, а это довольно больно.
Перед Мирой мелькнуло нехорошее видение: сегодня их последняя встреча. В носу предательски защипало. Она отвернулась, пытаясь взять себя в руки, чтобы окончательно не сорваться в крутой штопор.
Стало тихо. Казалось, если постараться, то можно услышать, как бурлит жизнь за пределами самого спального квартала города.
Мира знала, что пожалеет. Она должна была вытрясти из Теодора ответы, а не смириться. Но обида сдавливала горло и не давала выговориться.
По закону подлости, такси приехало слишком быстро. Его не дождёшься, когда оно так сильно нужно, и оно тут как тут в моменты, которые хочется поставить на паузу.
Теодор открыл для Миры пассажирскую дверь.
Ещё пинка мне дай для ускорения.
Он жестом попросил водителя опустить стекло.
– Добрый вечер. Вас устроят наличные?
Женщина за рулём кивнула.
– Отвезите эту мисс куда она скажет.
Какая рьяная забота после того, как ты вышвырнул меня!
Теодор жестом попросил и Миру открыть пассажирское окно. От одного его невозмутимого вида глаза Миры застилала ослепляющая злость.
– Позвони мне, как доберёшься. Пожалуйста.
***
Грейс как всегда опаздывала на обед. Но сегодня это оказалось кстати. Мире хотелось подумать в одиночестве.
Теодор – диковинный музыкальный инструмент с правилами вместо струн. Каждое прикосновение к ним рождает противоречие, сигналы «Опасно», «Нужно остановиться».
Ну вот такой он. И причины наверняка есть.
Всеми силами Мира призывала себя к эмпатии. Думать трезво и без эмоций. Теодор никогда на симпатию Миры не отвечал. Но и не отвергал её категорично. Он имел право раз и навсегда пресечь поползновения в его сторону. Вместо этого предпочитал находить им объяснения, которые вписывались в рамки, и всячески увиливать, балансируя на грани между «ещё можно» и «уже чересчур». С другой стороны, объяснением всему могло быть его джентльменское воспитание. Если у него заскок ни в коем случае не обижать женщину, он не отойдёт от своих же установок, даже если эту женщину нужно срочно осадить.
Это не человек, а его подобие с безупречными настройками. Мутный тип, покрытый сотнями слоёв, которые годами придётся снимать. Он тебе не подходит.
Мира пялилась в свою тарелку, мысленно находясь в другом месте.
Ни один парень не стоит того, чтобы сходить по нему с ума.
В противовес себе же, Мира схватила телефон и набрала номер.
– Алло.
– Привет.
– Здравствуй, – сдержанно, не холодно. Значит, не сильно сердится.
Мира заговорила медленно и по-интимному тихо.
– Извини, что не перезвонила вчера. И что проигнорировала все твои звонки – тоже. Это было невежливо. Я не собиралась заставлять тебя волноваться.
Молчание.
– И прости, что вспылила. Это тоже было невежливо. Ладно?
– Лучше так не делай больше. Люди уродливы в гневе.
Зато на людей похожи, а не на бесчувственную машину. Любому другому Мира сказала бы всё, что захотела. Но не ему.
– Встретимся? – спросила она робко.
– Нет.
– Почему?
– Ты знаешь, почему.
Мира начала закипать.
– Подробные объяснения будут?
– Произошло то, из-за чего нам нужно прервать наши встречи. Так бывает. Когда громадная энергия не может найти выхода, она трансформируется, давит изнутри. В безопасных условиях, таких как сессии, она устремляется наружу в самых неожиданных проявлениях. Как в нашем случае. Да, произошло смещение. Наши отношения вышли за рамки оговорённых. Клиент вымещает агрессию, страсть, нереализованные желания или другие эмоции, чтобы в результате получить разрядку. Но ты сконцентрировалась на мне как на человеке. И в результате хочешь уже не просто разрядку. Ты ждёшь от меня взаимности. Если не сейчас, то потом. Это неизбежно. Поэтому наши встречи для тебя не станут ничем хорошим. Я уже не проекция подходящего человека, который исполнит твои потаённые желания. Я для тебя человек конкретный. Всё это время я создал тебе безопасное пространство, где ты отпускала себя. А границу при этом пересечь очень легко.
