– Ко мне домой, лапа, – обходит машину, а я в какой-то степени радуюсь, что не в бордель.
Значит, отсюда выберусь.
Глава 3
Гена переплел наши руки, когда я вылезла из машины и пошел вперед, куда я последовала за ним.
Когда он поздоровался с консьержем или как их называют в этих люксовых фойе, где в блестящем полу отражаются потолки, я поняла, что просить о помощи нет смысла. Они тут все связаны. Быть может, это высотка таких же бандосов как этот идущий от меня справа.
В лифте я выдернула свою ладонь и он, усмехнувшись, встал за мной.
Его дыхание щекотало мне макушку и напоминало о том, насколько он огромный. Да и отражение этому способствовало. Поднимались долго, видимо, на самый верхний этаж, которых тут было немерено.
Я отвлеклась от своих мыслей, когда ощутила его рядом с моей головой и втягивающий воздух у моего уха.
– Эй, – отступила вбок. Это каннибализмом попахивает.
– Нет, ты пахнешь не кровью и мясом, а чем-то приятным. Мне нравится.
– Я имела в виду тебя и твои действия.
– То, что я понюхал тебя? Я планирую обнюхать тебя всю, и это каннибализмом не назовешь никак, когда мое лицо, будет между твоих ног.
– Значит, это первая стадия, откуда я знаю, что у вас извращенцев там на уме.
Бугай рассмеялся, запрокинув голову, а потом ловко перехватил, и я оказалась за мгновение у него на животе сидящей.
– Какого черта? – стала стучать кулаками по плечам и замахнулась ударить в лицо, но он резко сжал мои ягодицы очень больно и положил голову на мое плечо, вцепившись ртом в мое ухо. – Ай…
Начинаю ерзать и опускаю руки, чтобы поцарапать, но ощущаю его вставший член у моей задницы. Тут же замираю, дабы не будить демона. И надеюсь, что непоздно это сделала.
– А ты я смотрю, без слов понимаешь, лапа.
– Отпусти.
– Скоро, должен же я прикрыться чем-то, чтобы соседей своим членом не напугать, который встал по твоей вине.
– Почему надо прикрываться мной и… Эй, почему по моей?
– Хочу тебя, а ты все брыкаешься.
– Какой же ты… – замолкаю, так как лифт останавливается и я, смирившись, опускаю руки на его плечи, потому что могу резко выгнуться, ведь он держит только попу мою, а не тело в целом.
– Придержи комплименты на потом, тебе еще будет за что меня благодарить.
– Сомнительно звучит.
– Главное, что это правда.
– Бедный, ты прямо нуждаешься в том, чтобы тебя похвалили? Гена умница. Гена молодец. За ушком почесать? – смеясь спросила.
– Ты можешь опустить свои руки в мои штаны и сказать то же самое, а чесать мои яйца.
– Придурок, – выпалила, но тут же ощутила мощный шлепок. – Эй…
– Язык укорочу.
– Тебе руки надо укоротить.
– Главное, то, что в штанах оставь, самой же понадобится.
– Ага, если с мозгами туго, то хоть что-то должно быть большим. Понимаю, твой страх.
– Вот же сучка языкастая.
Он остановился у двери наконец и поставил меня на ноги, но перехватил за руку.
– Так переживаешь, будто я за секунду от тебя убегу.
– Я держу, чтобы ты не набросилась на меня с просьбой взять на пороге.
– Взять? – аж рассмеялась. – Прости мое удивление, я все забываю, что мы в разных десятилетиях родились и ты, видимо, рос на романах серии «Шарм».
Он открыл пошире дверь и пропустил меня вперед.
Я попала в огромную квартиру из серии индустриального минимализма.
– Чтоб меня.
Открытое пространство с отсутствием перегородок, кирпичные стены, барная стойка с маленькой кухней цвета ржавчины. Лестница ведущая, видимо, в единственную спальню. Свисающие с не покрытого декором потолка люстры на цепях и огромный диван в центре, напротив такого же огромного телека, а сбоку окна метра два с половиной.
– Нравится, лапа? – я даже не обратила внимания на то, что он стоит позади и кто именно этот человек. Просто на миг забыла и ответила завороженно:
– Ага.
– Это ты еще спальню не видела… – не обратила внимания на этот подтекст, оставаясь в восторге от увиденного. – Буся, – вдруг заорал во все горло этот ненормальный, и я не успела спросить, кого он зовет, как услышала несущийся топот откуда-то со второго этажа.
