– Ну все, все… Влада, все закончено, – произносит Слава успокаивающе. Отрывает меня от груди, обнимает за талию и тянет куда-то по коридору. – Поехали домой.
– Товарищ генерал, а вот сумочка еще гражданочкина, – толстяк в кителе суетливо протягивает Славе мою сумку.
Слава забирает ее и отдает мне.
– Влада, проверь, все вещи на месте или нет. Деньги тоже проверь.
– Това-арищ генерал! – обиженно тянет толстяк. – Все вещички гражданки Сокольской на месте, все в полном порядке. Да разве мои ребята…
– Про методы твоих ребят мы с тобой, Петренко, еще поговорим. Не здесь и не сейчас… Похоже, кресло кому-то жать стало? – взгляд Говорова, которым он смотрит на пузана, становится таким тяжелым, что тот начинает пятиться.
Я прижимаю сумку к груди ее и всхлипываю, заглядывая Вячеславу в лицо:
– Ты нашел Сашку? Ну пожалуйста, скажи, что нашел и с ним все в порядке!
– Нашел, с ним все в порядке, – отвечает Говоров и у меня от облегчения едва не подгибаются ноги.
– Где он сейчас? Что с ним случилось?
– Сейчас он с Марфой у нее дома, – Слава подталкивает меня вперед. – Пошли, остальное по дороге расскажу.
Мы выходим на улицу и идем к припаркованной прямо под знаком «остановка запрещена» знакомой золотистой машине. Слава открывает мне пассажирскую дверь, помогает сесть и пристегнуть ремень, словно я маленькая и сама не справлюсь. Садится за руль и заводит двигатель. Автомобиль ловко вклинивается в поток и резво несется по проспекту.
Вячеслав долго молчит, сосредоточившись на дороге, и я не выдерживаю.
– Слава, где был Сашка? Что с ним произошло?
Вячеслав хмыкает:
– Он познакомился с девочкой из параллельного класса и пошел к ней в гости. У него разрядился телефон и Марфе написала его новая подружка со своего номера. Девчонка та еще шутница оказалась, поэтому и выдала фразу про полицию. У нее тоже заряд был на нуле и телефон сдох, как только она отправила это сообщение. Дома у девочки сразу сели за комп и ни один из них не вспомнил, что нужно телефоны поставить на зарядку. Поэтому дозвониться до них у вас не получилось.
Я длинно и шумно выдыхаю и цежу сквозь зубы:
– Получит он у меня! Сто раз говорила не допускать разрядки телефона до нуля игрушками!
– Влада, расслабься, все позади, – снисходительно, как мне кажется, предлагает Говоров.
– Что значит «расслабься»?! – зверею я. – Легко так говорить, когда не о твоем ребенке идет речь, а я чуть не умерла от страха!
Слава бросает на меня быстрый взгляд, снимает ладонь с руля и кладет мне на колено. Мягко сжимает и спокойно объясняет:
– Влад, мелкие и так перепугались до усёра, когда в квартиру девочки ворвалась штурмовая бригада в масках и с автоматами. С ними провели беседу, и поверь, оба все осознали и прониклись. Не стоит добавлять твоему сыну стресса.
Некоторое время я молча пыхчу, пытаясь успокоиться – если все было, как Вячеслав говорит, то Сашке, и правда, хватило. Выдавливаю из себя:
– А про меня тебе Стеша сказала? Дозвонилась? Я боялась, она не вспомнит год моего рождения.
– Она и не вспомнила. Начала набирать примерные даты, и уже со второго раза попала. Рассказала мне все, что видела, назвала номер машины, на которой тебя увезли, и приметы парней. Отличная наблюдательность у твоей подруги, – одобрительно кивнул Говоров.
– Стеша умница, хотя мало кто в это верит. Большинство предпочитают считать ее тупой блондинкой, – соглашаюсь и язвлю. – Особенно мужчины любят так думать.
Слава скептически хмыкает, а я выдыхаю – ладно, все позади. Сейчас доедем до Марфы, обниму сына и меня окончательно отпустит. Отворачиваюсь к окну и вдруг понимаю, что дорога, по которой мы едем, не ведет ни к моему дому, ни к дому подруги. Она вообще за город ведет! В сердце тревожно колет. Поворачиваюсь к Говорову:
– Слава, а куда ты меня везешь?
– К себе везу. Сегодня переночуешь у меня.
Глава 27
– К себе везу. Сегодня переночуешь у меня, – взгляд серых глаз скользит по моему лицу. Перетекает на шею и останавливается на груди.
