– Как ты? – Спросил Александр. – Вижу, что вечер тебе даётся с трудом.
– Я думал, что смогу это скрыть.
– От родителей, может, и скрыл, но мне видно. – И, раскуривая папиросу, Гнездилов добавил. – Какая же она все-таки стерва.
– Даже спорить не стану, Александр Сергеевич. – Николай задумчиво смотрел в никуда. – Любил её когда-то, но то болезнь была и зависимость. Хорошо, что тогда всё так обошлось. Позор, конечно, и отставка, но гораздо хуже, если бы мы вместе остались.
– Она бы из тебя всю кровь выпила, всю душу вынула. Как ещё князь держится! – Размышлял Гнездилов.
Николай выбросил папиросу, толком не прикурив даже.
– Пойду в дом, озяб что-то. Ты со мной?
Сыщик отрицательно покачал головой.
– Я ещё немного постою.
Николай кивнул и скрылся в парадном.
***
В гостиной обсуждали всякие диковинки. Княгиня Оболенская рассказывала, допивая свой кофе с ликёром, как в прошлом году на ярмарку в Нижнем приехали индийские купцы. И что она там себе купила диковинные, редкой работы серьги. Дамы восхищённо глядели ей в рот. Аня слушала вполуха. Она хотела уйти, но никак не удавалось улучить момент и сказать о том графине.
– Мне сказывали, что индусы обладают особой связью с духами. – Выпалила одна из матрон – жена заместителя Павла Андреевича. – И если делают какие-то редкие вещи, то их оберегают джины. Если такую вещь получить нехорошим путем, то дух отомстит за сокровища.
Все тут же обернулись к гостье. Лишившись внимания, Лилит поднялась, подплыла к графине и шёпотом обратилась к ней:
– Татьяна Александровна, дорогая, где у вас дамская комната?
Графиня засуетилась и кликнула Дарью, которая в этот момент принесла новый кофейник с напитком. Дарья, раздуваясь от важности, повела Оболенскую вглубь особняка.
– А духи всегда охраняют сокровища, за которые ответственны. Так мне один старец сказывал. – Подала голос другая гостья.
– Так у нас же тут тоже приключилась история. – Вдруг вспомнила Наталья. – Представляете, мы давеча шкатулку нашли старинную в камине. Прямо вот в этом самом.
– Совершенно верно, нашли шкатулку. – Подхватил рассказ Павел Андреевич, до того тихонько беседовавший с князем Оболенским. – И шкатулка эта принадлежит, по всему, Анне Алексеевне и её предкам, ибо дом-то мы у них покупали.
Все замерли в удивлении. Одно дело – пустые рассуждения, что какие-то духи хранят какие-то сокровища, а совсем другое – шкатулка в камине.
– Так она же в кабинете у papa, – осенило Натали. – И ее можно принести и рассмотреть.
Глава 11.
Когда экономка удалилась, Лилит, быстро осмотрев себя в зеркало, вышла из дамской комнаты. Времени было слишком мало, а глаз, наблюдавших за ней, слишком много. Княгине необходимо было встретиться с Николя. Только ради этого она согласилась на предложение князя посетить домашний ужин у Ильинских. Лилит хорошо продумала свой туалет, она видела, как на нее смотрели кумушки, открыв рты. Цель была достигнута. Однако Николай толком не отреагировал. Она помнила его горячим и пылким юнцом. Сейчас же увидела перед собой типичного представителя высшего света – он возмужал и научился держать свои чувства при себе. Но ей было жизненно важно выяснить, что он на самом деле испытывает к ней.
Поездка в Петербург была необходимостью, князь был не рад сложившимся обстоятельствам. Но перечить самому Императору не смог на радость своевольной женушке. Два года Лилит грезила о столице. Скучная гарнизонная жизнь, маленький провинциальный городишко навевали на нее скуку и уныние. Когда-то развлечением для нее был Николай, но после того, как он объявил о них князю, с ней чуть приступ не случился. Она была очень зла на него, потому что романы романами, а менять свой статус с княгини Оболенской в лучшем случае на жену разжалованного юного офицера было глупо. Не для того она пожертвовала в юности своей красотой и свежестью и подороже «продала» ее, выйдя за князя Оболенского, чтобы потерять все в один миг.
