Та с не меньшим изумлением смотрела то на меня, то на пол. Ох, что-то будет…
– Молодец! Моя кровь! – с гордостью и явным одобрением произнесла она, заботливо помогая мне подняться. – Есть силушка, даже в таком облике. Только зря ты, внученька, на меня обиду таишь. Я ведь с тобой по-хорошему, только добра тебе желаю…
– Ик, – обалдело произнесла я, не веря своим ушам.
Если похищение, превращение в ребёнка, лишение голоса и циничный расчетливый сбор слёз и крови – это по-хорошему, то… Мне явно нужно отсюда скорее выбираться, пока не стало по-плохому. Предложение Агриппины вдруг сделалось весьма соблазнительным. Там хоть шанс на спасение есть, тут же, чувствую, долго не выдержу такой бабушкиной любви и заботы.
– Эх, глупая ты ещё, ничего не знаешь! – досадливо махнула рукой ведьма, снова хватая мою ладонь и быстро обматывая её белой тряпкой. – Жаль, сейчас не время для объяснений. Но обещаю, скоро ты всё поймёшь. А пока о произошедшем тсс. Пусть лучше Агриппина в тебе жертву видит, чем соперницу. Так безопаснее.
– Ик, – с возмущением высказалась я, намекая, что в моём состоянии напоминание о молчании звучит издевательски. Будто я способна говорить?! – Ик!
– Ах да, чай! – спохватилась бабушка и, схватив две кружки, отправилась к самовару. Я же тихонечко отошла к облюбованной мной лавке, поближе к двери и скромно устроилась там, настороженно наблюдая за её действиями.
Тут дверь распахнулась и в дом спиной вперёд протиснулся давешний богатырь с бессмысленным взглядом. В одной руке у него была охапка дров, а в другой – ведро с водой. Не обращая внимания ни на меня, ни на бабку, ни на пробирку с красным содержимым на столе, даже на окровавленный нож по соседству с ней, он спокойно подошёл к печке и аккуратно оставил свою ношу там. Потом так же равнодушно ушёл.
Заметив, каким удивлённым взглядом я его проводила, Тамара Иннокентьевна усмехнулась и с улыбкой пояснила:
– Можно выполнять тяжёлую работу самой, а можно ненадолго околдовать какого-нибудь мужика из деревни. И ведь сплошная польза, с какой стороны не посмотри. И нам, и ему. Сила-то не от лежания на печи появляется! Главное, не забыть потом жертву подальше от нашей избушки отвести и зелье забвения дать выпить…
От её откровений меня передёрнуло. Теперь понятно, почему у парня был такой необычный взгляд… Ох, но разве ж так можно с людьми?! Это ведь сродни рабству.
– Ик…
– Мяу! – согласился со мной кот, запрыгнувший на лавку.
Во всяком случае, я предпочла думать, что согласился, должен же хоть кто-то здесь иметь совесть. Рука сама потянулась к мохнатой голове и провела по гладкой чёрной шерсти. Кот робко мурлыкнул и подошёл поближе, подставляя бок.
– О, а ты понравилась Инквизитору! – хмыкнула бабушка, с умилением покосившись на нашу парочку.
Какое странное имя для кота! Хотя я уже начинаю привыкать к постоянным странностям. Боюсь, такими темпами меня скоро начнут удивлять самые обычные ранее вещи.
Заварив чай, Тамара Иннокентьевна позвала меня к столу, только я предпочла остаться с котом, чем немного расстроила бабушку. Но тут появилась Агриппина, и отвлекла внимание старухи на себя.
Оценив ситуацию и то, как я стараюсь держаться подальше от её наставницы, девушка понимающе хмыкнула, но никак не прокомментировала увиденное. Вместо этого она молча занялась растопкой печи и приготовлением ужина. Я с интересом следила за ней, невольно успокаиваясь под тихий треск дров и уютное мурчание Инквизитора.
Вскоре на стол была выставлена ароматная пшённая каша с грибами, а из подпола достали соленья. Ведьмы пригласили меня к столу. В этот раз отказаться не решилась. Но только кашу есть не стала, зато отдала должное квашенной капусте и солёным огурцам. Во избежание новых сюрпризов, так сказать. Угу, пусть лучше потом сдохну от жажды, чем от очередного зелья.