От его почти осязаемых прикосновений меня бросает в жар, и я невольно сжимаю бедра, чтобы подавить вспышку удовольствия, прокатившегося по телу и осевшего внизу живота. Какой-то запредельный уровень энергетики у этого непонятного Вячеслава Говорова, и он хочет отвезти меня к себе…
– Сегодня переночую у тебя… – повторяю за ним, едва не ликуя, но тут же одёргиваю себя и мотаю головой. – Я должна провести этот вечер с сыном. У него стресс, его нужно успокоить и…
– А у тебя не стресс? – мы останавливаемся перед светофором, и Вячеслав отворачивается от дороги ко мне. Взгляд стальных глаз режет мою щеку, мужские пальцы на колене сжимаются, сдавливая его до лёгкой боли.
От этого движения тело от колен до самого затылка прошивает горячей волной предвкушения. Я судорожно тяну в себя воздух, и картинки прошлой моей ночи с этим мужчиной непрошено встают перед глазами.
Если сейчас скажу «да» и поеду с ним, будет так же хорошо, как тогда, я точно знаю. Может, даже лучше, потому что я на адреналине и чувствую благодарность к этому мужчине – он, не раздумывая, откликнулся на мой крик о помощи. Помог мне, нашел и привёз моего сына домой – Марфа уже успела прислать короткое сообщение, что всё в порядке, и фото, где они с Сашкой пьют чай.
Да, я точно знаю, что будет хорошо. Но я не могу, у меня ребёнок.
– Слава… мой стресс – это ерунда, – отвечаю, облизнув пересохшие под мужским взглядом губы.
– Значит, тебя не нужно успокоить? Или меня? – его голос становится ниже и в нем появляются металлические нотки.
Так вот, значит, что!
Меня заливает неконтролируемой обидой: Говоров переспал со мной, а потом на неделю выкинул меня из памяти, не звонил, не приезжал. Даже не вспоминал, наверное! А теперь везёт к себе потрахаться, потому что у него стресс, или просто давно женщины не было.
– Я должна расплатиться с тобой за услугу? Если так, то, конечно, я рассчитаюсь, – выдыхаю со злостью и начинаю сталкивать его ладонь со своего колена.
– Влада, не дури. И не городи ерунду, – голос у Говорова ледяной, словно арктический айсберг, а глаза – сплошная сталь. Пальцы на моём колене сжимаются так, что мне становится по-настоящему больно. Сзади истерят автомобильные гудки, потому что красный на светофоре давно сменился на зелёный.
– Не дурить?! Тогда скажи, что за отношения у нас? Или их вообще нет? – я уже ору, перекрикивая сигналы машин. – Или…
Перестаю цепляться за его ладонь, выпрямляюсь в кресле и спрашиваю.
– Слушай, а ты не женат, случайно? Вдруг у тебя супруга и четверо детишек, а я и не в курсе, что разбиваю семью, – спрашиваю деревянным голосом. Вот я дура, даже не пробила его ни по каким базам. Могла хотя бы использовать приложения, показывающие, как номер телефона записан у других абонентов. Вдруг там найдётся контакт, у которого Вячеслав Говоров будет значиться как «муж» или «любимый мужчина». Или «папа»…
– Не поздно ты заинтересовалась моим семейным положением, Влада? – уголок твёрдого мужского рта ползёт вверх, намекая на усмешку. – Мы вроде бы все возможные грехопадения уже совершили.
– Почему-то в голову не пришло спросить. Так что с твоим семейным положением, Вячеслав Говоров? Может, ты, поэтому наглухо пропадаешь после того, как потрахаешь меня, что супруга, детки и уютное семейное гнёздышко занимают всё твоё время? – от злости и никак не уходящей обиды у меня щиплет в носу. Хочется то ли разреветься, кинуться ему на шею и услышать, что никого у него нет, то ли потребовать, чтобы сию минуту остановил машину.
На мои слова Вячеслав зло дёргает щекой и цедит:
– Как ты догадалась, что везу тебя в «семейное гнёздышко» перепихнуться по-быстрому, пока жена на работе?
– Высади меня на автобусной остановке! – взвизгиваю в ответ. – В уплату за то, что с Сашкой помог, я могу подобрать тебе квартиру или другую недвижимость. У риэлтеров есть специальные базы, где собраны варианты, которые мы только «своим» предлагаем, совсем не с теми ценами, что для всех. Или скажи, сколько стоят твои услуги в рублях, Вячеслав Говоров, я переведу тебе. Кстати, тебя тот толстяк в управлении генералом называл – это твоё звание или кликуха? Как таких парней, как ты, называют – кажется, решала?!
