Мила Синичкина "Принуждение к браку"

Мое сердце радостно трепещет. Ура! На сегодня я получаю глоток мнимой свободы.

Глава 6

Усилием воли сдерживаю себя, чтобы не запеть от радости, и вместо этого спокойно поднимаюсь и чинно иду к себе. И лишь за закрытой дверью отведенной мне спальни, позволяю сбросить с себя маску, равно как и платье с туфлями, и просто с наслаждением падаю на кровать.

Дожила. Наивысшее счастье для меня теперь – это когда никто не трогает. Или, вернее, когда Роберт не трогает. Жаль, никак не могу повлиять на его работу, чтобы она каждый день не заканчивалась.

И с такими мыслями проваливаюсь в долгожданный сон.

Снится мне зеленый луг, яркое желтое солнце и ветер. В общем, все то, что всегда ассоциировалось со свободой. Но сон внезапно прерывается, меня будят какие-то звуки, доносящиеся из-за двери.

Тут же подрываюсь и аккуратно открываю ее. Свет идет откуда-то со стороны кухни.

– Да твою ж, Моргану! Долбанная Лиззи! Не могла аккуратно поставить еду, – слышу голос Роберта и зачем-то очень тихо, на цыпочках, иду в его сторону.

Так и есть, мой ненаглядный женишок, видимо, проголодался. На столе куча мисок, которые он достал из холодильника, а рядом стоит наполовину опустошенная бутылка виски, и в пепельнице тлеет вонючая сигара.

Хочу пройти вперед, обратить внимание на опасность возникновения пожара, как Роберт снова ругается и в сердцах со всей силы хлопает дверцей холодильника. А потом поворачивается к бутылке и делает из нее большой глоток.

Черт, да он же пьян в стельку. Вон, на ногах еле стоит, качает всего.

И какого хрена я тут забыла?

Быстро бегу обратно к себе и захлопываю дверь, а затем закрываю ее на имеющуюся щеколду. Слабая преграда для взрослого крепкого мужчины, да еще и сильного мага, но что есть, то есть.

Подумав немного, решаю придвинуть комод к двери. Хоть какая-то страховка на оставшуюся ночь.

А затем сажусь на кровати и обнимаю себя руками, и так и сижу некоторое время, раскачиваясь, словно болванчик, из стороны в сторону.

Тошно.

И наконец, когда шум в коридоре вроде бы стихает, принимаю ударную дозу успокоительного зелья и только после этого забываюсь беспокойным сном.

Просыпаюсь, когда на часах уже полдень. Надо же, давно со мной такого не было.

В голове тяжесть и вязкая каша, во рту неприятный травяной привкус. Кажется, с дозой лекарства я все же переборщила. Не стоит столько вливать в себя. Тем более не знаю, чего вчера так перепугалась. Наверное, это что-то на подсознании.

А может попробовать подливать Роберту зелье? Будет скрадывать его агрессию.

Да нет, он легко может распознать специфический привкус, а там и прибьет меня ненароком за такие дела. Фигурально выражаясь, я надеюсь. Ведь он все же аристократ с идеально привитыми с детства манерами, а такие на женщин руку не поднимают, предпочитая действовать психологически.

Кое-как приведя себя в относительный порядок, наконец, покидаю комнату, предварительно с трудом вернув на место комод. Ничего, еще неделька таких ночей и смогу двигать его словно пушинку.

Дома царит тишина.

Невольно ежусь. Как-то не по себе немного.

Шагаю на кухню. Здесь все идеально убрано, словно и не было всего того беспредела, устроенного Робертом ночью. Лиззи молодец.

А вот в кухню входит она собственной персоной.

– Доброе утро, вернее день, – вежливо здороваюсь с девушкой. – Мистер Ромиро ушел?

Осторожно спрашиваю, прощупывая почву его переменчивого настроения. Хотя, если бы я ему действительно понадобилась, его и комод не остановил бы.

– Да, ушел, – бесцветным голосом отвечает мне служанка, – сейчас накрою вам стол.

