Наталия Алексеева "Последнее безбашенное лето"

– Ах вот как?! – по тембру голоса, напоминающего сирену скорой, стало понятно, что старушка завелась. – Значит, они этим оправдались?!

Я промолчал, надеясь, что бабушка наконец-то оставит меня в покое и даст поспать. Но когда услышал, как она, уходя, оглушительно хлопнула дверью, то подпрыгнул. Поспешно натянул шорты и бросился следом. Перехватил ее уже на садовой дорожке. Бабушка так стремительно неслась к калитке, что завязки ее фартука развевались за спиной, как боевой флаг.

– Стой, ба! – я едва не навернулся, запнувшись о камень. – Не ходи к ним, пожалуйста! Умоляю!

– Зло должно быть наказано! Вот как их псина тебя исполосовала! А если ей Стешка попадется?! Страшно подумать!

Бабушка побледнела, представив сцену лишения жизни ее любимой кошки соседской собакой.

– Не попадется, она умная.

По земле стелился утренний туман, и я понял, что еще слишком рано. Надеясь, что наши вопли не потревожили никого из соседей, я прошептал:

– Не ходи, прошу!

– А что это ты так за них волнуешься? – подозрительно прищурилась бабушка и тут же просияла, впечатленная своей сообразительностью: – А-а! Девочка понравилась!

– Точно, – подыграл я, осторожно взял ее под локоть и повел на веранду, а оттуда на кухню. – Только давай, это будет наш с тобой секрет?

Бабушка заговорщицки подмигнула и поставила на огонь чайник. И пока он не засвистел, я клевал носом в ажурную скатерть и слушал бабушкины уверения в сохранности нашей мнимой тайны.

– Геранька, а давай ты ее к нам в гости приведешь? – предложила бабушка, после того, как, несмотря на мое сопротивление, наклеила на мою лодыжку не менее десятка полосок пластыря.

– Это еще зачем? – я устало подпер щеку ладонью.

– Ну как зачем? Хочу с ней ближе познакомиться! Если она тебе понравилась, значит в ней не только горсть веснушек, да рыжие лохмы!

Я усмехнулся: бабушка в своем репертуаре!

– Не приведу.

– Неужели стесняешься?

Меня позабавило, что бабушка пытается взять меня на “слабо”, и я пообещал как можно скорее привести Свету к нам в дом.

Неделя выдалась на удивление жаркой. Каждый июнь заливает дождями, вынуждая нас скрываться в бункере. Но погода, словно понимая, что прятаться нам больше негде, радовала солнечными днями. Поэтому я, совершенно позабыв про обещания, которые дал и Мике, и бабушке, проводил все время с Оксанкой.

Мы лежали на берегу реки в стороне от общего пляжа, где обычно собираются дачники. Сюда долетали радостные визги детей, плескавшихся в воде и предостерегающие возгласы встревоженных мамаш, слышался далекий шум моторной лодки.

Оксанка лежала на изумрудном полотенце, и ее красный купальник казался спелыми ягодами на зеленом листке.

– Окси, – я чмокнул смуглое плечо.

– Отстань! —она перевернулась на спину.

Я послушно отстранился, сел и обхватил колени руками.

– Для тебя это не имеет значения?!

– Что ЭТО? – Оксанка приподняла солнечные очки на лоб и, прищурившись, посмотрела на меня. Ее глаза смеялись, но я завелся.

– То, что между нами происходит.

– Секс что ли?! – она откровенно потешалась надо мной.

– Хотя бы, – процедил я.

– Не будь душнилой, – Оксанка приподнялась, потрепала меня по волосам и встала. – Ты такой милый мальчик!

Она улыбнулась и пошла к воде. Я смотрел на нее снизу вверх и, действительно, чувствовал себя ребенком, которого хлопнули по лбу, когда он потянулся к запретному сладкому. Это бесило. Я вскочил на ноги, подхватил футболку и, как был, в мокрых шортах, рванул прочь.

Продирался сквозь густой кустарник, чтобы не встретиться ни с кем из знакомых, и злился. Чем так хороша Окси, что позволяет пренебрегать мной?! Она хочет, чтобы я бегал за ней, как собачка, едва только она шевельнет пальцем?! Похоже, что именно так она и думает! А самое гадкое, и это бесило в триста раз сильнее, что именно так и случится, если я не возьму себя в руки! Поэтому я просто свалил подальше!

В самом дурном настроении я топал по пыльной дороге и не смотрел по сторонам. И едва не врезался в Мику.

– Два дня не могу тебя застать, – пожаловался он, пожимая руку.

– Сдался я тебе, – я перекинул полотенце на плечо.

– А ты на пляже был?

– Угу.

– И Окси?

– Отвали, Мика, – я сделал шаг, чтобы обойти его и скрыться на своем участке.

Я давно обещал бабушке починить перила на крыльце. Да и подкоп, прорытый моей собачьей тезкой, следовало закопать еще неделю назад. И настроение было ни к черту! Но Мика настырно задержал меня.

– Герыч, тебе зашибись, ты с Окси мутишь.

– Ни хрена я… – начал было я, но осекся. Незачем ему знать, что Оксанка держит меня на коротком поводке.

