Я прикоснулся к ней и не поежился. Не содрогнулся. Меня не вырвало.
Целых два десятилетия ни один человек не мог прикоснуться ко мне даже пальцем, не вызвав при этом отвращения. Ни врач. Ни женщина. Ни даже моя мать. Мне никогда не приходило в голову, что существует противоядие от моей проблемы. А то, что Фэрроу Баллантайн по силам довести диснеевскую принцессу до самоубийства, можно рассматривать как вселенскую концепцию равновесия. Я слышал поговорку. Бог всегда заворачивает свой подарок в проблему.
Я не понимал, что в этой свирепой неуправляемой горничной особенного, отчего мое тело не противилось ее прикосновениям. Уж точно не ее пропащее чувство стиля. И не язвительность, с которой она произносила каждое слово. И даже не неряшливая белокурая копна на ее голове. Мне доводилось видеть сашими из супермаркета, которые нарезали с большей аккуратностью, чем она подстригала свои волосы.
Я знал лишь, что никогда не упускаю возможности.
Моя Осьминожка исцелит меня. Как – уже неважно. Лишь бы я смог выносить прикосновения другой женщины и тем самым выполнить обещание, которое дал отцу, когда он защитил меня от неминуемой смерти.
Посему на сегодняшний день я погрузился в цифры и торговые рынки, разбросанные на разделенном экране.
Все равно по мне никто не станет скучать.
Глава 15
= Зак =
Первое подобие нормальной жизни с тех пор, как я выяснил, что мой «высококлассный» инструктор по фехтованию подрабатывает неоплачиваемой горничной, наступило после шести часов непрерывной работы. Когда я поднял голову от мониторов, на часах была уже половина первого. Минута в минуту. Мои внутренние часы снова заработали исправно.
Натали приоткрыла дверь и просунула голову в щель.
– Ау-у. Можно вас побеспокоить?
Уже беспокоишь, черт подери.
Я откинулся на спинку кожаного кресла, снял очки в толстой черной оправе и положил их на подставку.
– Да?
– Ваш обед готов, мистер Сан.
С тех пор как мне исполнилось семнадцать, я каждый день ел на обед одно и то же. Восемь полосок сашими[34 - Блюдо национальной японской кухни, состоящее из тонко нарезанного филе свежей рыбы или мяса.], один торо инари[35 - Разновидность суши из кусочка тунца, обернутого вокруг риса, с уксусом и приправами.], холодные перцы шишито[36 - Разновидность острого перца.] и огуречный салат. Разнообразие меня не интересовало. Я не получал от еды удовольствия, а диабет второго типа казался мне не более привлекательной перспективой, чем банкротство по девятой статье.
– Подавай.
Натали вторглась в мои владения, ввозя тележку через двойные двери. Прошла за мной к журнальному столику, поставила большую фарфоровую чашу с водой и подала мне чистое полотенце, когда я вымыл в ней руки. Как помощница она вполне терпима. Бывшая участница «Фи Бетта Каппа» в университете Джонса Хопкинса. Не пользовалась ароматизированными косметическими продуктами, которые вызывали у меня тошноту. Способна выполнять указания на уровне выше среднего. Слишком любила побеседовать, но, полагаю, я еще не встречал человека, который мог свести свои вопросы, ответы и реакции к предпочтительному для меня лимиту в два слога.
Она переставила поднос с блюдами с тележки на столик, затем взяла свой айпад и прижала его к груди. Светло-голубая блузка, облегавшая ее тело, как пищевая пленка, с каждым движением натягивалась все туже, если такое вообще возможно. Она дополнила блузку облегающей серой юбкой и парой туфель Louboutin на таких высоких каблуках, что ей, наверное, открывался прекрасный вид на Монумент Вашингтону.
Я вскинул бровь, не понимая, с чего она решила, что может остаться.
– Да?
Она громко сглотнула.
– Мистер Сан… – Натали нарисовала круг носком нелепой туфли, сжав планшет так, что побелели костяшки пальцев.
Я не сводил с нее глаз. Она знала, что не стоит ждать, когда я нарушу молчание.
Натали заерзала под моим пристальным взглядом.
– Еще кое-что.
