– Нет-нет, – поспешно ответил Картер. – Вы ведь не упоминали об этом, не так ли?
– Конечно, не упоминал. Но почему Джонсон не заметил этого подслушивающего? И что он вообще там делал в этот час ночи?
Капитан проигнорировал мои вопросы.
– Я прикажу обыскать апартаменты Принса – мы должны быть максимально осторожны. Иди спать, Грегг, тебе нужен отдых.
Я отправился в свою каюту. Она находилась на корме, на кормовой палубе, рядом с кормовой наблюдательной вышкой. Небольшая металлическая комната со стулом, столом и койкой. Я убедился, что в ней никого нет. Я запер дверь и оконную переборку, поставил сигнал тревоги на случай, если они откроются, и лег спать.
Меня разбудил звук оповещения о полуденной трапезе. Я крепко спал. Я почувствовала себя отдохнувшим.
Когда я вошел в обеденный салон, пассажиры уже собрались за своими столами. Это было низкое сводчатое металлическое помещение с голубыми и желтыми светильниками. В овальных иллюминаторах по бокам виднелась палуба с иллюминаторами на поверхности купола, через которые открывался вид на звездный небосвод. Мы держали курс на Марс. Луна уменьшилась до световой точки возле полумесяца Земли. А за ними пылало наше Солнце, казавшееся самым большим шаром в небесах. От Земли до Марса было шестьдесят восемь миллионов миль. Обычный полет занимает около десяти дней.
В обеденном салоне было пять столов, каждый на восемь мест. Нам со Снапом достался один из таких столов. Мы сидели по концам, а пассажиры – по бокам.
Снап был на своем месте, когда я появился. Он окинул меня взглядом через весь стол. В веселом настроении он представил меня трем уже сидящим мужчинам:
– Это наш третий офицер, Грегг Хальян. Большой, красивый парень, не правда ли? И такой же приятный, как и симпатичный. Грегг, это Серо Об Хан.
Я встретился с острым, мрачным взглядом венерианца средних лет. Невысокий, стройный изящный мужчина с гладкими черными волосами. Его заостренное лицо, подчеркнутое острой бородкой, было бледным. На нем была бело-фиолетовая мантия, на груди – огромное платиновое украшение, напоминающее переплетенные звезду и крест.
– Я счастлив познакомиться с вами, сэр.
Его голос был мягким и глубоким.
– Об Хан, – повторил я. – Несомненно, я должен был слышать о вас, но…
Улыбка заиграла на его тонких серых губах.
– Это моя ошибка, а не ваша. Моя миссия заключается в том, чтобы обо мне узнала вся Вселенная.
– Он проповедует религию венерианских мистиков, – пояснил Снап.
– А этот просвещенный джентльмен, – иронично заметил Об Хан, кивнув в сторону мужчины, – только что назвал ее фетишизмом. Невежество…
– О, Боже! – запротестовал человек, сидящий рядом с Об Ханом. – Вы, кажется, думаете, что я имел в виду что-то оскорбительное. А на самом деле…
– Мы спорим, Грегг, – рассмеялся Снап. – Это сэр Артур Конистон, английский джентльмен, лектор и любитель путешествий по космосу – то есть он будет любителем путешествий по космосу; он сказал нам, что планирует совершить несколько путешествий.
Высокий англичанин в белом льняном костюме поклонился в знак признательности.
– Мое почтение, мистер Хальян. Надеюсь, у вас нет сильных религиозных убеждений, иначе мы сделаем этот обед весьма скверным!
Третий пассажир, очевидно, не участвовал в споре. Снап представил его как Рэнса Рэнкина. Американец – спокойный, светловолосый парень лет тридцати пяти-сорока.
Я заказал себе обед и продолжил дискуссию.
– Это ничуть не расстроит меня, – сказал Снап. – Я люблю спорить. Вы сказали, сэр Артур…
– Я хочу заметить, что, по-моему, я сказал много лишнего. Мистер Рэнкин, вы более дипломатичны.
Рэнкин рассмеялся.
– Я фокусник, – сказал он мне. – Театральный артист. Я занимаюсь фокусами – тем, как одурачить публику…
Его острый, веселый взгляд был устремлен на Об Хана.
– У нас с этим джентльменом с Венеры слишком много общего, чтобы спорить.
– Грубовато! – воскликнул англичанин. – Ей-богу! В самом деле, мистер Рэнкин, вы слишком грубы!
Я понял, что в этом рейсе мы обречены на неспокойные трапезы. Я люблю есть в тишине; спорящие пассажиры всегда раздражают меня. За нашим столом оставалось еще три свободных места; мне было интересно, кто их займет. Вскоре я узнал ответ – по крайней мере, на одно место. Рэнкин спокойно сказал:
– Где же девушка с Венеры?
Его взгляд упал на пустое место по правую руку от меня.
– Венза, ведь так ее зовут? Мы с ней будем играть в одном театре в Феррок-Шане.
Значит, Венза будет сидеть рядом со мной. Это была хорошая новость. Десять дней религиозных споров по три раза в день были бы невыносимы. Но веселая Венза могла бы помочь.