О похождениях своего мужа она узнала почти сразу после свадьбы, но это нисколько не огорчило ее, только в определенном смысле развязало руки. И все было замечательно, пока в Nском полку не появился граф Ильинский. Ей льстила, конечно, любовь молодого офицера, который ради нее готов был луну с неба достать, но разрушать свой брак она не собиралась.
Каких трудов ей стоило убедить мужа, что молодой подполковник просто влюбился в нее без памяти и решил действовать таким образом. О том, что у них долгое время были отношения, она, естественно, умолчала. Кое-как ей это удалось. И жизнь снова стала пресна и не интересна. Княгиня изображала примерную жену и мать.
Но по возвращении в Петербург, первый, о ком вспомнила Лилит, был Николя. Это было интригующе и щекотало нервы. Когда с тобой готов разделить постель любой мужчина, только помани, ей захотелось вспомнить горячие руки графа.
Только вот Николай повел себя совсем не так, как она ожидала. Единственным решением она видела разговор тет-а-тет. Поэтому Лилит тихонько вошла в кабинет, примыкавший к передней, и прислушалась в ожидании возвращения графа с улицы.
На ее счастье Николай зашел один. Хотя, по правде, ее не сильно волновало присутствие сыщика, как там его, Гнездилова. Главное, было – поговорить с Николаем.
Лилит вышла в переднюю из кабинета, когда Николя снимал пальто. Он развернулся на шум открывающейся двери и, кажется, даже не удивился.
– Лилия Сергеевна? – Назвал он ее так намерено. Знал же, что она терпеть не может такое обращение.
– Давай поговорим, Николя. – И посмотрела так призывно, что он не смог отказаться.
На самом деле, он тоже жаждал этого разговора. Слишком много осталось между ними недосказанного. Поэтому он небрежно бросил пальто на банкетку и вошел следом за ней в кабинет.
Как только за ними закрылась дверь, Лилит застыла и повернулась к графу. На секунду замерла в ожидании. Николай тоже остановился, ближе не подходя. На красивом его лице маской висело равнодушие.
– И все? – Обиженно протянула женщина. – Даже не поцелуешь? А я думала у вас, господин подполковник, была ко мне любовь.
– Я тоже так думал, Лилит, правда, по отношению к себе. – Парировал Ильинский.
– О Боже, Николя, ты дуешься что ли? – Спросила княгиня недоуменно. – Ну, перестань же! Не будь мальчишкой.
Лилит маняще улыбнулась. Точно такой же улыбкой она встречала его в каждое их свидание, кроме последнего. Раньше при виде этой улыбки он бы сошел с ума от счастья, но не сейчас. Николай вдруг понял, что это просто очередная уловка и он был ослеплен ею, раз не видел очевидного. Ничего не шевельнулось в душе. Было только раздражение и нежелание связываться, потому что Лилит несла с собой множество проблем. Зато в голове вдруг сам собой, словно легкий весенний ветерок, промелькнул дрогнувший голос Анны, когда он коснулся ее локотка и язвительное, но искреннее «Слюни подотрите, господин граф». Это так разительно отличалось от княгини, которая жила лишь вниманием публики, что Николай даже подумал, что он круглый дурак, раз пошел сейчас за ней в кабинет.
Лилит подошла к нему сама. Приникла к его груди, промурчав гортанно: «Я так скучала, Николя». Чтобы проверить возникшие ощущения, он прикоснулся к ее талии, как раз там, где ткань граничила с обнаженной спиной. Руки скользнули вверх, касаясь бархатной кожи. Лилит приглушенно застонала, выказывая свое одобрение. Этот наряд был для него, понял Николай. Раньше он оценил бы сей жест. А сейчас? Что чувствует он теперь? Захочет ли восстановить их связь? Простит ли предательство?
