Уже рассвело, когда вдалеке послышался приближающийся грохот. Звуки становились все отчетливей, и вскоре появились первые линии ноханской армии. Знаменосец нес окрашенный в темный цвет флаг, в середине которого виднелся серебряный полумесяц. Тысячи солдат хлынули через долину и остановились, стараясь сохранить дистанцию. Сейчас, когда они не видели ни одного полка и правой, и левой руки, казалось, что Литане находятся в меньшинстве, но Редноу это мало волновало. Гораздо важнее было, что за зелье пьют эти люди, отчего они ведут себя как звери?
Стоило ноханским солдатам выстроиться в линию у подножия холма, и Литане вновь застучали мечами по щитам:
– Литане! Литане! Литане!
Эхом отозвался боевой рог, и враг с криком ринулся в атаку. Нападавшие были вооружены копьями, а тяжелая броня замедляла. Да еще и грязная трава под ногами мешала бежать. Редноу улыбнулся. Если все пойдет как он задумал, то они устанут еще до того, как доберутся до первой линии Литан.
– Смирно! – крикнула Мирей, вытянув первую гласную. Литане не сдвинулись ни на дюйм. – Копья!
Стоявшие в первой линии чуть пригнулись, выставив копья вперед, прямо на бегущего врага.
– Стена из щитов! – проревела она.
Воины Литан вонзили щиты в грязь и спрятались за ними, оставив торчать только копья. Это должно было остановить первую волну.
Ноханцы тяжелыми шагами маршировали вперед. Теперь они уже не кричали, первый порыв прошел. Но их было много. Редноу должен был это увидеть. Зелье… Он не сводил глаз с солдат в конце шеренги, ожидая в любой момент какого-нибудь обмана.
– Стрелы! – тридцать лучников выпрямились, вскинув луки и изготовившись к выстрелу. – Огонь!
Стрелы сорвались с луков и полетели вперед, вонзаясь в ноханских солдат, скользящих по раскисшей траве. Примерно дюжина упала замертво, остальные были ранены. До сих пор Литане неплохо справлялись. Но как такие обычные солдаты, обычные ноханцы, могли в прошлых битвах причинить им вред?
Стена щитов устояла, даже когда ноханцы попытались прорваться вперед. Многие попали на копья, прежде чем успели добраться до щитов. Казалось, они и не пытаются победить Литан. Казалось, они просто….
«Они просто тянут время».
Он бросил взгляд на горизонт, высматривая засаду. Вон она, с запада. Группа ноханских солдат в темной форме как раз вступила в бой с притаившимся фланговым отрядом Литан.
«Вот дерьмо!»
– Теллвун! – взревел он.
Теллвун тоже это увидела. Она успела подготовить свой отряд к обороне, солдаты выставили щиты и копья – но у них катастрофически не хватало времени на то, чтобы сделать все правильно. В отличие от первых нападавших, эти ноханские ублюдки действовали намного быстрее, пусть им и приходилось бежать в гору. И мчались они весьма ретиво. Было в них что-то странное. Что-то, отчего Редноу вдруг вспомнил о своих способностях.
Пришлось присмотреться повнимательнее.
Он открыл с сумку с травами, растянул завязки и нащупал горсть Зловещих трав Каш. Зажал измельченные листья в ладони и вытащил руку. Затем он обмакнул листья в масло листоколокола, подул на них, и они загорелись. Исходивший от трав дым был иным, не похожим на обычный. Вместо того чтоб рассеиваться, он тянулся к Редноу, полз прямо в нос, словно жаждал, чтоб его вдохнули. Редноу позволил дыму поглотить себя.
«Всего один вдох», – подумал он.
Грудь наполнилась отвратительным дымом, который отравлял легкие, разъедал их. Глаза вспыхнули алым. Но Редноу по-прежнему держал дым внутри себя. Лишь курильщики были способны на это. Он почувствовал, как дым от Зловещих трав Каш усилил ток крови. Сердце забилось быстрее. Он почувствовал, как расширяются легкие, и вдохнул еще больше дыма. Кровь бешено струилась по венам, а его кости, мышцы и кожа крепли. Разные травы давали курильщикам разные способности, да и каждый по-своему реагировал на дым, но Редноу больше всего любил именно Зловещие травы Каш.