И тут Лиззи на миг поднимает на меня глаза, и я вижу огромным фиолетовый синяк на ее лице.

– О Мерлин, Лиззи! Кто это с тобой сделал? Неужели Роберт?! – подбегаю к девушке и хватаю ее. – Кошмар какой, но ведь можно залечить, да.

С полминуты она мне ничего не отвечает, а потом как выдаст с неприкрытой ненавистью и злостью.

– Нельзя! Мистер Ромиро требует, чтобы его наказания долго оставались видными, так лучше усваивается урок. И прекратите уже проявлять ко мне мнимое сочувствие! Это все из-за вас! Из-за вас! Он увидел вас за столом и сорвался на мне! Ненавижу! – девушка буквально кричит на меня.

– Лиззи, зачем ты здесь работаешь? – спокойно спрашиваю ее, не обращая внимания на неподобающее поведение прислуги. – Ты ведь, в отличие от меня, можешь уйти.

– Могу, – выплевывает та, чуть успокоившись, – но не стану этого делать. Я здесь появилась раньше вашего, так что не мне уходить.

И гордо вздернув подбородок, отворачивается к выходу из кухни.

– Нет, подожди, милая, – останавливаю девушку за руку. – Мы еще не договорили.

– Договорили, – яростно вырывается она и в порыве отбивается от меня тяжелой сковородкой.

– Ай! – ошарашенно смотрю на Лиззи. Да и она сразу притихла. – Я вижу, что на контакт идти ты не хочешь, союзники тебе не нужны, прекрасно. Но не забывайся, пожалуйста. Я госпожа, а ты моя прислуга. Уважение и почет должны оказываться и мне в равной степени так же, как и мистеру Ромиро. Это ясно?

Девушка молчит, стиснув зубы, и злобно косится, тем не менее, опасаясь снова вступать в открытый конфликт.

– Если не ясно, поясню. Роберт всегда, я подчеркиваю, всегда! Встанет на мою сторону, а не на твою. И если не хочешь продолжения воспитания, то веди себя соответствующе. На этот раз я могу промолчать о том, что ты кидаешься на меня с посудой, но не уверена, что так будет в следующий раз.

И развернувшись на каблуках, ухожу.

– Извините, мисс Кирсан, такое больше не повторится, – доносится мне вслед.

Глава 7

Еще один абсолютно пустой день, который я вынуждена проводить, скитаясь по совершенно ненужным мне магазинам. Парки и улочки этого серого города давно приелись, да и погода не та.

К родителям наведываться нет никакого желания. Тошно и противно от них. Вот так взять и вышвырнуть единственное дитя из дома, не оставив никакой поддержки.

О Моргана, надеюсь, у меня не будет ребенка от Роберта. Ведь практически наверняка в один прекрасный день, будь у нас девочка, он заставит поступить меня таким же образом.

А я не смогу. Не выдержу.

Но, дорогая Мэри, до этого далекого дня надо еще как минимум забеременеть, а значит, противозачаточное зелье в помощь.

Ах, мне совершенно точно необходима хоть какая-то мозговая деятельность.

И проницательный лекарь, что без лишних вопросов выписывает мне необходимое, ненавязчиво советует то же самое.

Только кто же мне предоставит эту самую деятельность?!

Прихожу домой и сразу же бегу к себе в комнату переодеться. Пока Роберта нет, я позволяю себе носить любимые брючные костюмы, но как только он появляется, не испытываю судьбу, встречаю в красивом платье и с приветствием, смотря в глаза. Собственную гордость я утихомириваю заверениями, что не предаю саму себя, а всего лишь следую инстинкту самосохранения, который, как известно, основной у всех живых тварей.

Так и я, ничем не лучше и не хуже животных. Всего лишь делаю то, что позволяет чувствовать себя в большей эмоциональной безопасности.

– Здравствуй, – подхожу к только что вошедшему в дом Роберту.

– Ага, привет, – он равнодушно скользит по мне взглядом, но вдруг задерживается на платье. – Прекрасно выглядишь.