Глава 12.
– Ты права, дочь. Чего болтать впустую, когда можно показать находку нашим уважаемым гостям. – Согласился с Натали батюшка.
Павел Андреевич хотел позвать прислугу, чтобы из кабинета принесли шкатулку. Аня решила, что наступил самый лучший момент, чтобы пока все будут увлечены вещицей, отпроситься у графини. Поэтому она выпалила раньше, чем подумала, как это будет выглядеть.
– Павел Андреевич, разрешите мне принести шкатулку.
Граф благодушно согласился:
– Конечно, Анна Алексеевна, будьте так любезны. Шкатулка стоит на столе у письменного прибора.
Аня кивнула и вышла из гостиной. В след она услышала слова довольной графини.
– Ах, как нам повезло с Аннушкой. Замечательная девушка – образована, умна, тактична.
Дальше она не слышала, но даже это уже было очень приятно.
Аня шла по коридору, думая о том, что и ей повезло с Ильинскими. Будь на их месте не такие добрые люди, кто знает, как бы она выкручивалась сейчас в этом времени. Девушке, да ещё незамужней, сложно в этом мире. Вся погруженная в свои мысли, она подошла к кабинету и отворила двери.
***
Николай почти поддался на чары Лилит. Он чувствовал аромат знакомых духов, немного тяжеловатых, с восточными нотками, давно забытый, вырванный с болью из сердца запах её кожи. Всё это действовало как магнит. Но потом он посмотрел на неё, увидел след пудры на бледной щеке, яркую помаду и подведенные по моде глаза и словно пелена с глаз вдруг спала. Лилит тянулась к нему за поцелуем, чтобы окончательно установить свою власть, а ему вдруг стало безразлично. Он смотрел на неё словно со стороны, как на чужую, незнакомую женщину. Сколько ночей он провел, представляя этот разговор, думая о том, как она будет просить прощения, раскаиваясь за свою трусость. А теперь в душе пустота. Больше не было к ней ни вопросов, ни жажды объяснений. Он же сам всё прекрасно понимал, сам дошёл своим умом до ответов, просто не хотел признавать, что был для княгини просто игрушкой. Но когда-нибудь происходит принятие и у Николая это случилось в тот самый момент в кабинете.
Он всё ещё держал руки на ее талии, когда дверь со стороны коридора отворилась и в неё вошла Аннет. Она была погружена в свои мысли и шла с определенной целью. Сначала Николя подумал, что она специально пришла, выследив их. Но увидев, с каким изумлением девушка уставилась на него и Лилит, он понял, что это не так.
Аня опешила, по-другому и не скажешь. Она размышляла об Ильинских, о графе, о шкатулке и гостях. Войдя в кабинет, наткнулась взглядом на эту парочку и обомлела. Значит, все-таки, не устоял, подумала с сожалением. Ей стало так горько, так обидно на себя, так как она придумала себе, что Николя что-то чувствует к ней. Дура!
Как можно было надеяться так опрометчиво! Судорожно сглотнула, но потом быстро справилась с собой, пряча эмоции. Хочешь – не хочешь, придётся соответствовать этому времени и играть по его правилам.
– Ой, прошу прощение за вторжение, – Аня мило улыбнулась, словно не вместе их застукала – замужнюю даму и молодого графа, а увидела старых знакомых. – Но мне нужно шкатулку со стола взять. Ваш батюшка поручил, Николай Павлович.
Девушка прошествовала к столу мимо них и, осмотревшись, достала нужную ей вещь, беспечно при этом болтая:
– Так и есть, у прибора стоит, как Павел Андреевич и говорил. Гостям хотел показать находку из камина.
Взяв шкатулку, гувернантка повернулась, слегка поклонилась и вышла прочь из кабинета.
