Вскрикиваю от боли и неожиданности. Соски пылают и ощущение тысяч маленьких иголок, вонзающихся в них, пронизывает моё тело. Я плечами слегка толкаю его, пытаясь отстраниться, потому что становится очень больно. Нет, я не готова чувствовать боль. Не сейчас. Он послушно перестает терзать мои соски и начинает нежно поглаживать их руками, как будто жалея меня.
И вдруг я снова вижу ножницы в его руках. Я вжимаюсь в кровать всем своим телом. Он касается холодным металлом моего набухшего соска, проводит по нему и тупым концом медленно спускается к животу. Я напрягаюсь, не понимая, что он задумал.
Вздрагивая, я наблюдаю за его руками и инструментом. Он раскрывает ножницы, пропихивает их под резинку трусиков и разрезает белье. Трусики расходятся в стороны. Он разрезает их дальше. Медленно, по несколько миллиметров за раз.
Тупой конец ножниц аккуратно скользит между моих нежных губок. Я вздрагиваю от ощущения этого холодного и опасного предмета в горячем лоне.
Осторожно он вытаскивает инструмент из-под разрезанной ткани. Я вижу, как на нём поблескивает густая влага моего сока. Теперь я абсолютно обнажена. Вся перед ним. Нага и беззащитна. И каждый раз мне кажется, что это ощущение новое для меня и совершенно непривычное. Ощущение страха и вожделения одновременно. Как же мне нравится испытывать его!
Он наблюдает за мной и по его взгляду я понимаю, что моему Ангелу нравится то, что он видит. И вдруг в его руках появляется какая-то ткань. Это шарф. Он завязывает мои глаза. Но зачем? Эта мысль неожиданно возбуждает меня еще сильнее.
Теперь я не могу видеть. Я могу только ощущать и чувствовать. Страх и желание переплетаются во мне. Я чувствую, как его руки снова гладят мою грудь, всё сильнее сжимая её. Как же сладко ощущать его силу…
Его губы смыкаются вокруг одного из сосков, и он втягивает ртом его с такой жадностью, что мне становится снова больно. Он начинает покусывать его всё сильнее и сильнее сжимая зубами. Затем снова медленно облизывает и опять впивается, причиняя мне этим уже достаточно сильную боль.
Но я не отталкиваю его. Возбуждающее чувство волнами пронизывает меня, перед глазами проносятся вихри картинок, как он ласкает меня. Я не могу предугадать его действия. Хочется снять повязку и видеть его, ласкающего меня. Но я этого не делаю. Даже если бы я сильно захотела, то не смогла бы со связанными руками отодвинуть шарф.
В это время пальцами другой руки зажимает второй сосок и начинает крутить его в разные стороны. Боль пронизывает меня, и громкий стон срывается с губ. Тысячи искр вспыхивают от дикого желания и боли одновременно. Соски горят как пламя. Затем я чувствую его губы на другом соске. И снова язык.
Вдруг я ощущаю прикосновение холодного металла к коже. Что это? Неужели снова ножницы? Неожиданно резкая боль пронизывает всё тело. На миг в голове возникает жуткая мысль, что он отрезал мне сосок. Но уже через пару секунд понимаю, что нет. Он просто зажал его чем-то.
Сначала один, потом другой. Чем-то металлическим, но не острым. Я хочу вырваться, но его сильные руки держат меня. Я обессиленно принимаю эту боль. Ощущение, что соски сейчас просто лопнут от напряжения, переполняет меня, и всё тело напрягается словно струна.
Он страстно целует меня в губы. Смесь боли и нежности одновременно сводят с ума! Его нежные поцелуи почти заглушили боль. В этот момент его рука спускается вниз и замирает между моих ног.
Чувство наслаждения накрывает меня. Он начинает ласкать меня своими пальцами, как будто хочет отвлечь от боли в моих горящих огнём сосках.
Словно даёт небольшую передышку. Его рука возвращается к моей груди, гладя ореолы вокруг зажатых щипцами сосков. Затем языком он начинает водить по ореолам груди, обходя зажимы.
Убрав зажим с правого соска, он нежно посасывает его. Я чувствую, как необычайное наслаждение окутывает моё тело и уносит куда-то ввысь.
