///
– Что это за вой? – сквозь сон поинтересовался Уваров.
– Твои очки орут, – ответила Бесс. – Не такие уж они и умные.
– У меня выходной.
– Я думала, у тебя не бывает выходных.
– Бывают, но редко, – ответил Иван, надеясь, что либо очки, на которые шёл вызов с коммуникатора, сами заткнутся, либо вампиресса не выдержит, поднимется и выключит их. Однако пока не получалось ни того, ни другого.
– Если бы я знала, насколько редко у тебя бывают выходные, я бы с тобой не связалась, – проворчала Бесс, пряча голову под подушку.
– Поэтому врал, что у меня бывают выходные.
– Заманивал?
– Заманивал.
– А раз заманил, то сделай так, чтобы они заткнулись. – Из-под подушки голос звучал не очень внятно, но суть Уваров уловил. – Ответь и возвращайся.
– Куда я от тебя денусь? – пробормотал Иван. Он выбрался из-под одеяла, отыскал очки – они почему-то валялись под креслом, вышел из спальни и надел их. – Уваров.
Перед глазами появилось лицо Джереми Янга, директора московского бюро Департамента биобезопасности.
– Почему так долго не отвечал?
– Спал, – честно ответил Иван.
– На службе не спят.
– У меня выходной.
– Уже нет.
– Виноват, не знал. – В данных обстоятельствах это был самый правильный ответ.
Видеозвонок шёл односторонний, поэтому Янг не видел того, что наблюдал через открытую дверь в спальню Уваров: как Бесс, делая вид, что спит, сбросила простыню и потянулась, правая рука скользит по стройному бедру. Иван изо всех сил старался контролировать дыхание, но получалось не очень, и Янг, судя по всему, догадался, чем занимается или планирует заняться подчинённый.
– Через два часа жду у себя.
Щедрое предложение, учитывая, что до зоны Би-3 – корпоративного владения трёх крупнейших коммерческих гигантов планеты, Ивану было добираться от силы минут сорок.
– Спасибо.
– Не облажайся там, – хмыкнул Янг и отключился.
Уваров снял очки, почти бегом вернулся в кровать и обнял Бесс:
– У меня только что украли выходной.
– Тогда давай используем то, что от него осталось, – мягко предложила вампиресса, покусывая Ивана в шею. – Хватит болтать.
* * *
– Большой город, – пробормотал Терри Соломон, разглядывая Москву с высоты птичьего полёта – через иллюминатор вертолёта.
– Неужели вы не видели городов больше? – удивился сопровождающий его Герберт, личный секретарь Джереми Янга.
– Видел, конечно, – отозвался Терри, без интереса скользнув взглядом по плотной группе небоскрёбов – этого добра хватало во всех мегаполисах. – Тут есть на что посмотреть?
– Э-э… – Герберт, очевидно, растерялся и кивнул на иллюминатор: – Вот.
– Я имел в виду старые исторические здания. Памятники архитектуры.
– В центре должны быть, – неуверенно протянул Герберт.
– То есть не интересуешься?
– Я… – Секретарь помолчал и неожиданно решил ответить честно: – Я видел, как они снесли старинный особняк, чтобы воткнуть на его место современный кондоминиум, безликий настолько, будто архитектору ампутировали мозг. А я не интересуюсь историей тех, кто не интересуется своей историей.
– Понимаю, – обронил Соломон. И, после короткой паузы, объяснил: – Мой дед был археологом и рассказал, что артефакты умирающих цивилизаций лучше рассматривать, когда они доступны, а не засыпаны землёй.
– Разумно.
– Дедушка знал толк в археологии.
– Старая школа.