Сказать, что Николай был удивлен, не сказать ничего. Он всякое видел, но, чтобы вот так, бесцеремонно заявиться в помещение и, став свидетелем интимной сцены, не отступить, совладать с собой, отшутиться и выполнить поручение, такого он даже сам не смог бы исполнить.
Так и было. Когда Аня увидела вдруг, как Николай обнимает тонкий стан мадам Фурор, ей стало плохо. Но что было делать? Устроить скандал? Высказать Николя все, что о нем думает? Конечно же, нет. Поэтому, переборов желание подойти и плюнуть в них, она вернула над собой контроль. Забрав шкатулку, с милой улыбкой Аня покинула кабинет. Руки тряслись, в ногах разлилась слабость. Ане хотелось исчезнуть и раствориться из этого мира. Она принесла вещицу в гостиную и встала с краю, у стены. Все бросились рассматривать шкатулку.
– Ах, какая интересная! Что же внутри? Как она открывается.
Неслось со всех сторон. Граф объяснил, что шкатулку решено не открывать до приезда Порфирия Георгиевича.
– Что ж, милые дамы, осматривайте находку, а потом мы мужским составом пойдём в кабинет. Как считаете, а, Александр Евграфович? – Предложил граф-отец. – Сейчас как раз с улицы вернутся Александр Сергеевич и Николай.
– Абсолютно согласен, граф. Пора уже нам обсудить и служебные дела. – Кивнул Оболенский и поднялся с кресла. – А дамы найдут, чем себя занять.
Вслед за князем поднялись и остальные гости-мужчины. Они ждали лишь когда дамы закончат осматривать серебряную шкатулку. Аня обомлела. Сейчас они пойдут в кабинет, где Николя и стерва Оболенская милуются. И ей бы порадоваться, если их застукают, но это же скандал, да какой! Может, на это и рассчитывала Лилит? Ну уж нет, как бы она не относилась к мерзкой сцене, увиденной только что в кабинете, Николя не должен пострадать из-за собственной глупости. Аня тихонечко выскользнула из гостиной и на всех парах понеслась к кабинету, пытаясь, обогнать процессию мужчин, идущих через гостиную и столовую.
***
– Как она посмела сюда ворваться? – Разразилась ненавистью Лилит, как только Аня покинула комнату.
Николя отпустил её и отступил на шаг.
– Она же сказала, что пришла за шкатулкой. – Пожал он плечами.
В голове стоял образ Ани, вошедшей в кабинет. Распахнутые зелёные глаза полные недоумения, но уже через секунду абсолютно бесстрастное лицо и милая улыбка.
– Это просто возмутительно, – не унималась княгиня, перебирая в руках платок.
– Возмутительно, дорогая Лиличка, это то, что вы-замужняя женщина и я объясняемся сейчас здесь, в кабинете в двух шагах от вашего мужа. – Холодно усмехнулся Ильинский.
Лилит пришла в ярость. Прямо сейчас он назвал её тем именем, которое шептал на ухо в их самые горячие ночи. Но сказал так презрительно, так холодно, с усмешкой. И она поняла, что все её планы на Николя рушатся как карточный домик. А может, ему просто нравится эта бледная, серая мышь? Об этой Анне он говорит с гораздо большей теплотой, чем о ней, Лилит.
– Вам нравится эта гувернантка, Николя? – Вдруг спросила княгиня, застав офицера врасплох. Впервые это утверждение прозвучало не в его голове, а от другого человека.
– Давайте не будем впутывать имя Анны Алексеевны в наши отношения. – Отрезал Николя, не ответив на вопрос.
– Ответьте сейчас же! Ну?! – Лилит разошлась не на шутку, от ее обаяния не осталось и следа. Лицо перекосило от злости, а в глазах пылала ненависть.
Да, она ему нравилась, потому что для начала была честна с людьми и не использовала их в своих целях. Но Николай явно не собирался отчитываться перед княгиней Оболенской.