Невозможность видеть ещё больше подстегивает. Мои стоны удовольствия уже не замолкают. Тело извивается в его руках и меня уносит от волн наслаждения. Он снимает зажим со левого соска и языком облизывает его, рукой сжимая вторую грудь.
И вдруг я чувствую резкий холод на своей груди. Что-то холодное скользит по моим ореолам вокруг одного из сосков. И я понимаю, что это лёд. Теперь мой мучитель продолжает свой эксперимент со льдом и со вторым соском.
О, как приятно ощутить ледяную прохладу на горящей плоти после всех терзаний! Лёд тает от огня моей груди, и я чувствую, как маленькие капельки воды стекают по телу. Александр слизывает их медленно, языком играя с моими сосками.
Он стягивает повязку с моих глаз и смотрит на меня так пронзительно, что я не выдерживаю и сама тянусь к нему за поцелуем. Но он не торопится. Пристально глядя на меня, он как будто хочет понять, что я чувствую. Как исследователь, он открывает во мне новые ощущения и хочет разгадать их секрет.
Дыхание его становится тяжелым и учащенным. Он видит, что я до предела возбуждена и ему это дико нравится. Мне не понятно, как я могу чувствовать одновременно и боль, и наслаждение. Но я хочу ещё и ещё!
В пятницу мы почти не спим. Нам совсем не до сна. Почти всегда мы засыпаем только в шесть или семь часов субботнего утра. А вечером игра начинается вновь и я никогда не знаю, что мой нежный и властный господин задумает в этот раз?
Наказание рабыни
Субботний вечер начинается почти сразу же, после нашего пробуждения. Мы встаем очень поздно, долго валяемся в постели прижавшись друг к другу и просто молчим. Я слушаю, как бьётся его сердце, а он нежно гладит меня по волосам.
После лёгкого перекуса, мы по очереди идём в душ и готовимся к новым играм. Ложусь в постель и душа? уходит в пятки. Это даже не сексуальное возбуждение, а нечто большее!
В комнате полумрак и только красный свет окрашивает её в приглушенный тон. Он наклоняется надо мной, лежащей в постели, и нежно целует. Капли воды после душа соблазнительно стекают с его губ. Я слизываю их, и он нежно впивается в мой рот губами.
Одной рукой он медленно стягивает простынь, обнажая мою грудь. Чувствую, как дыхание становится прерывистым и учащённым. Сердце начинает бешено колотиться.
Он стягивает с меня ткань нижнего белья до конца, выбрасывая его на пол. Встаёт перед кроватью, и полотенце медленно сползает с ягодиц его могучего рельефного тела.
Он наклоняется ко мне, и его пальцы медленно скользят по моей коже всё ниже опускаясь к моим соскам. Ласково пальцами он проводит по ним и начинает пощипывать сначала тихонько, потом всё сильнее.
Я скована странным желанием, оно парализует меня. Он укладывает меня на кровать, ложится рядом и начинает посасывать соски один за другим, нежно покусывая.
Кожей ощущаю его желание и от этого чувства меня бросает в жар. Затем всё сильнее и настойчивее он кусает мои налившиеся соски. Он приподнимает голову и пристально смотрит на меня. Его глаза, как два огненных агата, пожирают меня.
Его взгляд говорит сам за себя о диком и неистовом желании сделать со мной то, что не делал никогда и ни с кем. Я не выдерживаю и закрываю глаза. Мои фантазии уносят меня в неизведанный край наслаждений.
Вдруг он резко разворачивает меня на живот и заводит руки за спину. Мне немного больно, он сжимает запястья, и я чувствую на них веревку. Он крепко связывает мои руки и целует каждый мой пальчик, ласково облизывая их кончики.
Каждый нерв моего тела натянут от страха перед неизвестным. Он заканчивает с моими руками и переключается на мои ягодицы. Начинает медленно целовать каждый сантиметр, нежно проводя языком по коже.
Прежде чем я успеваю опомниться он резко хватает меня за волосы так, чтобы моя голова приподнялась над постелью. От неожиданности и боли я открываю рот, словно мне не хватает дыхания.
Всплеск адреналина накрывает меня и уносит в неизвестность. Другой рукой он скользит вниз и проникает между моих ног.