– Слабо свести меня со Светой? – без обиняков попросил Мика.

– Не слабо, – усмехнулся я.

– Давай, время не ждет, кто знает, вдруг они съедут?

– С чего начнем? – я оглядел соседский забор.

– Они с мамашей минут пятнадцать назад в магазин пошли. Я тут второй час загораю.

Я присвистнул, пораженный Микиной настойчивостью.

– Ой, да отвали ты! – ткнул он меня в плечо, и мы потопали к магазину.

В полуденный зной на центральной площади было пусто. Мы вошли в кирпичный предбанник местного магазинчика и на несколько секунд оказались в приятной прохладе. В самом магазине было довольно душно. Немного побродив между стеллажами, я заметил Светлану и ее мамашу возле полок с конфетами.

– Оставайся тут, – велел я Мике и направился к маме с дочкой.

Света заметила меня сразу, приветливо улыбнулась и помахала. И я понял, что с ней проблем не будет. Осталось только уговорить ее мамашу. Я озарил лицо широчайшей из всех своих улыбок.

– Добрый день, Ирина Сергеевна!

– Добрый день, – она смотрела в замешательстве.

– Мама, это же Герман, которого наша Гера покусала!

– Ах, да, здравствуй. Все хорошо?

Голос ее был тревожный, и я поспешил заверить, что и думать забыл об инциденте. Мы постояли еще немного, Ирина Сергеевна явно не знала чем поддержать неожиданную беседу, а Светлана явно не хотела уходить. Видать ей настолько наскучило в обществе родителей, что она готова была общаться с кем угодно из ровесников. Тем лучше, решил я и выдал:

– Жарко сегодня.

– Очень жарко, – подтвердила Ирина Сергеевна.

– Все сейчас стараются у воды быть, – очередная банальность.

– Да, пожалуй, – Ирина Сергеевна положила в корзину пакет “Ромашек” в цветастых фантиках.

Я перевел взгляд и в упор посмотрел на Светлану.

– Пойдем на пляж?

Она залилась краской, но взгляда не отвела.

– Мам? – не поворачивая головы, спросила она.

– Куда? На пляж? – всполошилась мамаша.

– Ну мам! Пожалуйста! Мне та-ак скучно! И жарко!

Светлана состроила жалобное лицо.

– А что скажет отец?

– Ну мам!

В ее голосе появились отчаянные нотки, и я поспешил вмешаться.

– Ирина Сергеевна, вы не волнуйтесь! Там у берега совсем мелко, даже малыши купаются!

И я снова широко улыбнулся, нарочно забыв упомянуть, что там, где обычно купаемся мы, довольно-таки глубоко. Во взгляде Ирины Сергеевны плескалось сомнение.

– Света совсем не умеет плавать!

– Ну мам! – Щеки Светланы запылали так, словно она уже пару часов провела на палящем солнце.

– Я научу! – Я принял самый бравый вид. – И подстрахую!

– Ой, не знаю, – все еще сомневалась Ирина Сергеевна.

– Скажите во сколько вернуться, и я обещаю, что Света будет вовремя.

– Хорошо, – не выдержала она. – Под твою ответственность, Герман!

Девчонка просияла, как медный таз, и незаметно для мамаши я подмигнул ей. Она зарделась еще сильнее. Я решил окончательно произвести впечатление.

– Позвольте, я помогу донести вам сумки?

– Ой, нет, – почему-то испугалась Ирина Сергеевна. – Ты лучше приходи к нашему дому минут через пятнадцать. Светке все равно переодеться надо, и кремом от солнца намазаться.

– Мам! – еще сильнее смутилась девчонка, а я снисходительно хмыкнул.

На том и порешили. Они отправились завершать вояж по магазину, а я вывалился к изнывающему от жары Мике.

– Ну?

– Баранки гну! Через пятнадцать минут встречаемся возле ее дома.

– Зачет, – Мика подставил мне пятерню.

И не успел я по ней шлепнуть, как зазвонил мой мобильник. Бабушка словно почуяла, что я возле магазина.

– Геранька, а ты где? – издалека начала она.

Врать я не стал. И, оправдав самые печальные ожидания, бабушка выкатила список продуктов и велела принести все немедленно. Я нехотя потащился обратно в магазин, а Мика поплелся следом, как послушный раб.

Когда вернулись к дому, бабушка ждала нас на крыльце.

– Мы купаться, – предупредил я.

– Тогда оставь пакет на веранде, – сказала она и принялась терзать ошалевшего от жары Мику расспросами.

Не послушавшись, не оставлять же старушке разбирать сумки, я отнес пакет на кухню и рассовал продукты по полкам и в холодильник. А когда вернулся на крыльцо, то не на шутку встревожился. Бабушка сидела на ступеньках, а Мика заботливо обмахивал ее журналом с кроссвордами.

– Что случилось? Ба?!

Но она лишь хватала ртом воздух и прижимала ладони к груди. Я быстро вытащил из кармана телефон.

– Мика, скорая – сто двенадцать?! – запаниковал и забыл, что скорая – сто три.

– Не надо скорую! Дай сюда!

Бабушка на удивление энергично выхватила у Мики журнал и начала обмахиваться сама.

– Ничего-то вы не можете!