– Влада, заткнись, пожалуйста, – голос Вячеслава становится низким и таким страшным, что я мгновенно замолкаю. Перевожу взгляд в окно— оказывается, мы уже не едем. Машина стоит на обочине как раз возле автобусной остановки, засыпанной мусором из перевёрнутой урны. Двигатель заглушён, а Вячеслав, откинувшись на спинку кресла, смотрит перед собой и молчит.
– Извини, пожалуйста, – произношу с трудом, опуская глаза. – Я не хотела тебя оскорбить.
– Проехали, – отвечает Вячеслав. – Так что, мы едем ко мне или…?
– К Марфе, – качаю упрямо головой и снова перевожу взгляд за окно на опрокинутую мусорку. У меня чувство, будто из меня только что, точно так же вывалила наружу все дерьмо, которое всегда старательно прятала ото всех – истеричность, мелочность, неблагодарность…
Вячеслав молча заводит двигатель, разворачивает машину, и мы несёмся обратно в сторону Москвы. В салоне висит напряжённая тишина, даже радио не играет. Я, не отрываясь, смотрю через боковое стекло на пролетающие мимо обочины, Вячеслав всё внимание отдаёт дороге. До самого дома Марфы мы так и не произносим ни слова.
У её подъезда Вячеслав глушит двигатель, поворачивается и смотрит на меня. Собираюсь ещё раз поблагодарить его за помощь, и за то, что подвёз, но Слава опережает меня. Начинает говорить холодным, тяжёлым голосом, каждым словом словно пригвождая мою совесть к полу:
– Я не женат, Влада Сокольская. И четверых деток у меня не имеется. Ни одного ребёнка нет – со своей работой просто не успел обзавестись. Пропадаю без предупреждения я потому, что… работа такая: в любую секунду могу сорваться с места без возможности выйти на связь.
– Прости, пожалуйста, я не хотела… – снова бормочу извинения, но Вячеславу они не нужны.
– С твоим сыном сегодня всё было в порядке, а вот с тобой нет. Ты была в панике, у тебя разбито лицо, тебя допрашивали и предъявляли тяжёлые обвинения. Ты пережила серьёзный стресс, поэтому я и хотел увезти тебя к себе, чтобы помочь расслабиться: попарить в бане, может покатать на лошади или мотоцикле. Сексом заняться, конечно.
– Слава… – шепчу и замолкаю, чувствуя себя последней стервой и дурой.
– Тебе пора, Влада, – из его голоса исчезают остатки эмоций, и я понимаю, что это конец…
Марфа встречает меня удивлённым взглядом. Шёпотом спрашивает:
– Влад, а ты чего приехала? Твой Вячеслав сказал, только завтра привезёт тебя.
Не в силах смотреть ей в глаза, торопливо лезу в обувницу за тапочками и бормочу:
– Сашку хотела увидеть.
"А Вячеслав не мой: не был, и уже никогда не будет" – добавляю про себя тоскливо.
– Да Сашка спит уже – эмоций сегодня хапнул целый вагон, вот и вырубился сразу после ужина, – Марфа поправляет на плечах палантин, в который куталась – на улице конец сентября, но отопление ещё не включили, поэтому в квартире прохладно. – Ну ладно, приехала и молодец. Пошли, покормлю тебя, да тоже спать пойду – раз ты с Сашкой останешься, я завтра на работу с утра уйду. Дел в больнице по горло накопилось, пока я в отпуске с Сашкой была.
– Да, конечно, мы завтра уже домой поедем – думаю, можно не ждать от Шелепова никаких подвохов, – киваю я. Шагаю к подруге, обнимаю её и шепчу:
– Спасибо тебе. За всё. Если бы не ты… – замолкаю, потому что слов больше нет.
– Да ладно тебе, Владка, – Марфа ободряюще похлопывает меня по спине и отстраняется. Нежности и сентиментальность – это не её. – Мой руки и приходи на кухню ужинать. А спать я тебе на диване в спальне постелю.
Через час, поев и посидев возле сладко сопящего Сашки, умываюсь и иду в спальню. Не включая свет, забираюсь под одеяло. Долго лежу без сна, вспоминаю разговор со Славой и молча, чтобы не разбудить Марфу, глотаю слёзы.
Глава 28
– Что, опять даже не позвонил?! – возмущённо спрашивает Стеша.
– Вообще, никак не проявляется. Думаю и не проявится больше, можно забыть и расслабиться, – согласно качаю головой. Стеша на это шёпотом ругается, Любаня молчит, занятая разглядыванием своего маникюра.
Мы сидим в кафе рядом с офисом моего агентства – пока в работе затишье, я на часок вырвалась, чтобы повидаться с подругами. Передо мной стоит огромная чашка рафа с двойным сиропом и тарелка с куском орехового торта. Любаня заказала полезный смузи и фруктовую тарелку, а Стеша ограничилась чаем и лилипутского размера эклером, который не столько ест, сколько истязает, с остервенением кроша вилкой на мелкие кусочки. Таким способом она проявляет эмоции, пока я жалуюсь на случившееся между мной и Говоровым.
