– Да это же огонь… Господи, ребята, вы пара мечты!
Колесо запустилось, и ситуация вышла из-под моего контроля. Нас снимали, и я вдруг поняла, что хочу свернуть шею всем: фотографу, Никите, ассистентке, которая уже вела Instagram live с подписью #съемкиогонь.
А уж когда ко мне подошла главная куратор и шепнула на ухо, что я теперь не только один из организаторов, а еще и модель, то едва не взорвалась гранатой прямо там. И отказаться нет возможности, ведь если брошу проект, мое имя потом занесут в черный список, а я хочу продолжать работу в этом направлении! И что мне остается?..
А у Никиты и без того не было выбора, так как он еще до фотосета подписал договор. Это уже мне шепнула на ухо ассистентка. Засада со всех сторон.
– Ваша пара будет центром календаря! – гордо выпятив грудь, заявил фотограф.
– Мы не пара, – синхронно выпалили с Ником и оба скривились.
На что услышали снова раздражающий щелк…
– Контраст, – почти простонал мужчина. – Напряжение. Я вижу это в ваших глазах, позах! Вам просто нужно встать рядом и смотреть друг на друга. Обняться!
Я уже не знала, то ли мне плакать, то ли смеяться. Ну вот как все пришло к этому?
– Я ему сейчас врежу, – улыбнулась в камеру. – Прямо в кадре.
И что я думала, долбанный фотограф испугается, все отменит? Три раза ха!
– Прекрасно. Эмоции! Дай мне больше огня! – подбодрил мужлан.
– Вы что серьезно хотите, чтобы я обнималась с ним? – прошипела сквозь зубы.
– Да. И может быть… чуть прижалась бедром.
Я закрыла глаза. Глубокий вдох. Еще один. Ты ураган, Даша. Торнадо. Будь спокойней. Не дай индюку победить себя!
В конце концов, это просто работа, которую я выполню с достоинством.
– Хорошо, – выдала я сладким голосом. – Только если Никита пообещает не изображать дерево.
Он тоже понял, что сопротивление бесполезно. Да и, как я помнила, он пришел сюда подзаработать.
– Как скажешь, – буркнул в итоге Ник. – Только не надейся, что я подыграю твоим истерикам.
– И даром не сдалось. Я просто надеюсь, что ты не рухнешь от моего прикосновения, как перегревшийся утюг.
– Но я держусь, как видишь, – усмехнулся он, скрещивая руки на груди и демонстрируя всем идеальный бицепс.
– Прекрасно, тогда давай покончим с этим и разойдемся каждый своей дорогой, – я повернулась к камере и застыла в позе.
И вот мы стоим напротив, лица почти соприкасаются. Его рука на моем бедре, моя – на его груди. Камера щелкает, свет бьет в глаза, но все резко исчезает – шум, люди, вспышки. Весь мир неожиданно испарился и остался только Никита.
Его рука теперь на моей талии – теплая, сильная, настоящая… А моя ладонь все еще на его груди, и я чувствую, как бьется его сердце. Слишком быстро. Слишком громко. Отчего он дышит неровно, да и я тоже. Все это становится чересчур интимным, что отчаянно дрожу в его руках.
Но мы притворяемся, будто это просто поза. Просто работа. Но между нами уже нечто большее, чем банальная фотосъемка…
– Ты дрожишь, – томно прошептал Ник, едва заметно касаясь губами моего виска.
– От отвращения, – прошипела, вцепившись в ворот его футболки.
Соврала. Да еще и не умело, ведь голос дрогнул! Но Ник улыбнулся, а глаза в этот момент изучали мое лицо. Так отчаянно, будто он пытался запомнить каждую черту, каждую деталь.
– Лжешь, – его тихий шепот прошелся мурашками по коже. – Ты горишь.
Он прав. Я горю так же быстро, как бумага в пламени. И чем он ближе ко мне, тем становится жарче. Я уже один сплошной оголенный комок нервов…
– Работаем! Еще немного! – голос фотографа еле доносится сквозь гул крови в ушах.
И снова чувствую дыхание Никиты. Его ладонь чуть сильнее сжимает мою талию, а потом… он наклоняется. На миллиметр. И я тоже поддаюсь внезапному порыву, не могу больше сдерживать себя.
Но… Щелк. Щелк. Щелк.
Голос фотографа спасает меня от кораблекрушения:
– Снято! Перерыв на тридцать минут.
Глава 4
Я резко отстраняюсь и понимаю, что кожа горит в местах, где Ник прикасался ко мне. Нужно срочно остыть!
Никита смотрит на меня с тем же выражением, что и утром после той ночи – смесь эмоций, от которой хочется и разбить ему нос, и… поцеловать.
Но, это лишь мои эмоции, поэтому я разворачиваюсь и иду за кулисы. Ухожу… убегаю и делаю вид, что все ок. Что я не разваливаюсь изнутри.
Но этот чертов индюк буквально следует по пятам, мне негде от него спрятаться.
За ширмой прохладно и темно, но понимаю, что Ник стоит рядом. Осознаю, что между нами резко сокращается воздух…
– Уходи, – требую, но голос предательски дрожит.
– Ну и зачем ты прячешься? – он делает шаг на встречу.
– Я не прячусь! – чуть разворачиваюсь и наши тела соприкасаются.