Отужинав, женщины, особо друг с другом не разговаривая, начали готовиться ко сну. Мне постелили на лавке, куда я, скинув и аккуратно сложив платье, сразу и легла. Только сон всё никак не шёл. Я тупо пялилась в потолок, пытаясь уложить в голове разрозненные мысли и удивительные события, участницей которых стала. Вот только оно ну никак не укладывалось. В душе апатия сменялась страхом и наоборот. Промелькнувшая мысль о том, что если засну, тут же окажусь в более жутком месте, чем это, наводила ужас. Через какое-то время я так себя накрутила, что даже моргнуть боялась. Прислушавшись к дружному сопению спящих ведьм, тихо поднялась, надела платье и крадучись выскользнула на улицу. Хоть свежим воздухом подышу…
Однако холодная весенняя ночь быстро внесла коррективы в мои планы. Озябнув окончательно, решила вернуться в дом, но на входе столкнулась с Агриппиной. Девушка оттеснила меня от двери и, заботливо протянув тёплый платок, чтобы укутать плечи, шёпотом поинтересовалась:
– Ну что? Готова вернуться домой?
Глава 6
Я задумчиво уставилась на Агриппину, тщательно взвешивая все за и против. Конечно, доверия она не вызывала, но… А вдруг и правда поможет? Вот это "вдруг" очень смущало и не давало спокойно уйти назад, в дом. В любом случае, вероятность, что я с её помощью смогу вернуться домой, пятьдесят процентов. В том смысле, что – либо вернусь, либо нет. Зато шанс выжить, оставшись наедине с новообретенной бабушкой, на мой взгляд, гораздо меньше, а уж вернуться… Что-то сомневаюсь, что доживу до этого дня, даже если она выполнит обещание и расскажет, как и что мне нужно сделать. Перед глазами, как наяву, встал момент, когда Тамара Иннокентьевна огромным тесаком резала мне руку. Я вздрогнула, холодок пережитого страха пробежал между лопаток. Ох, не хотелось бы повторения… А если бы она промахнулась и покромсала не ладонь, а запястье?! Брр.
Ладно, была не была! Лучше жалеть о сделанном, чем отказаться, а потом мучиться и гадать, что было бы, если бы я поверила Агриппине. В общем, я кивнула и сделала шаг в сторону, пропуская ведьму вперёд. Вспыхнувший торжеством взгляд девушки заставил насторожиться. Однако решение принято, отступать не в моих правилах, но вот предпринять некоторые меры предосторожности, думаю, стоит. А именно – держаться от ведьмы подальше, чтобы, едва почувствую неладное, сбежать. Надеюсь, этот обряд не предполагает тесного контакта.
Спустившись с крыльца, Агриппина обернулась и сделала мне знак рукой, чтобы не отставала. Я опять кивнула, но осталась стоять, ожидая, когда она уйдёт на достаточное расстояние. Девушка, похоже, разгадала мою задумку, но никак в этот раз не отреагировала. Лишь равнодушно пожала плечами и двинулась в сторону леса. Ох, нам правда туда нужно? Жуть какая! Там ведь ничего не видно! А если повстречаются дикие звери??? А если Агриппина увидит мою нерешительность, психанет и передумает помогать?
"Дом… Мама… Максим… Свадьба…" – твердила себе мысленно, делая шаг вперёд, потом другой. Воспоминания о близких и моей покинутой жизни на Земле придали сил, заставили сцепить зубы и собраться. Не время сейчас рефлексировать. Лучше я это сделаю потом, дома, в своей комнате за чашечкой маминого чая с мелиссой, когда все кошмарные события сегодняшнего дня останутся позади, словно страшный сон… Вернусь, сразу пойду к психологу… хотя нет, с таким туда не пойдёшь, и вообще лучше будет молчать и никому не рассказывать, где была. Сама справлюсь со своим стрессом. Главное – вернуться, а там со всем разберусь.