Разглядывая ее целых десять секунд, я пришел к выводу, что она не намерена заканчивать мысль.
– Я весь как на иголках, Натали. Говори, как будешь готова. Желательно в этом столетии.
Еще одно судорожное глотание. Прерывистый вздох. Я уже должен был закончить обед, который предпочитал есть охлажденным до восьми градусов, каким, как я ожидал, его и подадут.
Внимание Натали привлекла доска для го. Она прижала ладонь к груди.
– Ой. Вы уже вечность не играли в шашки.
– Это го. – А тебе пора на выход. – Так что ты там хотела сказать?
– Точно. – Она прокашлялась. – Простите, что лезу не в свое дело, но на днях я невольно подслушала разговор вашей матери с Селестой, когда та заезжала на обед. – Натали заставила себя смотреть мне в глаза. Непростая задача. Выражение моего лица, по обыкновению, было враждебным. Она разгладила юбку свободной рукой. – Я знаю, что вы рассматриваете женщин на роль потенциальной… эм… ну знаете, спутницы жизни.
Бедняжка Натали. Она же не думала, что у нее есть шанс? Я ничего не имел против своей помощницы. В точности, как и против людей, которые носят кроксы. Если я считал их напрочь лишенными вкуса, это не значило, что они не имели права на жизнь.
Во всяком случае, так утверждало общество.
Натали была на редкость заурядной. Симпатичной, но не красавицей. Трудолюбивой, но не гениальной. Она получила степень магистра в университете Лиги плюща, но они с самого основания неизменно выпускали идиотов. Ей не присущи ни истинная индивидуальность, ни талант. На самом деле я выбрал ее своей помощницей, потому что она не питала распространенного отвращения к сверхурочной работе и элементарной математике.
– И я подумала… – Она облизала губы, потупила взгляд в пол и откинула назад пепельно-каштановые волосы. – Думаю, вам непременно следует рассмотреть мою кандидатуру. Я трудолюбивая и тихая. – Только не сейчас. – Очень хорошо выполняю указания. Я ответственная и умею работать в команде. – В команде? Сколько людей, по ее мнению, я собирался набрать? – Я не доставлю вам хлопот. Я… я… – Она покраснела. Поджала губы, а потом заставила себя выпалить нелепицу: – Я буду делать все, что вы захотите и как захотите в постели. Даже не прошу верности. Я боец. Хочу хорошей жизни. И мне что-то подсказывает, что вы тоже боец, мистер Сан. Не знаю, как и почему, но вижу это в вас.
Я не стал спрашивать, что она видела. Мне все равно. Но Натали уже вошла в раж, слишком увлеклась, чтобы заметить, что ее непримечательное выступление не произвело на ее невольного слушателя впечатления.
Она закрыла глаза и сделала вдох.
– Вы источаете такую ауру, будто в любой момент готовы к войне. Мне знаком этот взгляд. Мне он тоже порой свойственен.
– Я ценю пробивных людей, Натали, но ищу кое-что вполне конкретное.
Она впилась в меня взглядом.
– Что же это?
– Ту, кто получит одобрение Констанс Сан.
Натали издала неловкий натянутый смешок.
– Констанс что, глава вашей секты?
– В некотором смысле. Она моя мать.
– Почему вы позволяете ей указывать вам, на ком жениться? – Она прижала айпад к груди, будто он защитит ее от моего ответа.
Потому что ее муж умер, защищая меня, и с тех пор не прошло ни дня, когда я не желал оказаться на его месте.
– Я отнял ее супруга. Меньшее, что я могу сделать, это позволить ей выбрать мне жену.
Натали опустила плечи и вся поникла. Мне не нравились люди с плохой осанкой. Она признана непригодной, не успев даже открыть рот.
– Но это несправедливо…
Я поднял руку.
– Как и сама жизнь. Тебе же не три года. Я думал, ты уже в курсе. – Я расправил салфетку на коленях и взял стальные китайские палочки. – Хочешь обсудить что-то еще, пока я не приступил к обеду? Хочу поесть в тишине.
Натали открыла рот, потом захлопнула его, продемонстрировав свою лучшую пародию на форель.