Стоило ему обрести контроль над своей новой силой, и он пожелал измениться. Пальцы превратились в похожие на кинжалы когти, а кожа затвердела. Из спины вылезли шипы, разорвавшие одежду. Он стал зверем.
Кровавым Жнецом.
Некоторые курильщики становились быстрее, у других появлялись какие-то особые способности, в зависимости от их умений и трав, которые приходилось сжигать, но Редноу больше всего подходила именно эта трава.
Кровавый Жнец рванулся навстречу ноханским солдатам. Легкие предательски заныли, и он отчаянно закашлялся, чувствуя, что не в силах остановиться. Безумно заболевшие внутренности словно сжались. Он вдохнул слишком много дыма и, будь оно все проклято, вдыхал его слишком долго. Он почувствовал привкус крови на языке, сплюнул и продолжил бег.
Он мчался вперед чудовищными прыжками, как настоящий монстр, которым он сейчас и был. И за ним тянулся дым. Сейчас, вдали от поля боя, он казался ноханским солдатам и воинам Литан каким-то карликом. Но ему нужно было подобраться поближе! Он должен был увидеть все!
Часть из нападавших ноханцев отхлебывали что-то из небольших пузырьков и тут же бросали их себе под ноги – а их товарищи продолжали сражаться. Редноу привык, что враги, завидев его, обычно бросались в бегство, но эти действовали иначе. Яростно выпучив глаза и оскалившись, они кидались на него – как будто для них сейчас было важно лишь то, что происходит здесь и сейчас, и не имело никакого значения их будущее.
«У них словно что-то отключили».
Один из этих странных ноханцев нанес чудовищный удар, с легкостью швырнув воина Литан на землю. Пусть нападающий ничем и не отличался от обычного солдата, но вел он себя так самоуверенно и гордо, как будто был размером с Редноу. И даже то, что Литан было больше, особо не помогало.
– Теллвун, мы должны их атаковать, хватит обороняться. Их надо прикончить до того, как они все нажрутся зелья.
Теллвун увидела, что он уже превратился в чудовище, и глаза ее расширились, но времени бояться или беспокоиться не было. Девушка выкрикнула команду, и воины западного фланга успели перегруппироваться – как раз перед тем, как ноханцы нанесли очередной удар: и действовали они намного сильнее, чем обычные пехотинцы. Оружие звенело, шлемы гремели, щиты разлетались.
Все еще преследуемый порченым дымом, бывшим для него и проклятием, и исцелением, Редноу прыгнул в самую гущу нохаских берсерков. Пусть они и выглядели людьми – они были такими же чудовищами, как и он. Широко размахнувшись, Редноу вонзил когти в шею ближайшего берсерка. Пнул ногой второго. И еще одного.
«Теллвун».
Он должен был защитить ее и ее отряд.
– Отступайте! Прикройте Мирей, а я с этими разберусь.
Теллвун на миг заколебалась, но приказ все же отдала, и ее отряд принялся отступать. Ноханцы пытались броситься в погоню, но Редноу преградил им путь. Враги рычали от ненависти, как звери. В их красных глазах не было ни единой мысли, сквозь кожу проступили готовые лопнуть вены. Для того чтоб понять, что же это было за зелье, Редноу требовалось гораздо больше времени, но сейчас значение имела лишь война. Он был Кровавым Жнецом. И он не мог проиграть.
Он пнул очередного берсерка, меч нападающего скользнул по закаленной коже, оставив лишь легкую царапину, а сам Редноу развернулся к новым врагам. Их было десять.
Он позволил им приблизиться. Всем одновременно. И в тот миг, когда они оказались в досягаемости, бросился на одного и, перехватив протянутую руку, попросту сломал ее. А затем ухватил чью-то голову – она как раз поместилась в ладони – и чуть дернув запястьем, свернул шею.
Берсерки продолжали наступать – казалось, им было безразлично, что только что пали их товарищи. Редноу вновь бросился в бой. Он должен положить этому конец – ни один из воинов Литан не должен пасть в этой битве.
Новая, остро пахнущая струйка дыма.
Легкие горели. Казалось, их вытащили наружу и, разрезав на лоскуты, вывернули наизнанку, боль обжигала грудь. Берсерк прыгнул ему на спину, вцепился в шею, пытаясь найти щель, не закрытую броней, надеясь перерезать ему глотку. Редноу перехватил его когтистой лапой за голову и с силой прижал к земле: кости хрустнули и брызнула кровь.
