– Я знаю, ты не хочешь детей. А я больше не собираюсь рожать. Мне двоих, тех, что уже родила, хватит, – тихо продолжила Лола. – А еще мы с тобой отлично знаем характеры друг друга, знаем все «стопы», мы круто трахаемся. У тебя есть деньги, у меня они тоже будут, а потому ты точно будешь уверен, что я не на твои деньги нацелилась. Видишь, одни плюсы, и ни одного минуса!
– Лол…
– Просто подумай, – мягко перебила она. – Когда муж скажет мне о решении развестись – мы можем продолжить связь, не обязательно ждать свидетельства о разводе. Я не обижусь, если ты откажешься от официальных отношений со мной, хотя я очень надеюсь, что не откажешься. Но если откажешься – будем просто любовниками, а об этом разговоре забудем, – мило улыбнулась Лола, и это чертова ловушка.
Я знаю, что она не забудет. Она тоже об этом знает. И она знает, что я знаю, что она знает… короче, либо отношения, либо прощаемся.
Из-за этого разговора у меня даже настрой на секс пропал. Мной владело полудетское чувство, что Лола меня предала, заговорив об отношениях. Пятнадцать лет всё было классно, и вот, пожалуйста! Будто она не знает меня. Зачем было всё портить, зачем? Она же понимает, как я отношусь к серьезным отношениям…
Хотя, с другой стороны, все те отношения, что были в моей жизни, заканчивались крахом из-за разных взглядов на жизнь. Я всегда честно на берегу говорил, что вряд ли из-за склада своего характера смогу сильно полюбить. О детях предупреждал, которых не желаю. О свадьбе – в далекой перспективе, и под большим вопросом. Каждая из моих бывших кивала, говорила что всё поняла, и примерно полгода всё было нормально, а потом…
А потом – труба. Начинались намёки, сопение, хлопки дверьми. Всё это превращалось в истерики, которые меня не устраивали, и я говорил что отношения себя исчерпали. А в ответ слышал: «Ну почему ты такой мудак? Я так надеялась, я так старалась, я думала, а ты-ы-ы…».
А ведь с Лолой так не будет, – пришло мне в голову. – Она не из тех, кто просто так губы дует, сопит недовольно, мол, догадайся, почему я на тебя злюсь, и покайся! Она не будет срочно требовать кольцо на палец, не намекнёт на ребёнка. Скорее, если я вдруг сойду с ума, и захочу ляльку, она меня пошлёт с такой просьбой. А еще Лоле не захочется проводить со мной большую часть времени – она и без меня не заскучает.
Действительно, одни плюсы, и никаких минусов, за исключением одного – я никогда не рассматривал Лолу в качестве своей женщины. Как подругу – да, как подругу с привилегиями – дважды да, как возможную жену —нет.
Зря?
Может, Лола – то, что мне и нужно? Всё же, стоит признать, одному становится одиноко. Накатывает иногда желание, чтобы рядом был свой человек. Но чем старше я становлюсь – тем больше у меня к «своему человеку» требований, и тем гаже становится мой характер из-за долгого одиночества. И пора принять тот факт, что если не Лола – я так и буду один, никого я не встречу, никого близко к себе не подпущу, так и буду менять женщин, встречаясь по несколько месяцев с каждой, и прощаясь при малейших неудобствах.
– Корней Андреевич, доброе утро, – несмело улыбнулась мне Севиль, вырывая из мыслей о своём возможном будущем с Лолой.
Вслед за Севиль со мной поздоровались и остальные студенты – её одногруппники.
– Доброе, – кивнул я Севиль, и не смог не подколоть: – Непривычно, что ты улыбаешься мне. В прошлый раз чуть взглядом не убила.
– Ну, я такая, – она с улыбкой пожала плечами, не объяснив, какая же.
Но мне и не нужны объяснения, из-за того что она «такая», я и вызвонил вчера Лолу, надеясь на секс, а получил… получил предложение, которое следует обдумать. И, скорее всего, согласиться. А Севиль мне нужно поставить зачёт, обрадовать, что ассистентка мне больше не нужна, и перестать играть с ней в игры, которые нам обоим не нужны.
– Кстати, когда я буду вам нужна в следующий раз? Ну, в качестве помощницы, – Севиль так серьезно это спросила, что тянет её за щеку ущипнуть, словно я старый извращенец.
Докатился.
Всё, хватит. Сейчас я попрошу у Севиль зачётку, пусть уже получит свой зачёт!
– Сегодня до какого времени пары?
– В четыре десять последняя заканчивается.
– В четыре двадцать подойди на кафедру, – сказал, и мысленно приказал себе добавить: «с зачёткой приходи», но вслух произнес совсем иное: – Поможешь мне найти кейсы для второкурсников.