– О-о-о! – Его стон приятно вознаграждает меня.
Мягкими настойчивыми круговыми движениями пальцев он начинает ласкать мой клитор.
– М-м-м-м… – Каждая клеточка моего тела поёт от наслаждения.
Он отпускает мои волосы и рукой раздвигает мне ноги. И дальше продолжает ласкать клитор. Понимание того, что он видит то, что там происходит, ещё более сильной волной возбуждения накрывает меня. Мягкие электрические волны пронизывают нежным горячим потоком всё моё существо.
Вдруг он резко зажимает пальцами плоть клитора и моё тело судорожно извивается. Я начинаю стонать от острой, изощренной боли, переплетающейся с блаженством.
Предвкушение меня жутко опьяняет. Я еле дышу, сейчас для моего сознания существуют только прикосновения моего мужчины. Остальное не важно.
Он приподнимает мой зад, и я ощущаю внутри себя его язык. Попеременно пальцами и языком он играет с моим окаменевшим и набухшим клитором, временами его покусывая.
Мышцы моих ног напрягаются, я прижимаюсь к его руке, но она вдруг замирает, удерживая меня на краю сладкой бездны, потом опять подводит к самому пределу и останавливает, и ещё раз… Как же мучительно!
В изнеможении, постанывая, я пытаюсь высвободить руки. Я совершенно беспомощна. Моё тело превратилось в напряженный комок невыносимого желания.
Он развязывает мои руки, поворачивает меня на спину и связывает их снова, но уже впереди. При этом он пристально смотрит на меня. В этот момент мне кажется, что его бешеная животная страсть рвётся из них наружу и готова поглотить меня прямо сейчас! Он снова поворачивает меня на живот. Из-за связанных рук я вынуждена опереться на локти.
Александр подталкивает мои коленки вперёд, я невольно поднимаю зад и получаю тяжелый шлепок. Вскрикиваю от неожиданной боли. Всё внутри меня сжимается от обжигающего, необузданного желания.
Он ласкает мой горящий зад, слегка гладит его ладонью. И вдруг я ощущаю снова сильный удар ладонью по ягодице.
Ох! Электрический разряд пронизывает меня от боли, я пробую привстать, но он не даёт – его рука крепко придавливает мою спину. Он нежно поглаживает меня там, где только что осыпал шлепками, его дыхание становится прерывистым и хриплым.
И вдруг раздаются шлепки снова и снова. Боль пронизывает! Я молчу, только вздрагиваю от обжигающих ударов. Под воздействием адреналина, проносящегося по всему моему телу, я изгибаюсь как змея.
Он вновь шлепает меня, затем нежно ласкает мою горящую кожу. Сочетание жгучего удара и чувственной ласки – сводит с ума. Ещё шлепок… нет сил терпеть. Снова из меня рвётся стон.
Любимый скользит рукой по моим ягодицам, кожа саднит. Он резко вставляет в меня пальцы, и я вскрикиваю, пытаясь глотнуть ртом воздух. Эта новая пытка возвращает меня в реальность. Он поочередно вводит в меня пальцы и вытаскивает их, ускоряя темп. Из меня рвётся стон… Вдруг он убирает руку, и я остаюсь со своим вожделением. Я закрываю глаза и буквально вдыхаю боль.
И вдруг я чувствую какой-то мягкий предмет на моей коже. Он скользит по мне всё выше. В доли секунды я успеваю взглянуть на этот предмет. Боже, это плеть. Кроваво-красного цвета с множеством кожаных язычков на конце.
Неужели он будет меня этим бить?! Всё моё существо восстало против такой экзекуции. Не может быть! Но к моему стыду, одновременно с чувством сопротивления, внутри себя я чувствую волну дикого постыдного возбуждения. Неужели где-то внутри себя я мечтаю об этом?
Неужели те демоны, которые всё эти годы жили, притаившись во мне, хотят сейчас вырваться наружу, устав от такого длительного заточения?
Стон вырывается из моих уст, и я с повиновением, сама того не понимая, выгибаю вверх свой горящий от шлепков зад. Я будто кожей чувствую ликование моего мужчины.