Рассуждая таким образом, окрылённая надеждой на скорое завершение своих приключений, я и не заметила, как уже минут пятнадцать довольно-таки бодро шагаю по лесу. Ну, насколько это возможно в тапках на несколько размеров больше. Ориентиром служил мелькающий среди деревьев яркий платок Агриппины, за ним я и двигалась, стараясь сильно не отставать и не смотреть по сторонам, туда, где мрачные тени и шорохи создавали в сознании причудливые образы, жуткие и опасные. Казалось, за мной постоянно следят чьи-то хищные глаза, а чей-то злонамеренный разум только и ждёт, когда я отступлюсь, упаду или останусь одна, чтобы тут же накинуться, разорвать и… съесть, наверное. Внезапно раздавшийся в глубине леса волчий вой чуть не довёл меня до инфаркта. Я схватилась за сердце и постаралась отдышаться, мысленно молясь всем святым, которых знала. Ох, только бы пережить это всё, только бы оказаться дома…
– Эй! Ты что отстала? – недовольно спросила вынужденная вернуться за мной Агриппина. – Потеряться хочешь?! Учти, без меня ты ночью вряд ли найдешь обратную дорогу. А до утра можешь и не дожить. Тут такое иногда водится, что тебе и не снилось. Так что не отставай.
Ага, спасибо, что успокоила! Ещё хорошие новости есть? Ох… Дом… Мама… Максим… Свадьба… Дом… Мама… Шаг за шагом, шаг за шагом… Не думать, не бояться, верить… Спокойно, Люба, представь, что ты в парке и ничто тебе не угрожает… А ещё лучше, что рядом идёт Максим, готовый в случае чего броситься на помощь. Да, так определённо легче.
Я настолько погрузилась в эти мысли, даже составила в воображении диалог с женихом… И не заметила внушительный валун на своём пути. Как итог – споткнулась и распласталась на едва тронутой травой земле. Блин, как больно. Потирая свои многострадальные коленки, села и с беспокойством посмотрела в сторону Агриппины, за которой следовала. Далеко ли она ушла? Как оказалось, нет. Девушка, кажется, и не собиралась больше никуда идти. Она стояла напротив меня и делала какие-то пасы руками, бурча что-то монотонное и непонятное себе под нос.
– Дай мне силы! – выкрик в пустоту стал апофеозом её бормотания.
Ведьма вскинула голову вверх, разглядывая тёмное небо и будто чего-то ожидая. Я забеспокоилась. Неужели обряд начался?! А чего я сижу? Может, надо встать или лечь? Могла бы и предупредить заранее, как я должна себя вести во время этого её колдовства и какую позу принять! Знает же, что сама я не могу спросить! А если из-за моего неправильного положения ничего не получится? Ох…
Пока Агриппина застыла с поднятой вверх головой, я с любопытством огляделась. Интересно ведь, почему она выбрала для обряда именно это место! Полянка, как полянка, мы похожую уже проходили. Единственное отличие – круг из одинаковых валунов, об один из которых я, кстати, и споткнулась, оказавшись в самом центре этой странной природной конструкции.
Между тем ведьме, видимо, надоело разглядывать звезды… или просто шея затекла, не знаю, но она прекратила пялиться в небо и хмуро уставилась на меня:
– Ладно, придётся по старинке, – с сожалением вздохнула она и, подойдя к камням, стала посыпать каждый каким-то порошком, а когда закончила, торжественно приказала. – Проявись!
Круг, в котором я сидела, вдруг едва заметно засветился, а я икнула от удивления. Опять эта икота. Сколько можно?! Вдохнула побольше воздуха и задержала дыхание, чтобы избавиться от этой досадной неприятности и не испортить торжественность момента моего возвращения домой. Ведь, если круг светится, значит, всё получается… Правильно?
Только почему тогда на губах Агриппины появилась такая злорадная, полная торжества ухмылка?
– Знаешь, нельзя быть такой наивной! – с презрением и некоторым сочувствием обратилась ко мне ведьма. – Мне тебя даже жаль… Немного. Но… Ничего личного. В конце концов, можно сказать, что я тебя спасаю. По крайней мере, ты будешь жить.