Это была настоящая бойня, вдруг отчетливо понял он и вздрогнул от ужаса. Он уже был слишком стар для всего этого. Слишком слаб. Но он должен был помочь Теллвун. И он должен был выполнить эту работу.
Его одновременно ударили три меча – сила была столь велика, что они пробили грубую кожу и застряли в ней, но Редноу едва это почувствовал. Берсерки, похоже, тоже не чувствовали боли. Если раны, нанесенные им, были не смертельны, они бились и сражались столько, сколько могли.
Еще один нападавший вцепился ему в ногу, надеясь перерезать сухожилие у пятки. Да, Редноу сейчас был настоящим чудовищем. Но даже он не мог победить целую армию усиленных этим проклятым зельем мужчин и женщин.
Он бил нападавших локтями и руками. Протыкал их тела когтями. Топтал их. Пока у него есть дым – он будет драться. Все проблемы будут потом. Дым, обжигающий легкие, уже давно сбил ему дыхание. Только Боги знали, когда умрет Кровавый Жнец, сам же он считал, что давно уже истратил все свои шансы на удачу.
На него обрушился град стрел. Три вонзились прямо в него. Одна в плечо. Две в бедро. Но одновременно пали и оставшиеся берсерки. Редноу оглянулся по сторонам. Увидел Теллвун и, кивнув ей, принялся вытаскивать стрелы из тела.
Те редкие ноханцы, что остались в живых, как раз сдавались в плен.
Теллвун кивнула ему в ответ и вскинула руки. Одна указывала вверх, ладонь другой была чуть наклонена вбок. Буква «Л». Означает «Литане». Литане одержали победу.
Редноу усилием воли вернул себе обычную форму, и тут же рухнул на колени, прижав руки к груди. От боли, терзавшей его легкие, не было лекарства. Но взгляд вдруг прикипел к лежащему на земле крошечному пузырьку, в котором все еще виднелась какая-то серебристая жидкость, и Редноу поспешно схватил находку.
Легкие были сожжены не так сильно, как в прошлый раз. Пусть ему и было трудно дышать, но повреждения были незначительны. Просто порезы и ушибы, помощь лекаря не требовалась.
А вот о его воинах сказать этого же было нельзя. Многих уносили прочь, остальным рыли импровизированные могилы.
Он поспешил обратно в лагерь – туда как раз начала прибывать первая партия раненых, после того как Литане выиграли пограничную битву. Выжившие ноханские войска сдались, и теперь эти связанные по рукам и ногам пленные будут использованы гашуанцами, чтобы предотвратить любые дальнейшие попытки ноханцев расширить свои земли.
– Редноу! – В голосе рванувшегося к нему мужчины с длинными волосами, собранными в пучок на затылке, звучало отчаяние. Редноу был совершенно не в состоянии принимать кого бы то ни было: вся одежда была порвана, курильщик пропах потом и дымом, но страх, звучавший в голосе мужчины – кузнеца Литан, казалось, вышибал душу из тела. – Редноу! – На руках он держал потерявшего сознание подростка.
Редноу бросился к нему:
– Что случилось?
Впрочем, и без ответа все было ясно.
Глаза кузнеца были полны слез, а голос прерывался от страха:
– На него напал один из этих берсерков. Он пока жив, но уже с трудом. Ты можешь исцелить его дымом?
Редноу указал на свою палатку:
– Заноси его.
Кузнец последовал за Редноу, аккуратно уложил парнишку на мягкую койку, сел рядом. Полные ожидания глаза дико метались между мальчишкой и Редноу.
– Он умирает, – сказал Редноу. – Ты уверен, что хочешь именно этого?
Кузнец кивнул:
– Если он умирает, у меня нет выбора.
Редноу сглотнул комок, застрявший в горле, и перевел взгляд на ребенка. Одно дело, когда ты убиваешь людей, как обычный курильщик. Это достаточно просто. Он так часто делал это, что уже и со счета сбился. А вот сделать так, чтобы человек выжил – это совсем иначе. И тут все зависит от удачи. Редноу выжил в дыму в детстве, и у этого раненого был такой же небольшой шанс выжить в дыму сейчас. Не получится – он все равно умрет. Но если он выживет… получится, что дым сохранил ему жизнь, и в итоге он выздоровеет и сможет сам стать курильщиком, что будет для него и благословением, и проклятием. Легкие будут гореть от дыма, но кровотечение остановится, и раны затянутся.