– Козлина он, этот Вячеслав! Натуральный! Неужели не понял, что ты на стрессе была, вот и отреагировала так?! – в голосе Стеши звучит злость. Да и во взгляде, которым она на меня смотрит, её полно. В другое время я бы от этого сразу почувствовала себя лучше и увереннее, но не сегодня. Сегодня по непонятной причине от дружеской поддержки на душе становится только тошнотнее и муторнее.
– Понял, конечно. Он ведь сказал, что хотел меня к себе отвезти, чтобы помочь со стрессом справиться, – отвечаю уныло.
В глазах начинает неконтролируемо колоть, и чтобы не разреветься ненароком, торопливо сую в рот большой кусок орехового торта. За две недели, прошедшие после ссоры и окончательного расставания с Вячеславом, я лопаю сладкое и жирное в диких количествах. Радует только, что не прибавила ни килограмма: все съеденные калории на нервной почве сгорают, не успев отложиться на боках.
– Козёл! – подтверждает Стеша с досадой, а Любаня морщится:
– Влада, я не поняла, почему ты не поехала с ним, когда он объяснил тебе причину такого своего решения? Ты же поняла, что Слава хотел тебе помочь?
– Поняла, но он не предлагал больше с ним поехать. Наоборот, сказал, что мне пора и всё, даже не посмотрел в мою сторону, пока я не вышла из машины.
Некоторое время мы молчим, занятые содержимым своих тарелок и мыслями в головах, потом Стеша осторожно спрашивает:
– Владка, а чего ты сразу-то не согласилась к нему ехать? Ведь знала уже, что с Сашкой всё в порядке…
Я вздыхаю, не зная, как объяснить, что чувствовала в тот момент – всё так сложно! Ведь не только нервная мать во мне проснулась тогда, но и обиженная женщина.
– Понимаешь, меня зацепило, что Слава даже не подумал спросить, хочу я с ним ехать, или нет. Определил, что мне нужна помощь, сам решил какая именно и не интересуясь моим мнением, повёз к себе. Обошёлся со мной, будто я какая-то собачка бессловесная, которая будет счастлива, если хозяин проявит о ней заботу: за ухом почешет, к ветеринару свозит, на прогулку выведет, – озвучиваю то, что обмусолила в своей голове уже на сто раз.
Влада согласно кивает, показывая, что понимает меня и поддерживает, а Любаня интересуется:
– Слушай, а ты была достаточно адекватной в тот момент, чтобы он начал с тобой переговоры вести? Да и вообще, я считаю, что мужчины лучше знают, что делать в таких ситуациях. Тем более такой, как этот Вячеслав, всегда будет принимать решения самостоятельно, ни с кем не советуясь. Он ведь мужик при власти и привык командовать, судя по тому, что ты нам рассказала. Естественно, он не будет спрашивать твоё мнение, а только сообщать о своих решениях.
– Это для тебя, Любань, такое нормально, но Владка-то к другому привыкла. Она женщина самостоятельная, и сама мужиков на пальце вертела, – язвит в ответ Стеша.
– Много ты понимаешь! Женщине нужно быть покладистой со своим мужчиной, только тогда в мире будет гармония, а не то безобразие, что сейчас творится, – чуть не плюётся в её сторону Любаня.
Я с удивлением смотрю на злые лица сестёр: что с ними сегодня? Они, конечно, никогда дружным хором не пели, слишком уж разные у них характеры. Но такой откровенной агрессии друг к другу никогда не проявляли.
– Ой, Любка, молчи лучше, – кривится в ответ Стеша. – Ты даже под своего мягкотелого Севу готова подложиться безропотно и в рот ему заглядывать, поэтому цена твоему мнению – ерунда с хвостиком.
Услышав это, Любаня буквально взвивается. Шипит в ответ с ненавистью, но почему-то глядя не на сестру, а на меня:
– Да-да, я помню, что мои мыслительные процессы не такие интенсивные, как у Влады. И жизненные ценности мои можно топтать всем, кому не лень! Да и красоты у меня недостаточно, по сравнению с нашей звездой или с тобой, сестричка. Зато я не живу за счёт мужиков, как некоторые содержанки. И мне не приходит в голову своего ребёнка отдать чужой женщине, чтобы та его матерью числилась!
Выпалив это, Любаня вскакивает, и пока мы со Стешей ошарашенно хлопаем глазами, хватает сумочку и почти бегом покидает кафе.