Что??? Какого? Что она имеет в виду?! А домой?.. Выходит, всё же обманула! Ах так!!!
Забыв про пострадавшие коленки, я вскочила на ноги и попыталась броситься наутёк, подальше от ведьмы. Однако, едва достигла границы круга, словно о бетонную стену ударилась. Метнулась в другую сторону – тот же эффект. Мамочки…
Я похолодела от ужаса, осознавая, что по своей глупости угодила в ловушку, из которой никак не выбраться. Если бы могла, взвыла бы от досады. Но стараниями бабушки мне и такая малость стала недоступной. Ни взвыть, ни позвать на помощь. Только стоять, изображая жертву, и молча плакать от обиды и своего бессилия…
Агриппину же совершенно не трогали мои метания и слёзы, она сосредоточенно водила руками в воздухе, катая воображаемый шар и приговаривала:
Забудь себя, забудь свой дом,
Не жить тебе отныне в нём,
Инстинкты разум подчинят,
А тело в зверя обратят…
Лишь сердце доброе спасёт,
Коль суженною назовёт…
Тут свет камней стал ярче и потянулся к ведьме, окутывая её и словно наполняя, проходя при этом через всё тело и скапливаясь в воображаемом шаре в её руках. Она зловеще расхохоталась, а я вся сжалась, ожидая чего-то ужасного и неминуемого. И вот оно пришло. Едва интенсивность свечения стала настолько сильной, что резало глаза, Агриппина перестала хохотать и метнула всё так старательно скопленное богатство в меня.
Я выгнулась и заорала от боли. Только из моего рта не вырвалось ни звука. Было такое чувство, словно с меня медленно живьём сдирают кожу, а каждую косточку скручивают и ломают. Это было даже больнее, чем после оборотного зелья, так остро, невыносимо и долго… Я уже молилась о смерти, лишь бы всё скорее закончилось, и оно вдруг прекратилось, а тишину леса нарушил протяжный, полный боли крик. Не мой…
Глава 7
Едва немного пришла в себя, попыталась приподняться на ослабевших, дрожащих от перенесённой боли, но к счастью всё же целых руках, чтобы увидеть, что происходит. Кто так кричит и почему лично мои мучения закончились? В то, что Агриппина сжалилась и оставила меня в покое, верилось с трудом. Значит случилось нечто меня спасшее, чего ведьма никак не ожидала? Но что?! Пока собиралась с силами, пока обретала контроль над телом, ужасный крик перешёл в вой, а потом резко стих, и когда я всё-таки смогла сесть и осмотреться, увидела, что Агриппины нигде нет. Зато на том месте, где она недавно стояла, находилась крупная, с полметра, рыжая белка и что-то жалобно попискивала. Над животным, скрестив на груди руки, стоял маленький лысый мужичок, ненамного её выше и сурово выговаривал:
– А что ты хотела? Посчитала себя вправе воспользоваться силой ведьминого круга – получи ответку! Ну и что, что ты сама ведьма. Не тобой эта сила собрана, не тебе ею и распоряжаться! Ишь, нашлась тут самая умная. Хотела нахрапом взять то, что веками копилось? Не бывать этому! Покуда стоит этот лес, покуда я существую, никогда ваше гадское ведьминское племя не коснётся своими грязными руками одного из старейших сакральных источников – хранилища магии нашего мира. Вы сами отказались от этого права, предав свою суть и силы природы. Предпочли новых хозяев с их чёрной магией, теперь не обессудьте. А ты, красавица, получила лишь то, чем от злобы своей хотела наградить другого. Всё честно. Должен же я был тебя проучить, чтобы другим неповадно было? Должен.
Белка дулась, пушила шерсть, выслушивая речь странного мужчины, иногда что-то пищала на своём беличьем, а под конец сложила лапки в просящем жесте и умоляюще округлила глаза.