Конечно, ведь именно он будет тем самым освободителем моих неистовых демонов. Раз! Он ударяет меня по ягодицам плетью, и я буквально взвизгиваю от боли. Два! Удар ещё жёстче и размашистее.
Интуитивно я наклоняюсь вперед, пытаясь избежать нового удара. Но его рука ещё сильнее стягивает мои волосы, напоминая, кто здесь хозяин. Он наклоняется к моему уху, и я чувствую его горячее хриплое дыхание. Он, как будто желая отвлечь меня, облизывает мочку моего уха. И вдруг резко отстраняется, и хлещет меня снова.
– Нет, – еле слышно выдыхаю я, но внутри меня какое-то дикое животное кричит: “Да”.
– Ты была плохой рабыней сегодня, – шепчет он мне на ухо, словно игнорируя мои стоны.
Низ живота так сильно ноет, что сводит с ума. Кожа горит и всё тело словно живёт своей жизнью.
Александр бьёт меня ещё и ещё, слушая мои стоны и наслаждаясь ими. Я не понимаю, сколько ещё я смогу вытерпеть. Но я слышу его громкое жёсткое дыхание, и мои демоны не дают мне остановиться.
Не могу понять, так мне это всё-таки нравится или нет?
Его тело соприкасается с моими отшлёпанными ягодицами, которые нестерпимо болят. Невыносимо острое ощущение – прожигающее насквозь, смесь стыда и животной страсти. Он останавливается, кладет рядом со мной предмет моих мучений и поворачивает меня на спину, развязывая руки. Мои искусанные от боли губы дрожат. Он нежно целует их. Мой любимый мучитель…
Затем нежно проводит рукой по моему животу. Поднимаясь вверх, его пальцы скользят по ложбинке между грудью. Александр наклоняется и проводит языком по моей груди, рукой нежно сжимая её, и мой сосок оказывается у него во рту.
Он ласково гладит сосок языком, а я чувствую волну возбуждения, прокатившуюся по моего измученному, но полному желания, телу. И снова резкая боль, заставляющая меня вскрикнуть: Александр прикусывает мой сосок зубами, но сразу после этого нежно целует его и ласкает тёплым языком.
Боль отступает, оставляя место желанию, накатывающему всё с больше силой. Я выгибаюсь навстречу боли и наслаждению, подставляя ему вторую грудь. Он уделяет и ей не меньше внимания, и снова эта резкая боль, которая пульсирует почему-то не в груди, а в клиторе, к которому я машинально прикладываю указательный палец.
Мой искуситель улыбается, понимая, что болью может довести меня до экстаза.
– Любимая, ты заметила, как твоя грудь может действовать на тебя?
– Это не грудь действует на меня, а ты, – шепчу я, пальцами массируя клитор, и понимая, что снова хочу почувствовать ту боль в сосках, которая заставила меня возбудиться и пытаться найти выход своему наслаждению.
Возбуждение отступает, ему нужен стимул, а этот стимул – боль. Как же странно осознавать этот факт! Ещё недавно меня возбуждали нежность и ласка партнёра, а сейчас я хочу, чтобы он причинил мне боль, чтобы я достигла какого-то другого оргазма, не похожего на привычную разрядку.
Александр машет перед моими глазами странным предметом: это цепочка с двумя маленькими прищепками, и мой взгляд привлекают два хрустальных шарика, свисающих с цепочки. Этот предмет выглядит одновременно пугающе и маняще: он красиво переливается и, словно маятник, пытается ввести меня в транс.
– Что это? – спрашиваю я, понимая, что несмотря на то, что я не знаю, для чего этот предмет, он – это именно то, что мне сейчас необходимо.
– Давай я покажу тебе его в действии, – ласково шепчет мне на ухо Александр и снова нежно целует мой сосок.
С изумлением осознаю, что мне сейчас нужен не поцелуй, мне нужна боль. Только так мой оргазм будет поистине ошеломляющим!
И тут я понимаю, что эти прищепки именно для этого и нужны: мой мужчина аккуратно прикрепляет их сначала на правый сосок, потом на левый и внимательно следит за моей реакцией.
По мере того, как прищепка сжимает мои соски, я ощущаю желание содрать их с себя, но перед этим… перед этим я хочу, чтобы мой клитор не взорвался от импульсов, которые начинают проникать в него.