– А ты не пересекал границ?
– Пересекал. И я раскаялся. Возможно, именно тот случай ввёл тебя в заблуждение, будто у нас своего рода отношения. Но мой интерес был физиологическим. Срыв из-за тяги тела к телу. Твоя же симпатия в голове.
– Да на хер твою психологию! – вскрикнула Мира. Посетители за ближайшим столиком оглянулись на неё.
На другом конце линии раздался вздох.
– К сожалению, ты и сегодня не готова слушать. Я лишь пытался объяснить, что произошло, но тебе это не нужно. Ты задаёшь вопрос ради вопроса.
– Я просто пытаюсь выяснить, почему ты стал вести себя как задница!
– Мира, я вешаю трубку.
Безразличие убивало её. Всё это время она была наедине со своими нежными чувствами. Нет, нельзя так ошибиться, это невозможно!
– И что, на этом всё? Мы просто разбежимся?
– Мы возьмём перерыв.
Мира всё больше чувствовала себя героиней дешёвой мелодрамы.
– На какой срок?
– На несколько месяцев.
– Что?! Нет!
– Ты не обязана возвращаться ко мне после.
– Мне не нужен перерыв, я в порядке.
– Я тебе нравлюсь. Вряд ли ты так быстро совладала с чувствами.
– Совладала, я способная.
– Значит, перерыв нужен мне. Я не снимаю с себя ответственности за то, что сорвался однажды. И тебя за твои чувства тоже не виню. Повторюсь в третий раз: так бывает. У нас атмосфера насквозь пропитана эротикой и сексом. Поэтому границы и подстёрлись. Теперь ещё и симпатия подключилась, а это может далеко завести.
От злости очертания предметов стали расплываться.
– И что? Если это и случится, что такого?
– Мира…
– Оставь свою психологию для кого-нибудь другого! Корчишь из себя слепого и ничего не понимающего придурка, лишь бы отрицать очевидные вещи… – она бросила трубку и на эмоциях вскочила из-за стола. – Кретин, что за кретин?!
– Эй-эй!
Её плеча коснулись, усаживая Миру на место.
– Это всего лишь я. Чего ты так кричишь? – Грейс плюхнулась на соседний стул. Кивнула на телефон Миры. – Парень?
– Нет. Да. То есть, нет. Один клоун задвигает мне психологический анализ в качестве объяснений.
– Лапша на уши, если коротко.
– Давай не будем об этом?
– И не собиралась.
Взяв вилку, Грейс принялась подворовывать еду из тарелки Миры.
– Тебе пора расслабиться и хорошенько оторваться. На хрен всех. Пойдём в пятницу в клуб. Как ты там назвала его? Сборище девиантов города. Крутая вечеринка намечается. Обещаю отгонять от тебя всех извращенцев.
У Грейс на всё одно лекарство. Мира хотела сказать, что тусовки каждую неделю – это не про неё. Или уже не про неё. Но вспомнила, что в самом деле давно никуда не выбиралась.
***
Торчать у дома Теодора пришлось недолго. Спустя пару минут, как Мира приехала, у ворот припарковался знакомый чёрный автомобиль.
– Что ты тут делаешь? – Теодор раздражённо захлопнул водительскую дверь.
– Сегодня пятница. У нас встреча.
– Нет у нас никакой встречи, и тебе это известно.
– Это ты так решил?
Раздражение в голосе Теодора быстро сменилось на холод – его привычное проявление отстранённости.
– Да. Я объяснил тебе, почему нам нужно прекратить встречаться. Могу повторить.