– Во всяком случае, ваше желание вот-вот исполнится, – ее голос сорвался, и она сунула айпад под мышку.
Я вскинул бровь.
– Отменят федеральные налоги?
Разумеется, мне не могло так сильно повезти. Я родился четвертого числа четвертого месяца. Это самое несчастливое число в китайской культуре. На мандаринском наречии произношение этой цифры созвучно со словом «смерть». Исцеление от физического отвращения к людям, упавшее мне прямо в руки, уже казалось редкостным везением.
– Не это желание. – Натали положила айпад на тележку и решила занять руки тем, что забрала фарфоровую умывальную чашу и поставила ее сверху. – Ваша мать звонила сообщить, что разрешила какой-то девушке позаимствовать ее ожерелье от Astteria. То, что выполнено на заказ из нефрита и золота и хранится у вас в сейфе.
По всей видимости, современные ухаживания скатились до небывало низкого уровня с тех пор, как я интересовался в последний раз, поскольку она всхлипнула, не сумев сдержать слезы. То, что мне приходилось терпеть слезы женщин, даже не затаскивая их в постель, казалось мне особенно жестоким наказанием за мои грехи.
Натали сжала ручки тележки в кулаках, бросая вызов их прочности.
– Констанс сказала, что девушка заедет сегодня, и попросила вас «показать ей владения». – Она изобразила пальцами кавычки, выпятив нижнюю губу в едва сдерживаемой недовольной гримасе.
Ну, вот опять. Неужели после плана Н мама не поняла, что свидания вслепую не работают?
Я надавил пальцами на веки, массируя их с тяжелым вздохом.
– Как зовут эту женщину?
Натали наморщила нос.
– Электра? Или может, Экзотика?
– Эйлин.
Моя мать скорее съела бы тарелку глазных яблок, чем попыталась свести меня с женщиной по имени Экзотика.
– Да. Что-то вроде того. Очень непримечательное имя, если хотите знать мое мнение.
Хорошо, что не хочу.
– Когда мне ее ждать?
– В три часа.
Ничего не остается, кроме как предпринять попытку с Эйлин, чтобы угодить матери. Пусть даже сам предпочел бы умереть.
– Хорошо. Впусти ее, когда придет. Я разберусь.
– В самом деле? Вы никогда никого не принимаете без предварительного уведомления.
Я не ответил Натали.
Она со вздохом покачала головой.
– Все женщины в округе готовы умереть, чтобы привлечь ваше внимание, а вы не видите никого, кроме своей матери. Какое разочарование.
– Следите за языком, мисс Михайлова, если не хотите лишиться работы.
Натали осталась стоять посреди комнаты, будто лишний предмет мебели, который пришлось оставить, потому что его подарил близкий родственник. Казалось, она хотела сказать что-то еще, но меня раздражала мысль о том, что я плачу ей почасовую оплату за попытки убедить меня на ней жениться, вместо того чтобы потратить эти деньги на что-то более полезное. Например, на химчистку или очистку анальных желез кане-корсо Оливера.
Я взял полупрозрачный кусочек будо-эби[37 - Разновидность креветки.] с тарелки с сашими и поднес к губам. Слишком теплый.
– Что-то еще, мисс Михайлова?
По какой-то непостижимой причине я лелеял глупую надежду, что она скажет, что Фэрроу пыталась поджечь дом, продать с молотка всю мою коллекцию предметов искусства или совершить иное преступление против моей собственности. Хоть что-то, что даст мне повод отыскать мисс Баллантайн и извергнуть пламя на ее подобное буре присутствие.
Но Натали лишь вновь выдохнула и склонила голову.
– Нет, сэр, это все.
Она ушла с тележкой, оставив меня с неожиданным свиданием, которого я не желал, и незащищенным сервером брачного агентства, который собрался взломать.
Глава 16
Олли фБ: Поужинаем сегодня?
Зак Сан: Занят. Откажусь.
Зак Сан: Особенно если ты собираешься прийти в той же майке, что и в прошлый раз…
Олли фБ: Что? Стыдно идти рядом со мной, когда я щеголяю в своей майке-сексоголичке?
Ромео Коста: Майке-сексоголичке?