Ник тут же аккуратно ловит меня за локоть и уже не отпускает. Держит так крепко, что почти больно от его прикосновения. Кажется, он себя тоже не контролирует…
– Тогда зачем выгоняешь?
Действительно, зачем? Да потому, что если он не свалит, я… за себя точно не ручаюсь, черт возьми!
Не успеваю съехидничать, губы Ника накрывают мои в каком-то явном нетерпении. Они горячие, страстные, с металлическим привкусом гнева.
Я тоже не теряюсь: хватаю его за футболку и тяну на себя, а он вжимает меня в стену. И теперь целуемся так, будто это все, что у нас есть. Словно при помощи поцелуя выплескиваем наши чувства. Оба горим, оба не сдерживаемся и стон удовольствия бьет колоколом по ушам. Мой или его? Не важно!
Ник сминает меня в объятиях, и я цепляюсь за него, будто за прочную опору. Все это безумие, граничащее с похотью, но продолжаем тонуть вместе, как вдруг…
Громкое покашливание вырывает из сладостного плена. Мы отскакиваем друг от друга, как подростки, застуканные завучем под школьной лестницей.
Мне приходится долго моргать, но вижу наконец нашу визажистку. Стоит, глаза с блюдца и нервно мнется на месте.
– Я просто… припудрить вас пришла. Фото будут крупные, надо, чтобы не бликовало, – она выдавила вежливую улыбку.
А сама залипла на Никите. Буквально пожирала его глазами и явно мечтала сейчас занять мое место. А я бы хотела… просто продолжить свою чертову работу. Свою! А не эту дурную фотосессию, от которой теряю голову…
– Мы обсуждали позы, – я поправила волосы, – и эмоции для следующей съемки.
Визажистка не сдержала колкости:
– Ну, судя по всему, эмоции у вас очень реалистичные.
Она первой ушла, а я обернулась к Нику. Меня уже стало забавлять его безразличие на лице. Равнодушие, словно только что мы, реально, просто обсуждали позы, а не горели в прямом смысле от страсти.
Чувствуя, как все внутри сжимается, поджала губы. И не зря, ведь Ник рубанул словами:
– Давай такого больше не повторять, – ровно, без капли эмоций в голосе.
Как робот.
Киваю.
– Конечно. Ничего не было.
Больно и обидно от его слов, но, честно… Пошел он к черту!
И мы снова надеваем свои маски: холод, равнодушие, цинизм. И вроде дальше все идет по сценарию, только мое сердце колотится так, что кажется, это слышно всем.
Никита
Я вспотел, и футболка отвратно прилипла к спине, а в горле все еще стоял вкус дешевого кофе из автомата. Адреналин ярко чувствовался в крови, хотя я даже не дрался. Я просто стоял у чертовой стены, облокотившись плечом на холодный бетон и пытался дышать глубже.
Даша.
Девчонка-ураган, бомба замедленного действия. Девица, которую я должен забыть и от которой нужно держаться подальше.
А вместо этого я, черт подери, поцеловал ее так, будто без этого поцелуя мог сдохнуть в любой момент.
Идиот! Зачем я повелся на эту хуету с фотосессией? Зачем подыграл ей?!
Я провел рукой по лицу, пытаясь стереть с себя ощущение губ Даши, но это бесполезно. Мои губы горели, будто нахалка выжгла на них собственное клеймо.
Просто трясу головой, прогоняю оттуда всю дурость. Хватит с меня! Сейчас пойду, заберу свои бабки и пошли все к черту, ноги моей больше тут не будет!
Ухожу от греха подальше и нахожу ту самую женщину, с которой созванивался ранее. Вхожу в ее кабинет и осматриваюсь. Ничего особенного, маленькая коморка: стол, ноут, принтер, стул.
– Мне нужен гонорар, – выдал я резче, чем нужно.
Женщина подняла взгляд от ноутбука, внимательно осмотрела меня и улыбнулась:
– Никита Соболев, верно? – киваю, тогда она продолжает: – Конечно. Сейчас все оформлю, подожди минутку.
Она что-то напечатала, а после распечатала бумажку и протянула мне. Я невольно взглянул на скудную цифру в ней и взорвался гневом:
– Это какая-то шутка?
– В смысле? – она моргнула, сверилась с тем, что напечатала и снова уставилась на меня.
– Тут нет и половины того, что мне обещали.
– А, – женщина пожала плечами, – это аванс. Полный гонорар получишь по завершению съемок через неделю.
– Что?! – кажется, я что-то не так расслышал. – Какого хрена мне не сказали об этом заранее?!
Не хотел на нее орать, но просто… и так нервы на пределе, а груши поблизости нет, чтобы снять напряжение.
– Все условия были в договоре, – она уже смотрела в экран ноута и голос звучал, как заезженная пластинка. – Ты не смотрел, что подписывал?
Я подписывал спешно и на автомате. Просто потому, что срочно нужны бабки, условия меня мало волновали.
Какого хрена Андрюха наебал меня?! Я же не тупой и точно помню, как он сказал: «Это куча бабла за одну съемку, где ты еще столько заработаешь за раз?». И я поперся сюда, как последний олух, потому что не было иного варианта. И сейчас его тоже нет…
– Ладно, – медленно выдохнул я и уточнил: – Но в конце сумма останется та же?