– Совершенно верно, – подтвердил Терри и вновь уткнулся в иллюминатор, показывая, что хочет продолжить разглядывать город, в котором ему до сих пор не доводилось бывать. Что было весьма странно, учитывая, что Соломон служил в Отделе специальных расследований, как его называли – в личной гвардии директора Департамента биологической безопасности, и на месте не сидел. Сотрудников Отдела направляли только туда, где предполагались – или уже случились! – по-настоящему крупные неприятности. Отправляли с задачей «всё исправить», что им, как правило, удавалось, ведь полномочия у Отдела были самые широкие. А поскольку в Москве пока было тихо, направление Терри директор местного бюро воспринял как большой, но мрачный аванс и встречу устроил на высшем уровне: у трапа самолёта Соломона встретил его личный секретарь, и не на представительском мобиле, а рядом с роскошным вертолётом «Сикорски Sapphire», в котором не стыдно было прокатить даже главу корпорации. Джереми Янг знал, что в отчёте Терри будет обязан дать характеристику действиям главы бюро, и постарался произвести на «личного гвардейца директора» хорошее впечатление. Сам он явиться в аэропорт не мог – не по чину, но выбор встречающего показывал, что Янг готов к конфиденциальному обсуждению любых деликатных тем.
– Надолго к нам? – поёрзав, поинтересовался Герберт.
– Понятия не имею.
– Вот как?
– Никогда не знаешь, как долго продлится расследование, – ровным голосом объяснил Терри.
– Я обратил внимание, что у вас нет багажа.
– Не в моём стиле таскать с собой вещи. – Соломон машинально покосился на металлический кейс.
– А…
– Мне должно быть предоставлено всё, что может понадобиться.
– Включая одежду?
– И нижнее бельё.
– Я не знал, – признался Герберт. И тут же добавил: – Встречей и размещением занимаются другие люди. Но я проконтролирую, чтобы у вас было абсолютно всё, что потребуется.
– Благодарю. – Терри подумал и решил подбросить Герберту, а точнее – Джереми Янгу, в доппель которого разговор поступал в режиме реального времени, дополнительную пищу для размышлений: – Когда сотрудников Отдела специальных расследований направляют туда, где вроде бы всё в порядке, это не значит, что местное Бюро облажалось. В центральный офис Департамента стекается колоссальный объём информации из самых разных источников, и часто бывает так, что на события, которые, возможно, произойдут в Москве, указывают данные, полученные из Мумбаи или Рио. И не всегда мы можем раскрывать источник поступления этих данных.
– Я понимаю, – кивнул секретарь.
– Мы пожарные, а не каратели. Или чистильщики…
– За кем подчищаете? – ляпнул Герберт.
– За кем прикажут, – безразлично ответил Соломон.
– То есть все могут нагадить?
– Ещё как.
Люди не идеальны, и чем сложнее стоящие перед человеком задачи, тем больше ошибок он может совершить. Ошибок или преступлений, потому что далеко не всегда то, что пытаются выдать за ошибку, ею является. Человека можно купить, запугать или убедить – и так добиться, чтобы он выполнил требуемое. Но в современном мире цена ошибки или преступления может оказаться неимоверно высокой, и не для одного города или государства, а для всего человечества, как бы пафосно это ни звучало. Современный мир слишком глубоко влез в сферы, которые тысячи лет считались недоступными и запретными – в структуру человека. Знания высокой науки, разумеется, тщательно берегли, а для того, чтобы люди не натворили бед из-за ошибок или в результате преступлений, большая тройка фармакологических компаний создала Департамент биологической безопасности, действующий по всему миру и стоящий над всеми государственными юрисдикциями. Департамент стал первой по-настоящему работающей всемирной службой безопасности, специалисты которой предотвращали эпидемии, боролись с биохакерами и прочими преступлениями, к каким можно было добавить приставку био-. И боролись хорошо. А главное, что всегда удивляло коллег из других служб, боролись честно: за всё время существования Департамента не случилось ни одного коррупционного скандала. И дело было не только в том, что сотрудникам Биобезопасности щедро платили – сколько ни плати, всегда могут предложить больше, и если детектив зарабатывает миллион в год, что помешает ему отказаться заработать миллион за час? За то, что он просто отвернётся? Или допустит «ошибку»? Больше могут предложить всегда, поэтому в Департамент брали только высокомотивированных людей, глубоко осознающих чем они занимаются и от чего защищают человечество. И сунуть им взятку не представлялось возможным.