– Она никогда не принимает полуденную трапезу, – сказал Снап. – Она сидит на палубе и пьет апельсиновый сок. Наверное, это старый бред про диету, не так ли?
Мой взгляд блуждал по салону. Большинство мест было занято. За капитанским столом я увидел объекты моих поисков: Джорджа Принса и его сестру, по одному с каждой стороны от капитана. Джордж Принс показался мне сейчас человеком, которому на вид было едва ли двадцать пять. В этот момент он явно находился в приподнятом настроении. Его чисто выбритый, красивый профиль с поэтическими темными кудрями был повернут ко мне. В нем не было ничего от злодея.
А Анита Принс показалась мне темноволосой, черноглазой красавицей, чертами лица очень напоминавшей своего брата. Вскоре она закончила трапезу. Она поднялась, а за ней и он. Она была одета по земной моде: белая блузка и темный жакет, широкие, до колен, серые брюки, единственным украшением которых был красный поясок. Она прошла мимо меня и улыбнулась.
Мое сердце заколотилось. Я ответила на ее приветствие и встретила непринужденный взгляд Джорджа Принса. Он тоже улыбнулся, как бы в знак того, что сестра рассказала ему о той услуге, которую я ей оказал. Или его улыбка была ироничным воспоминанием о том, как он ускользнул от меня сегодня утром, когда я преследовал его?
Я смотрела вслед его маленькой фигурке в белом костюме, когда он следовал за Анитой из салона. И, думая о ней, я молилась, чтобы Картер и Хэлси ошиблись. Какой бы заговор ни готовился против экспедиции Грантлайна, я надеялся, что Джордж Принс в нем не участвует. Но в глубине души я понимал, что это тщетная надежда. Принс был тем, кто подслушивал у радиорубки. В этом я не сомневался. Но в том, что его сестра должна быть в неведении относительно того, что он делал, я был уверен.
Мое внимание внезапно вернулось к реальности нашего стола. Я услышал тихий голос Об Хана.
– Прошлой ночью мы прошли довольно близко от Луны, мистер Дин.
– Да, – сказал Снап. – Это ведь так, правда? Так всегда бывает – это техническая задача межзвездной навигации. Объясни им, Грегг. Ты же эксперт.
Я со смехом отмахнулся от него. Наступило короткое молчание. Я не мог не заметить странного взгляда сэра Артура Конистона и никогда не видел такого пристального взгляда, какой бросил на меня Рэнсом Рэнкин. Неужели все трое знали о сокровищах Грантлайна на Луне? Мне вдруг показалось, что да. В тот момент я горячо пожелал, чтобы десять дней этого путешествия закончились. Капитан Картер был прав. Когда мы вернемся, на борту должен быть кордон межпланетной полиции.
Сэр Артур нарушил неловкое молчание.
– Луна – великолепное зрелище с такого близкого расстояния, хотя я слишком сильно боялся, что меня укачает, чтобы встать и понаблюдать за ней.
Я уже почти закончил свою торопливую трапезу, когда меня потрясло еще одно происшествие. Два других пассажира пришли за наш столик и заняли свои места. Марсианская девушка и мужчина. Девушка заняла место слева от меня, а мужчина – рядом с ней. Все марсиане высокие. Девушка была примерно моего роста. То есть шесть футов и два дюйма. Мужчина был семи футов или больше. Оба были одеты в марсианскую верхнюю одежду. Девушка откинула свою. Ее конечности были обтянуты псевдокожей. Она выглядела, как и все марсианки – очень воинственной амазонкой. Но она была симпатичной девушкой. Она улыбнулась мне и посмотрела на меня острым, прямым взглядом.
– Мистер Дин сказал за завтраком, что вы большой и красивый. Так оно и есть.
Они были братом и сестрой, эти марсиане. Снап представил их как Сет Мико и Сетта Моа – марсианский эквивалент мистера и мисс.
Этот Мико был, по земным меркам, огромным, мускулистым гигантом. При всех своих семи футах роста этот парень не был тщедушным, как большинство марсиан, а был довольно плотным. Под одеянием он носил плетеную кожаную кольчугу, а на коленях – кожаные штаны, из-под которых виднелись серые мощные ноги. Он вошел в салон с размашистой походкой, звеня украшенным мечом.
– Приятное путешествие, – сказал он мне, приступая к трапезе. В его голосе звучал тяжелый, горловой хрип, характерный для марсиан. Он прекрасно говорил по-английски – и марсиане, и жители Венеры по наследству обладают выдающимися способностями к языкам. У Мико и его сестры Моа был марсианский акцент, который почти стерся в результате многолетней жизни в Большом Нью-Йорке.
Шок для меня наступил через несколько минут. Мико, поглощенный трапезой, нечаянно отодвинул край халата, обнажив предплечье. Лишь на мгновение, затем оно опустилось до запястья. Но за это мгновение я успел заметить на серой плоти тонкий рубец, окрасившийся в красный цвет. Совсем недавний ожог – как будто на руку упал луч термокарандаша.