Александр убирает мои пальцы от моего клитора и прикасается к нему губами, а потом горячим влажным языком начинает его давить. Волны, прокатывающиеся по моему телу, скатываются вниз, к тому месту, где мой Ангел ласкает меня.
Боль в груди я уже не ощущаю, а наслаждаюсь её последствиями: самая большая волна достигает своего пика и обрушивается на моё тело теплом и величайшим наслаждением. Я не могу сдержать стон, мой клитор словно разорвался от оргазма, и, видя довольное лицо своего мужчины я понимаю, что это именно то, что он хотел.
Я дрожу, всё тело словно в агонии, я сдираю с себя прищепки, ощущая новую вспышку боли и швыряю эти адские приблуды ему в лицо:
– Как ты можешь делать такое с моим телом?
Он смеется и крутит прищепки в руках.
– Тебе тяжело осознать тот факт, что мой член не может довести тебя до такого оргазма, как эти маленькие штучки-оковы? Милая, в твоём теле столько потенциала, о котором ты ещё на знаешь.
– И не хочу знать, сегодня было столько боли!
– И наслаждения, – шепчет мне на ухо Александр, и я снова чувствую, как демоны начинают шевелиться во мне и нашептывать параллельно с голосом моего мужчины: «Тебе было больно и хорошо, а так хорошо не было никогда до этого. Твоя боль – твоё наслаждение, твой мужчина – мучитель, который может доводить тебя до экстаза, зная каждую клеточку твоего тела, а не просто тыкая в тебя своим органом».
– Попробуем ещё раз? – с улыбкой спрашивает Александр и поцелуем заглушает мой отрицательный ответ.
Я покорно ложусь на спину, а сама жажду поскорей испытать эту сладкую боль, которая, как по проводам, доходит до моего клитора и взрывается там фейерверком оргазма.
– Будь более терпеливой, – с усмешкой говорит мой властный хозяин, видя, как я внимательно слежу за его руками, находясь в напряжении. Мне кажется, он издевается, оттягивая момент, когда я смогу снова испытать эти столь непривычные для меня чувства.
Моё тело сконцентрировано на том, чтобы получить желаемое, и когда прищепки по очереди сдавливают мои соски, я снова погружаюсь в мир боли, и уже более отчетливо чувствую волну, спускающуюся вниз, от груди к моему клитору.
На этот раз всё длится больше: мой мужчина смотрит на мои мучения, но не помогает достичь оргазма, как это было в прошлый раз. Я снова кладу руку к клитору, чтобы ускорить процесс, но он убирает мою руку. И тогда я понимаю, что теперь всё иначе: боль сама приведёт меня к наслаждению, но надо уметь терпеть и ждать.
Волны накатывают по телу, я извиваюсь на постели, приподнимаясь на локтях и ловя ртом воздух, одна волна за другой скатываются вниз и вот, я чувствую её, самую большую, которая врезается в мой клитор, и я кричу от наслаждения, выгибаясь дугой.
– Боже, что это? – вслух спрашиваю я, не знаю, саму себя или своего мучителя, который довольно смотрит на меня и аккуратно снимает прищепки.
Я, вся мокрая от напряжения, лежу на кровати и смотрю в потолок. Сегодня я узнала о своем теле больше, чем за всю прошедшую жизнь. Узнала ли я хорошее или плохое? Демоны, сидящие во мне, для чего они? Они хотят сделать мне больно или приятно?
Получается, что без одного не будет второго. Я смотрю на Александра, он молча гладит моё измученное тело, получившее столько приятных ощущений сквозь пелену боли и стыда.
– Малыш, это твоё тело. И только оно знает, как доставить тебе удовольствие.
– Но мне было реально больно! – снова спорю я.
– Тебе было больно ровно на одну десятую. Остальные девять десятых – это твоё наслаждение. Ты понимаешь это?
Я не очень понимала смысл его слов, проводя руками по своему телу, будто заново родившемуся на свет. Это была новая я, способная испытать то, что раньше заставляло меня морщиться и кривиться. Оказывается, я на тёмной стороне: боль – это мой конек, а мой мужчина – отличный знаток пропорций боли и наслаждения. Я касаюсь рукой его спины и в благодарность нежно целую его.