– Конечно, больше не будешь! – хмыкнул мужичок. – Но лишь потому, что не сможешь. Знаю я вашу подлую ведьмовскую душонку… А волшбу не сниму, даже не проси. Считай, ты сама себя заколдовала. Я лишь отражающую стену поставил, да поток силы от круга к тебе перекрыл. Правда, того, что смогла нагло вытянуть, всё равно хватило на полноценное завершённое проклятье. Так что можешь собой гордиться, у тебя всё получилось, а заодно вспоминай условия отмены и ищи суженого, хи-хи.
Лысый ехидненько захихикал, чем привёл белку в бешенство. Она возмущённо запищала, потом совершила длинный прыжок, запрыгнула на плечи мужика и яростно вцепилась зубами в его ухо. "Ох, должно быть, это больно!" – подумала с сочувствием я, представляя остроту беличьих зубов, которыми они с лёгкостью грызут орехи. Но мужчина даже не поморщился, лишь тяжело вздохнул и без видимых усилий одной рукой отцепил животное от своей головы и, держа перед собой, устало произнёс:
– Так ты ещё и дура?! Хотя чему я удивляюсь? Только недалёкого ума девка могла сюда сунуться. Эх, совсем ведьмы свои древние исконные знания забыли. Ни про места силы, ни про духов природы не помнят… А ведь когда-то мы были заодно… Ладно, яростная моя, иди-ка к моему другу водяному, охладись. Может, тогда ума поприбавится…
С этими словами мужичок подкинул зверька в воздух, и белка вдруг исчезла, словно растворилась, после чего повернулся ко мне. Я испуганно попятилась, не зная, что от него ожидать, старательно отталкиваясь от земли ногами и помогая себе руками. Встать и просто убежать сил пока не было.
– И кто тут у нас? – с любопытством наклонив голову на бок, принялся изучать меня лысый.
Я сглотнула и часто заморгала глазами, чтобы не разреветься от пережитых страха, боли и обиды. А ещё от ужаса осознания того, что если бы не вмешательство этого существа, то, судя по невольно подслушанному разговору, белкой была бы я сама.
– Н-да, знатно поглумились над тобой ведьмы… – протянул он сочувственно, разглядывая проникновенным взглядом жёлтых глаз. – Наигрались от души. И зельем оборотным опоили, и способности говорить лишили… Так потом ещё и проклясть захотели. Чем же ты так им не угодила? Где дорожку перешла?
Я печально вздохнула и пожала плечами. А что ещё могла сделать в своём нынешнем состоянии?! Да и если бы могла, разве возможно кому-то объяснить, что всё перечисленное, кроме последнего, является проявлением бабушкиной "заботы"?! Я, если честно, сама это толком не понимаю и вряд ли когда-нибудь пойму.
– Ну, положим, голос вернуть я тебе помогу, – неожиданно заявил мужчина, и в его руках появился зелёный мох. – Держи, протри им горло. Не бойся, мох этот живой водой напитан, враз всё пройдёт.
Я с сомнением приняла подношение – мало ли, тяжело после всего пережитого за сегодняшний день вообще кому-то верить. Но потом всё же решила рискнуть, памятуя о том, что это существо – единственный, кто хоть как-то мне помог. Пусть лишь желая наказать зарвавшуюся ведьму, но ведь помог. Спас от незавидной участи до конца дней зверем лесным прыгать по веткам.
Осторожно провела мхом по шее и попробовала что-нибудь сказать:
– Ааа… Ыыы… – Ура, получилось. Я себя слышу! – Спасибо большое!!!
– Пожалуйста, – с улыбкой принял мою благодарность мужичок и посоветовал: – Протри остатками воды руки и ноги, боль и пройдёт. Как тебя зовут-то, горемычная?
– Любовь, – ответила рассеянно, активно натирая свои конечности волшебной губкой природного происхождения.
– Как, как ты сказала?! – вдруг напряжённо и очень серьёзно переспросил мужчина, а в его глазах мелькнуло что-то наподобие надежды.
– Любовь, – дёрнув плечиком, осторожно повторила я. – Если сокращённо, то Люба. Спасибо, что спасли, и вообще… Что-то не так?