– Рада, что тебе нравится.

Да, сегодня на мне ярко-красный наряд, я так поняла, этот цвет особо привлекает Ромиро.

Мы проходим в столовую и принимаемся чинно ужинать.

Я молчу, пытаясь угадать, в каком настроении пришел мой жених. Кажется, он не раздражен.

– Эм, как дела на работе? – решаюсь задать вежливый вопрос.

– Все хорошо, спасибо, – слегка удивленно кивает тот и вновь погружается в себя.

А я снова утыкаюсь в собственную тарелку. Что же дальше? Продолжать говорить или нет? Ведь мне так хочется спросить у него именно сегодня. Но как понять, подходящее время или нет?

– Как ты? Эту неделю мы практически не видимся. – Роберт снисходит до поддержания светского разговора со мной.

– Эм, все нормально, – насколько это вообще возможно в золотой клетке. – Я много гуляю, платье вот купила, как ты и советовал.

Каждое слово подбираю с особой тщательностью, словно неправильное может спровоцировать взрыв бомбы, что, в общем-то, не далеко от истины.

– Это прекрасно. Я рад, что ты осваиваешься понемногу, и мне бы не хотелось, чтобы ты скучала.

Вот оно! Намек или нет? А, ладно, была, не была.

– Ах да, Роберт, милый, – выдавливаю из себя, – я как раз хотела об этом с тобой поговорить.

– Да, дорогая? – взгляд мужчины поднимается на меня и внимательно смотрит.

– Это по поводу моей занятости. Как ты помнишь, я была неплоха в учебе, и, быть может, я бы смогла выйти на работу? На пол дня, что-то минимально отвлекающее от дома, исключительно с женским коллективом, конечно, – спешно добавляю и выжидательно смотрю на Роберта.

– Хм, работать захотела, значит, – протягивает он, переводя взгляд на стену.

Выражение его лица абсолютно бесстрастное, и мне никак не удается угадать его реакцию.

– А что же ты не хочешь пойти ко мне работать, а?

– О, это было бы здорово, – конечно, кривлю я душой.

Ни к нему, ни к отцу не хочу, чтобы меньше видеть этих двоих лицемеров. Но ради умственной деятельности готова и на такие жертвы.

– Прекрасно, – широко улыбается тот и, наконец, снова смотрит прямо на меня.

В глубине его глаз поднимается что-то темное, мне становится не по себе. Вроде человек не выражает никакой агрессии, тем не менее, она как будто таится где-то на его поверхности.

– Так, значит, ты согласен, я правильно понимаю? – осторожно спрашиваю, главным образом, чтобы отвлечься от тьмы, все активнее плещущейся во взгляде жениха.

– Верно, милая, – кивает он. – Сейчас как раз пойдешь работать на меня, раз такое активное желание деятельности проснулось.

Роберт резко встает и хватает меня за руку.

– А ну пошли, дорогая. В спальню, – злобно цедит он сквозь зубы.

Глава 8

Роберт резко встает и хватает меня за руку.

– А ну пошли, дорогая. В спальню, – злобно цедит он сквозь зубы.

– Ч-что? З-зачем? – я уже заикаюсь, как человек с постоянными проблемами в речи.

Пульс мигом разгоняется до повышенных отметок, адреналин зашкаливает.

– Поговорить, – сурово произносит мужчина. – Я не собираюсь устраивать бесплатное шоу для Лиззи. Да и ты же не хочешь, чтобы она снова получила от меня урок?

Договаривает и с большей силой тянет из-за стола.

Мне ничего не остается кроме как подчиниться и встать. Руке больно в месте захвата, наверняка останется синяк. Он разве в курсе того, что я интересовалась у горничной, что с ней случилось? Откуда? Лиззи настолько все-все докладывает?

Такие сумбурные обрывочные мысли роятся в моей голове, пока мы спешно поднимаемся по лестнице. И тут я случайно спотыкаюсь об угол коврового покрытия и неуклюже падаю на четвереньки.