– Хорошо, – кивнула Севиль, и пошла за свою парту.
А я с радостью бы головой о стену побился.
Снова не смог.
Снова не удержался.
СЕВИЛЬ
«Спустись, я внизу» – пришло сообщение от Эльнура.
Дважды я вносила номер жениха в черный список, и через 5 минут возвращала в «белый» список, хоть и злилась на Эльнура неимоверно. Сообщения читала, звонки игнорировала. Кипела.
Сейчас остыла. Простила, наверное, но осадочек остался.
«Не могу. Учёба» – написала в ответ.
«У вас пара отменилась. Спускайся!»
«Откуда ты знаешь про отмену пары?» – накатала Эльнуру, снова злясь.
Я прекрасно знаю особенности азербайджанского менталитета. Мама хоть и крутит отцом как хочет, но признаёт: он – главный. И для меня это естественно: мужчину нужно слушать, подчиняться – это естественно, но… в пределах разумного! Двадцать первый век на дворе, и за окном не горный аул, а столица.
И Эльнур прекрасно знает, как я отношусь к контролю. Знает, но где-то вынюхивает о моём распорядке дня, и даже в курсе, что у меня пара отменилась.
«Ладно, скажи, на каком ты этаже, я сам поднимусь» – Эльнур и не подумал сдавать своего шпиона, рассказавшего ему про отмену занятия.
Интересно, кто из нашей группы общается с моим женихом.
«Жди меня у выхода. Сейчас подойду» – отправила я Эльнуру, спрыгнула с подоконника, и пошла к лестнице.
Дойду до выхода из универа – и как раз успокоюсь. Ничего страшного. Да, контролирует. Да, бесит иногда. После свадьбы перевоспитаю.
На лестничном пролёте я остановилась. Чувствую себя мужиком, который у двери дома стоит, приехав с работы, и входить не спешит, потому что дома сварливая жена. Вот и я предчувствую вынос мозга: за неотвеченные звонки, за поездку с Корнеем Андреевичем, и… за всё хорошее, в общем.
Но извиняться не буду! Эльнур не спешит извиняться – вот и я с него пример возьму!
Собравшись с силами, спустилась вниз, миновала пост охраны, и вышла на крыльцо. А там Эльнур.
– Привет, – поздоровалась удивленно.
Чему удивляться есть – Эльнур не с пустыми руками явился, а с букетом гербер. Это что-то новенькое! Уверена была, едва выйду, сразу придется от обвинений отбиваться. А оно эвона как!
– Это тебе. Привет. Мир? – Эльнур, обаятельно улыбнувшись, вручил мне букет, но извиняться, шайтан, не стал.
– Я подумаю, – приняла цветы, и кивнула, всем видом демонстрируя сдержанность. – Не знала, что ты с кем-то из моей группы общаешься.
– Я не общаюсь.
– А откуда узнал, что у нас пара отменилась?
– По своим каналам, – хитро прищурился парень. – Может, поцелуешь?
– Это неприлично, – притворно ахнула я. – Прямо на виду у всех… Эльнур! Ты же такое не любишь!
– А никого нет.
И правда, никого нет. День, универ полон студентов, а вокруг ни души, что странно для Москвы в любое время суток.
Я быстро чмокнула жениха в губы, Эльнур не стал углублять поцелуй, он всегда отстранял меня, когда я проявляла чувства на людях. И, возможно, в этом был прав. Но меня всё равно обижало подобное: я слишком тактильная, без объятий, поцелуев, ежедневных заверений в любви я чахну.
– Можешь с остальных пар уйти? Я до вечера свободен. В ресторан сходим, погуляем. Где хочешь, место сама выберешь, – сделал жених щедрое предложение.
Вот как возьму, как выберу секс-шоп какой-нибудь! Так и тянет ляпнуть что-то неприличное. Но кишка оказалась тонка, и помириться мне тоже важно.
– Я не могу. После учёбы нужно на кафедру.
– Зачем?
– Консультация, – зачем-то замялась я.
Эльнур в курсе, что я не надежда физики. И ему можно признаться, что я зачёт отрабатываю, но… не знаю. Язык почему-то не поворачивается про Ветрова с Эльнуром разговаривать.
– А пропустить не можешь?
– Не могу. Давай вечером встретимся? – предложила альтернативу.
– Вечером уже я не могу.
– Почему?
– Матч будем смотреть с братишками.
– А, – махнула рукой, – ясно.
На крыльце мы стояли еще около пятнадцати минут. Разговор не клеился. Теперь я себя не мужиком, вернувшимся с работы домой к сварливой жене чувствую, а чопорной англичанкой: похвалила цветы, расспросила про самочувствие близких, даже погоде время в беседе уделили.
– Слушай, а тот мужик, к которому ты в тачку прыгнула… – Эльнур схватил меня за руку, когда я уже собиралась войти обратно в универ.