–Не так?! – взревел мужчина, подпрыгивая на месте. – Что ты? Что ты? Всё так. Наконец-то! Дождались!!! Спасительница наша…
Глава 8
– Эмм… Что? Я не понимаю… – промямлила настороженно и медленно попятилась назад, чувствуя какой-то скрытый подвох.
"По-любому сейчас за свой чудо-мох расплату потребует, – расстроилась я. – И похоже, что-то существенное, иначе зачем так радуется и скачет?".
– Да что ж тут непонятного?! – забавно всплеснул руками он, подходя ко мне ближе и словно принюхиваясь. – Все знают древнее предсказание о том, что в самые тяжёлые времена лишь Любовь сможет спасти наш мир! Неужели не слышала?!
Он издевается?! Похоже, нет… Н-да, запущено…
– Не думаю, что там говорилось именно обо мне, – пробормотала осторожно, продолжая отходить. – Полагаю, скорее всего, имеется ввиду нечто более абстрактное, чем имя человека.
– Абс… Какое? – с недоумением нахмурился он. – А, неважно. Не путай меня! Ты Любовь или нет?
– Ну, Любовь… – проговорила внезапно осипшим голосом.
– Вооот… – удовлетворённо протянул лысый. – Так давай, спасай нас. Зачем отнекиваешься???
– Ага, кто бы сперва меня спас?! – вздохнула тоскливо, понимая, что похоже попала.
– Тебя??? А зачем? – крайне удивился мужичок, его глаза подозрительно сощурились. – Или это условие такое? Так я ведь уже! В смысле, спас. Тебе что, мало?!
Ой, чувствую, ничем хорошим разговор для меня не закончится. Вот же пристал. Лучше бы я оставалась немой, чем так. Далось ему моё имя… Сейчас ещё, чего доброго, в неблагодарности обвинит, да следом за белкой к Водяному отправит. А я, между прочим, плавать не умею, вот совсем… Ох. Где же я так согрешила-то, что на меня одни беды сыплются? И что теперь делать?
Ладно, попробуем договориться, возможно, мы просто неверно друг друга поняли. Надо только хорошо объяснить, что я не та, кто ему нужен, тогда он отстанет. Хм, попробую.
– Нет, что вы! Мне вовсе не мало, и я очень благодарна за вашу помощь! Если бы не вы, страшно представить, что бы со мной было! – со всем возможным уважением и глубокой признательностью, которую, кстати, на самом деле испытывала, сказала я. Потом, вспомнив, что лучше всего договариваться, зная имя человека и как можно чаще его произносить, чтобы вызвать расположение, попросила: – Только хотелось бы узнать имя своего героя, дабы всю жизнь возносить молитвы за его здоровье и благополучие!
– Варлам я, дух лесной, – наконец представился мужичок, продолжая хмуриться. – Только мне твои молитвы без надобности, ты, главное, мир спаси! Верни всё, как раньше было! От этого не только моё, а благополучие всего живого зависит!
Вот заладил. Спаси, да спаси…
– Да как же я его, по-вашему, спасать должна? – вспылила раздражённо, теряя терпение. – Дракона зарубить? Или тёмного властелина прикажете одолеть? Вы меня хорошо видите? Какой из меня воин?!
Я развела руки в стороны, демонстрируя своё тщедушное детское тельце, даже покрутилась, чтобы ему было лучше меня видно с разных ракурсов, в надежде, что сейчас Варлам всё же осознает ошибочность своих суждений и бесперспективность требований, а значит, отстанет.
– Хорошо вижу, что сила в тебе имеется, только пока нераскрытая! Инициация нужна, но правильная, а не та, на которую сейчас ведьмы бегают! – упрямо заявил лесной дух. – Не волнуйся, я научу.
А? Нет, он всё-таки издевается!
– Какая ещё сила? Ну какая инициация? Не нужно мне это всё! – вскричала отчаянно. – Найдите другую Любу, я совершенно точно не та, кто вам нужен. Как вы не можете понять? Единственное моё желание – вернуться в свой мир, к жениху и маме, а не спасать ваш, но я не знаю, как это сделать!
– В свой мир, говоришь… – строго проговорил Варлам и посмотрел с беспокойством. – Так ты что, из этих? Покойников неопределившихся?