Стоило попробовать.
Редноу задумался: знает ли кто-нибудь из королевств Известного Мира, что возможно провернуть такой трюк, дабы попытаться спасти чью-то жизнь?
Он вытер пот с ладоней. Пусть все и зависело от удачи, но даже сейчас от него требовалась осторожность. И терпение, учитывая, сколько времени это займет. Если дыма будет слишком много – парнишка умрет в одно мгновение. Если слишком мало – он истечет кровью раньше, чем дым подействует. Все зависело от удачи. И умелого обращения с дымом.
Он достал травы, оросил их маслом листоколокола, создав крошечное пламя, мгновенно охватившее травы и породившее мерзкий дым. Чуть приподняв голову мальчишки, Редноу поднес травы к его ноздрям, заставляя ребенка вдыхать дым. Шанс был очень мал, но его было достаточно, чтобы попытаться спасти чью-то жизнь. Дым вползал в нос ребенка, все сильнее обжигая ему легкие.
Прошли минуты. А может быть, и часы.
Редноу не шевелился, поддерживая ребенка в этом состоянии, близком к смерти. Он заставлял его снова и снова вдыхать дым, разрывающий детские легкие, но, казалось, мальчик не хотел, чтоб его спасали. «Вот дерьмо».
Наконец Редноу сдался, и, чувствуя собственное бессилие, зло ударил кулаком по земле, понимая всю тщетность этого, видя, как легкие раненого выпускают совершенно бесполезный дым.
Парнишка перестал дышать.
«Вот дерьмо», – покачал он головой.
Кузнец, уставившись на Редноу, пришел в неистовство, но в следующий миг уставился взглядом в пол и, разрыдавшись, рухнул на колени.
«Он и не должен был остаться в живых, брат. Так же, как и я… Это не твоя вина, – продолжил мучить его голос Ребмы. – Все в порядке, брат. Все в порядке».
Редноу почувствовал безумную боль, но на этот раз болели не только легкие. Казалось, вместо них вдруг возникла настоящая бездна, начавшая глодать его изнутри. По лицу потекли слезы. Ребма была права. Он не мог так быстро все бросить.
Сперва нужно было попрощаться.
Глава 7
Необходимость чистки
Я вижу ночь. Я вижу странные земли и диковинных существ.
Из «Воспоминаний Матери»
– Ты что, не спал? – спросила Гимлор.
Эдмир, вздрогнув, подскочил на месте и уронил ведро с водой и тряпку, которые держал в руке, а затем почесал лысую голову.
– О, доброе утро, босс. Остались места, где кровь еще не замыта.
«Задание дано – задание должно быть выполнено».
От старых привычек было трудно избавиться. Даже если они мешают или преследуют ночами. Эдмир сильно постарел за эти годы, хотя, возможно, теперь был чуть менее сломлен по сравнению с тем временем, когда она нашла его в степи, и он дрожал всем телом от потрясения.
– Сделай перерыв, Эдмир.
Мужчина улыбнулся и кивнул.
– Да, босс.
– Почему бы тебе не попросить Норка и Нозему закончить за тебя? Скажи им, что это я попросила их притащить сюда их задницы, – сказала Гимлор.
Эдмир снова улыбнулся и вышел наружу, собираясь позвать подчиненных, так что у Гимлор появилось лишнее время, чтобы обдумать, что же делать дальше. Ее размышления прервали крики с третьего этажа. Шум все усиливался, и она страдальчески стукнулась головой о стойку.
«Мне нужно выпить».
Ей стоило бы уделять детям больше времени и дать им надлежащее образование. Хотя кого она обманывала? Они все равно будут такими же мерзавцами, как и она сама.
Крики сменились постукиванием. На лестнице выросла массивная фигура. Фолой – крупный, с широкими плечами и рельефными мышцами, задумчиво потер глаза и уселся напротив женщины.
– Ты должна что-то сделать с детьми, – сказал он. Длинные светлые волосы были собраны в пучок, а рубашка на нем сидела настолько плотно, что, казалось, могла порваться в любой момент.
– Что случилось?