Мысли вернулись назад. Только вчера вечером в городском квартале нас со Снапом преследовал марсианин. Я выстрелил в него тепловым лучом и мне показалось, что я попал ему в руку. Неужели это тот самый таинственный марсианин, который следовал за нами из офиса Халси?
V
Вскоре после полуденной трапезы я все-таки встретил Вензу, сидящую на освещенной звездами палубе. Я был в носовой обсерватории, делал обычные расчеты нашего местоположения и обрабатывал их. Думаю, из всех офицеров "Планетары" я был самым опытным в обращении с математическими калькуляторами. Определение нашего местоположения и построение траектории нашего курса – вот и все, что мне приходилось делать в обыденных обстоятельствах. И это занимало всего несколько минут каждые двенадцать часов.
У меня была возможность поговорить с Картером в уединении его комнаты для составления карт.
– Этот рейс! Грегг, я становлюсь похожим на тебя – слишком причудливым. Вроде бы у нас нормальный контингент пассажиров, но ни один из них мне не нравится. Этот Об Хан, за вашим столиком…
– Зловещий тип, – прокомментировал я. – Они с англичанином здорово спорят. Вы обыскивали каюту Принса?
Я затаил дыхание, ожидая его ответа.
– Да. Среди его вещей нет ничего необычного. Мы обыскали и его комнату, и комнату его сестры.
Я не стал развивать эту тему. Вместо этого я рассказал ему об ожоге на руке Мико.
Он уставился на меня.
– Хотел бы я, чтобы мы были на Феррок-Шане. Грегг, сегодня вечером, когда пассажиры уснут, приходи ко мне. Снап тоже будет здесь, и доктор Фрэнк. Ему мы можем доверять.
– Он знает о сокровищах Грантлайна?
– Да. И Балч с Блэкстоуном тоже.
Балч и Блэкстоун были нашим первым и вторым офицерами.
– Мы все встретимся здесь, Грегг, примерно в ноль часов. Мы должны принять некоторые меры предосторожности".
Затем он отпустил меня.
Я нашел Вензу сидящей в одиночестве в освещенном звездами уголке уединенной палубы. Перед ней был иллюминатор с черными небесами и пылающими звездами. Рядом оказалось свободное место.
Она поприветствовала меня венерианской формой шутливого, интимного приветствия:
– Ола-ло, Грегг! Присядь здесь со мной. Я все думала, когда же ты придешь за мной.
Я сел рядом с ней.
– Зачем ты летишь на Марс, Венза? Я очень рад тебя видеть.
– Большое спасибо. И я рада видеть тебя, Грегг. Какой красивый мужчина. Знаешь, от Венеры до Земли и, не сомневаюсь, до Марса ни один мужчина не порадует меня больше.
– Острый язычок, – рассмеялась я. – Рожденная для лести мужчинам – как каждая девушка в твоем мире.
И потом добавил очень серьезно:
– Вы не отвечаете на мой вопрос. Что привело вас на Марс?
– Контракт. К звездам, а как же иначе? И конечно, шанс совершить путешествие с вами…
– Не глупи, Венза.
Я наслаждался ею. Я смотрел на ее маленькую, стройную фигурку, откинувшуюся в шезлонге. Ее длинный серый халат, разумеется, был расстегнут специально, чтобы показать ее стройные, обтянутые атласом ноги. Ее черные волосы были свернуты в тяжелый узел на затылке, пунцовые губы приоткрыты в насмешливой, манящей улыбке. Экзотический аромат ее духов окутал меня.
Она бросила на меня косой взгляд из-под черных ресниц.
– Будьте посерьезнее, – добавил я.
– Я серьезна. Трезва. Опьянена тобой, но трезва.
Я спросил:
– Что за контракт?
– Театр в Феррок-Шане. Хорошие деньги, Грегг. Я пробуду там год.
Она села, повернувшись ко мне лицом.
– Здесь, на Планетаре, есть один парень, он называет себя Рэнсом Рэнкином. Он сидит за нашим столиком – большой, симпатичный блондин-американец. Он говорит, что он фокусник. Слышали о нем когда-нибудь?
– Он так мне и сказал. Но я никогда о нем не слышал.
– Я тоже. А я думала, что слышала обо всех важных персонах. Он приглашен в тот же театр, что и я. Приятный парень.
Она сделала паузу, а затем добавила:
– И если он профессиональный артист, то я – заправщица.
Это меня поразило.
– Почему вы так говорите?
Инстинктивно я окинул взглядом палубу. В поле зрения, но не в пределах слышимости, находились земная женщина с ребенком и маленький мужчина с Венеры.
– Почему у тебя такой настороженный вид? – ответила она. – Грегг, в этом путешествии есть что-то странное. Я не дура, равно как и ты, так что ты должен знать об этом не хуже меня.
– Рэнсом Рэнкин… – напомнил я.
Она наклонилась поближе ко мне.
– Он может одурачить вас. Но не меня – я знаю достаточно много фокусников.