Мне стало страшно, и я попятилась назад, но впечаталась в грудь этого зеленого идиота, Гены.
– У тебя, что лошадь тут живет? – шепнула, боясь сказать громче.
– Почти, – положил руки на мою талию и притянул все ближе. Удивительно, но сейчас я не была против этой близости.
И как только он ответил, я увидела, как на меня несется огромный доберман с высунутым языком, а заметив меня, собака резко побежала быстрей, и уже я начала орать во все горло.
Быстро развернулась в мужских руках и стала карабкаться на него как по стволу дерева в детстве.
Он смеялся в голос, а я остановилась, только когда сидела на его шее. Но не сзади, как носят маленьких детей. Я сидела напротив его лица спереди, и мне было плевать, что он там скажет за шуточки, я спасала свою жизнь.
Голова кружилась от страха и закружилась сильней, когда я почувствовала, как собака, будь она неладна, стала нюхать мою ногу, встав передними лапами на Гену.
– А-а-а… она укусила меня… Я не чувствую своей ноги… Как буду жить без ноги?
Гена если бы не я на его руках, уже валялся бы на полу. Но он только смеялся и все.
Шок достигал своей отметки, переходящей в неконтролируемый рев и тут до этого идиота дошло, что я не играю.
– Буся, сидеть.
– Прикажи ему вернуть мою ногу и выйти за дверь… – я не унималась и плакала.
Гена спустил меня по своему телу вниз, потому что я не отцеплялась от него и не открывала глаз, так как мне было страшно. И смогла посмотреть на все, только когда оказалась на руках мужчины, точно ребенок.
Огляделась и поняла, что мы на диване, а он слишком рядом к моему лицу.
– Где он?
– Это сука. Она сидит, где я приказал.
– А моя нога? – по-детски всхлипнув спросила.
– На месте.
– Ты ее пришил?
– Нет, приклеил, – он улыбнулся, и я зарделась, приходя в себя.
А когда пришла окончательно, ударила его в плечо.
– Пусти меня…
– Окей.
Я вскочила на ноги и увидев, как на меня, навострив уши, смотрит пес, спряталась за мужиком.
– Скажи своей суке отвернуться.
– Стесняешься?
– Нет, я очень боюсь собак. Это не шутка. Они меня до истерики доводят.
– Это я уже понял. Тогда попроси меня Лена, и я сделаю это для тебя.
– Чегоооо? Ты охренел? Я сейчас возьму не знаю, стул или свой ботинок и кину в нее.
– Попробуй.
– Я так и сделаю, – беру свою обувь.
– Ну, – он сложил руки и посмотрел с вызовом.
– Ты нарываешься? Твоей собаке будет больно.
– Я жду.
Делаю замах, но он просто смотрит.
– Эй, я это сделаю.
– По-моему, ты любишь поболтать.
Снова замахиваюсь и знаю, что не смогу навредить ей, как бы ни была обижена на укусившую меня в детстве дворнягу.
С рычанием опустила дурацкий ботинок на пол.
– Она не укусит тебя, даже если твой маленький зад напросится, пока я не дам разрешения или она не почувствует угрозу.
– Угрозу кому?
– Мне. Я ее хозяин и ее приоритет.
– Умно скинуть всю безопасность на пса, который хочет, чтобы его просто почесали, а не заставляли раздирать другим задницы каждый раз, когда ты на это нарываешься.
– Она и тебе надерет, если почувствует, что хозяин неудовлетворен.
– Знаешь что? Буся, – обращаюсь к собаке, которая сидела, не шелохнувшись и лишь наблюдала за нами. – Вышвырни его отсюда или укороти то, за что он считает себя мужиком.
Доберман выслушала меня и склонив набок голову просто смотрела.
– Эх… Рискуешь ты, Гена.
– Чем же это?
– Две женщины на одной площади никогда не уживутся. Это я тебе гарантирую.
Он со смехом встал и потянувшись двинулся в сторону лестницы, а собаке скомандовал: «Охранять».
Черная псина подошла, угрожающе смотря и села рядом, а я затряслась и выпрямила спину, надеясь, что переживу это мгновение, куда бы он ни пошел. Но когда подняла глаза проследить за мужчиной. Увидела, что он стягивал с себя штаны, а перед этим снял кофту, и я увидела охренительные татушки на его руках и спине.
Как только этот пижон скрылся из виду, я опустила глаза на притихшего пса.