– Как называется парк? – спросил Соломон, поняв, что вертолёт начал снижаться.
– Лосиный остров, – ответил Герберт.
– Почему «лосиный»?
– Потому что они здесь до сих пор водятся, мы присматриваем.
Гигантский зелёный массив был виден издалека, он врезался в город с северо-востока, занимал изрядную площадь и выглядел настоящим волшебным лесом – диким и таинственным. Именно в его центре и располагалась зона Би-3, три невысоких, по пятнадцать этажей, дома, принадлежащих корпорациям из большой тройки: «BioGlob», «General Genetics» и «Parker&Brooks». Строить выше не имело смысла – для филиалов и таких площадей было более чем достаточно. А между высотками стоял «Малевич Куб»: полностью облицованный абсолютно чёрным стеклом пятиэтажный дом с равными сторонами – московское бюро Департамента биологической безопасности.
– Отличное место, – одобрил Соломон.
Расположенная примерно в центре леса и связанная с городом одной-единственной дорогой, зона Би-3 аккуратно вписалась в окружающий пейзаж и не вылезала за границы, которые корпорации сами для себя определили.
– А что Лосиный остров? – поинтересовался Терри.
– Теперь это наш заповедник.
– Местных пускаете?
– Это же заповедник.
– Логично.
Соломон ожидал, что они приземлятся на «Малевич Куб», но ошибся – пилот мягко опустил вертолёт на площадку на крыше высотки «BioGlob», а когда они вошли в лифт, Герберт объяснил:
– Стёкла в «Малевиче» поляризованы: снаружи кажутся чёрными и непроницаемыми, изнутри же абсолютно прозрачны. Это касается и крыши.
– Дай угадаю, – рассмеялся Терри. – Под крышей на пятом этаже «Малевича» находится кабинет директора бюро?
– Совершенно верно, – подтвердил Герберт. – Поэтому устроить вертолётную площадку на нашей крыше нет никакой возможности: господину директору не нравится смотреть на приземляющиеся вертолёты.
– Если человек не может позволить себе маленькие слабости, то зачем тогда жить?
– Полностью с вами согласен.
Соломон не кривил душой: он действительно не видел ничего плохого в том, что высший менеджер Департамента оборудовал рабочее место по своему вкусу. Нравится ему глазеть на небо – пусть глазеет, главное, чтобы результат давал. А результат Янг давал, во всяком случае, претензий к нему у директора Департамента не было.
– Рад тебя видеть, Терри.
– Взаимно.
Соломон впервые оказался в Москве, однако с Джереми Янгом он был знаком по Сингапуру, где Джереми служил заместителем директора бюро. Набирался, так сказать, опыта. С тех пор он не изменился ни внешне, но так можно сказать о подавляющем большинстве жителей Земли, ни внутренне, оставшись таким же показушно весёлым, как раньше.
– Как долетел?
– Отлично. Спал всю дорогу.
– Как тебе Москва?
– Сверху кажется чистенькой.
– Сверху всё кажется приятным.
– Согласен.
Директор кивнул на удобные кресла – тащить дорогого гостя за стол Янг не стал, и предложил настоящие виски и кофе, что было с благодарностью принято. А когда слуга вышел, Джереми демонстративно выложил на стол отключённый коммуникатор. Соломон повторил жест, и теперь они действительно остались наедине.
– Директор сказал, что ты расскажешь о происходящем, – негромко произнёс Янг.
– Ждём очень большую террористическую атаку.
– Почему мы ничего не знаем?
– У нас «крот» рядом с самим Паладином, – объяснил Терри. – Он сказал, что готовится грандиозная акция.
– Тогда почему прислали тебя одного?
– Потому что у нас наводки не только на Москву, но и на Лондон, Лос-Анджелес, Рио, Нью-Дели и ещё двенадцать городов. И я думаю, что все наводки правильные.
– В смысле? – не понял Янг.
– Ударят везде, – коротко ответил Соломон.
Директор бюро крякнул, сделал глоток виски и покрутил головой:
– Предупредить успеем?
– Скорее всего нет.