– Это преподаватель. Он про учёбу подозвал поговорить, а я очень хотела тогда уехать. И напросилась.
– А. Ясно. Он женат? – набычился Эльнур.
Я вспомнила про бельё в бардачке, и выдохнула, почему-то зло:
– Подруга у него есть.
– А зовут этого препода как?
Так. Ясно. Эльнур мне зубы заговаривал, чтобы про Ветрова узнать. Потому и начал с букетика. Жучара!
– По своим каналам узнай, – фыркнула я. – Всё, мне пора.
– Севиль! Я завтра заеду. Я тебя люблю! – крикнул он мне в спину, но я быстро вбежала внутрь, прижимая к груди букет.
С ним и пошла на следующую пару. А еще ведь с Ветровым встреча планируется. Бедные цветы! Надеюсь, до дома они доживут.
К кафедре я подошла, внутренне мандражируя. Сама не знаю, почему.
После поездки к Наде домой, строить из себя оскорбленную леди перед Ветровым показалось не то что глупым, а даже преступным. Корней Андреевич на меня своё время потратил, подвёз, со мной пошёл, и не позволил мне дурной совет Виктории дать. Истерику мою успокоил. И как после этого перед ним губы дуть за то что сама же ему грудь пыталась показать?
Стыдно.
А еще стыдно за то, что его предмет я не понимаю. Раньше только папе и дедуле хотелось доказать, что я не опозорю их, и от Ветрова мне нужны были только несколько закорючек в зачётку, а сейчас… сейчас мне хочется… нет, не нос ему утереть, а тоже доказать! Что я не дура!
Вот только как доказать? После моей попытки раздеться, после моей истерики у Нади дома…
«Наверное, я потому и волнуюсь так сильно перед каждой встречей с Корнеем Андреевичем! Просто стесняюсь своего поведения. И понимаю что не дотягиваю» – нашла я объяснение своей дрожи. Покрепче прижала к себе букет, будто не цветы это, а щит. Постучала в дверь, и тут же вошла, надеясь, что хоть в этот раз на кафедре будут и остальные преподаватели, или хоть секретарь.
Мои надежды оправдались. Помимо Ветрова на кафедре было еще две преподавательницы, а сам Ветров стоял у окна, прижав телефон к уху. Он обернулся на секунду, кивнул мне, а затем глазами указал на свой стол, и снова отвернулся.
– Нет, пока не решил, – услышала я его слова. – Думаю. Да. Я так и понял, что ты серьёзно…
Ветров продолжил разговор, а я к его столу не пошла. Стояла с букетом, как дурочка. Взгляд скользил по высокой фигуре у окна: по темным густым волосам, на вид жестким, а в реальности – не знаю, каким, но ладони закололо от желания проверить их наощупь; по широкой спине вниз, к узким талии и бедрам, к крепким ягодицам, на которых я залипла…
Я. Залипла. На мужской зад.
Мысленная пощечина не помогла. Я продолжила смотреть, но попыталась переключить внимание на другие части тела. Они хороши, бесспорно. И длинные ноги, упакованные в светлые джинсы, тоже вау, но ягодицы…
«Чтоб тебя, Ветров! – подумала я под ускоряющееся биение сердца. – Чтоб. Тебя!»
Сердце билось всё сильнее и сильнее, отбивая зловещую ритмику набатом. А я с каждой долей секунды всё острее понимала главное: всё моё волнение, все совершенные глупости – они не из-за стеснения.
Я просто влюбилась в своего преподавателя.
Глава 9
– Всем привет, – я широко улыбнулась в камеру. – Сегодня я решила показать вам красивые макияжи не только для своего типажа, и подруги согласились быть моими моделями. И я на ваших глазах превращу этих страшненьких…
– Эй! – Яся шлепнула меня по попе, а Роксана ущипнула.
– … утят в прекрасных лебедей, – договорила я, и показала девчонкам язык.
Хихикая и перешучиваясь я накрасила подруг, комментируя каждый свой шаг. Видео получилось абсолютно несерьезным, и в начале своей блогерской карьеры я бы перезаписывала его, а для начала сценарий бы написала. Но со временем я поняла, что зрителям не нужен заученный текст, им нужны эмоции.
И сейчас во мне много эмоций. Разных! Но главенствует шок – как я могла влюбиться в Ветрова?! Он же не сильно младше моей мамы! Да и Эльнур у меня есть, я же его любила! Или я настолько ветренная, что вчера одного, сегодня второго, а завтра третьего любить буду?
– Уф, ну всё, мы теперь звёзды интернета!
– Никогда бы не подумала, что разрешу себя записывать без макияжа. В начале записи я себя голой из-за этого чувствовала, – поделилась Роксана. – Но в общем, прикольно.