В эту минуту в дверях вновь появилась гувернантка. Она запыхалась и смотрела лишь на графа. Николя вопросительно поднял бровь. Девушка торопливо выпалила:
– Сюда идут. И если вы не хотите стать участником нового скандала, вам лучше убраться подальше, Николай Павлович.
С секундной заминкой молодой человек кивнул и, не раздумывая больше ни мгновения, он вышел из кабинета в переднюю.
– Лилит, – позвала Аня.
Княгиня словно очнулась и бросилась к выходу в коридор. Дверь за ними закрылась в тот самый момент, когда в кабинет со стороны столовой вошел князь Оболенский в сопровождении хозяина дома и гостей.
Выйдя в переднюю, Николай вдруг осознал, что только что Аннушка спасла его репутацию. Застав их с Лилит, могла бы не предупредить. Но она даже не помышляла о мести. Как поступила бы та же княгиня. Аннет просто их выручила. Он решительно не понимал её поведения. Заметил же, что в гостиной она дрогнула от его прикосновения, но только что предупредила об опасности быть застигнутым с любовницей. Как такое вообще возможно?
В растерянности Николай поднял своё пальто с банкетки и повесил его на крючок. Вошёл Гнездилов. С удивлением посмотрел на графа.
– Ты всё ещё здесь? Всё это время в передней сидел?
– Нет, но об этом потом. Пойдёмте в кабинет, Александр Сергеевич.
Сыщик озадаченно посмотрел на Ильинского и согласно кивнул.
***
Вылетев в коридор вслед за Аней, Лилит даже не поблагодарила. Фыркнула и прошла мимо. Нет, ну есть нахалка! Ее выручили, репутацию сохранили, а она с такой рожей мимо проплыла, словно Аня – это след от ботинка великолепной княгини Оболенской. И это еще опустим моральные принципы дамочки.
Лилит вошла в гостиную и, улыбаясь, словно только что и не пылала яростью, мило сказала:
– А вот и я, заблудилась немного. Спасибо Анне А… Алексеевне, помогла мне вернуться.
– Ох, Лилит, дорогая, это Дарья бросила вас, а должна была бы дождаться. – Негодовала Татьяна Александровна.
– Ну что вы, Дарью я сама отпустила. Прошу вас не ругать её. Я просто была слишком самонадеянной и думала, что вернусь сама. – Лилит была сама любезность.
«Самонадеянной – это точно», подумала Аня. Она вдруг ощутила смертельную усталость, захотелось просто лечь и лежать тряпочкой. Чтобы, как там говорили в универе: «не кантовали и при пожаре выносили в первую очередь». Слишком много увиденного за один лишь вечер. Под предлогом подготовки к урокам гувернантка тихонечко отпросилась у графини и была несказанно счастлива, что та её отпустила.
Аня вошла к себе в комнату и рухнула на постель. Внутри была дикая пустота и такая обида, что даже дышать невыносимо. Почему же так больно? Какая разница тебе, с кем крутит он шашни? Надо было не предупреждать их, надо было оставить все как есть и плевать, что будет дальше. Но она не смогла.
Аня вспомнила, что во второй её приход, они уже были по разным углам кабинета, и Лилит явно нервничала. Лицо ее перекосила злоба. Может, он отверг её, закралась мысль, но девушка оборвала ее. Давай ещё, оправдай его! Он там бабу лапал, а ты его оправдываешь. Есть, дура! В глазах защипало, а по щекам потекли слезы. Слезы по мужику, Господи! Совсем умом тронулась, ругалась на себя. А ничего сделать с собой не могла. Так и проревела неизвестно сколько. Это было глупо, ведь, через месяц она все равно уйдёт отсюда навсегда и ей придётся забыть Николя. Они не могут быть вместе. Так какая разница, кого он там обнимает? И вроде головой она понимала, но почему же так больно?
Аня сама не заметила, как уснула. Было ещё рановато для сна, но она, вымученная, просто отключилась. Иногда психика так защищается.
