Глава 5
Аня
– Сына? – заторможенно произносит Стас и переводит взгляд на Влада. – В смысле? Какого сына? От какой любовницы? О чем вы?
– Стас, – выпрямляется перед ним Влад, – сядь, нам нужно поговорить.
– В офисе насиделся. Объясни, что происходит. О чем только что сказала мама? У тебя есть кто-то на стороне?
– Марина, – отвечаю я за мужа. – Он изменял мне с Мариной, моим психологом. И она сегодня родила ему сына.
– Что? – в шоке выдыхает Стас, начинает быстро дышать. – Ты изменял маме? У тебя родился сын?
– Да, это правда, – пристально глядя на него, кивает Влад. – У меня были отношения с Мариной. Она от меня забеременела, сегодня родила недоношенного ребенка, и…
– Да мне плевать, кого она родила! – взрывается Стас. Его шея покрывается красными пятнами, глаза метают молнии, лицо перекосило от злости. – Ты, – медленно надвигается на Влада, – изменял, – сжимает руки в кулаки, – матери?
Останавливается напротив отца, смотрит на него как боксер на соперника – свирепо, безжалостно.
– Как ты посмел?! – хватает Влада за горло, тот вцепляется в его напряженную руку, пытается убрать от себя, но сын держит его мертвой хваткой. – Убью! – цедит сквозь зубы.
– Стас, отпусти его! – кричу я, видя, как лицо Влада начинает синеть. – Стас! – пытаюсь оттащить. – Ты его задушишь!
Стас мастер спорта по боксу, Влад – мастер спорта по каратэ. Они поубивают друг друга, если их не остановить.
Влад смотрит на сына красными глазами, сжимает губы, как в замедленной съемке убирает от себя его руку, и отталкивает.
У меня появляется возможность встать между ними.
– Остановитесь! – приказываю, глядя на них по очереди. – Стоп! Дракой вы ничего не решите!
– Вы что орете-то на весь дом? – спускается со второго этажа Софа. Запахивает шелковый розовый халат и поправляет полотенце на голове. – Вас даже из ванной слышно. О, Стас, привет! – подходит к брату и целует его в щеку. – Как отработал?
– Привет, – цедит сквозь зубы, продолжая испепелять взглядом Влада. – Нормально отработал, – прищуривается и добавляет: – Свой последний рабочий день.
– В смысле последний? – вскидывает брови Софа. – Ты что с работы увольняешься?
– Считай, что УЖЕ уволился, – хрипло изрекает он, продолжая пилить взглядом Влада.
– Подождите, подождите! – возмущенно смотрит на меня Софа, – мам, вы ему рассказали, да? Из-за этого он увольняется из банка? Типа папа для него столько всего сделал, сразу после универа взял к себе на работу, помогает ему во всем, и сейчас он, плевав на все это, просто берет и увольняется? Это нормально по-твоему?
– Ты знала, что отец ей изменяет? – разворачивается к ней Стас. – Ты все знала? Давно?
– Да, я знала, – вздыхает Софа. – Забыл, с кем я встречаюсь? Конечно мы с Захаром были в курсе их отношений. Но нас с тобой с детства учили не лезть в чужие дела, и…
– Мама тебе не чужая! – рычит сын. – Ты знала, что отец крутит с этой… – сжимает губы, – и молчала? У тебя с головой проблемы, Соф?! – стучит пальцем по виску. – Ты первым делом должна была ей обо всем рассказать! Зачем ты скрывала это? У них ребенок родился, ау! – взывает к сестре, которая стоит с невозмутимым видом. – А мама только сегодня узнала об этом! Сегодня же, да? – бегло смотрит на меня, я киваю. – Капец… – в шоке смеется. – Дурдом какой-то. Получается, ты покрывала его. Да еще и общалась с этой Мариной. Вы же с ней чуть ли не лучшие подруги теперь.
– Я еще раз повторяю, что не лезу в чуж… не лузу ни в чьи отношения! – повышает голос дочь. – Ты вообще половины всего не знаешь, а обвиняешь меня. Ты сначала спроси, почему я молчала? Может, потому что не хотела расстраивать маму, которая только недавно начала приходить в себя после смерти сестры? Может, я просто боялась добить ее этой новостью? Да, я узнала о том, что папа встречается с Мариной, и что она от него забеременела, и что я должна была сделать? Сразу бежать к маме? Или попытаться уберечь ее от нового стресса? Что я и сделал, между прочим! Она вообще не должна была узнать об этом, ясно?! Папа собирался увезти Марину с ребенком в Сочи, подальше от мамы, и все были бы счастливы, но случилось то, что случилось. Мама теперь все знает.
– Допустим, ты не хотела травмировать маму, но какого черта ты постоянно терлась с этой Мариной, зная, что она носит ребенка твоего отца?! – кричит на нее Стас. – Чтобы не испортить отношения с Захаром, за которым ты бегаешь как собачонка? —
– Стас! – гремит Влад. – Подбирай выражения!
– Что ты сказал? – Стас поворачивается к нему правым ухом, крутит рукой в воздухе. – Повтори, повтори, что ты сказал?
– Не смей с ней так разговаривать! – пугающим тоном произносит Владислав. – Она твоя сестра.
Вижу, как к лицу сына приливает кровь.
– А она твоя жена! – кивнув на меня, передергивает мышцами, и морщит нос от злости. – Твоя, черт возьми, жена! Ты спишь с ее психологом, но меня учишь, как нужно обращаться с сестрой? Да у нас тут большая семья нарисовывается! – смеется Стас. – Отец с психологом и сыном, ты с Заха…
Он резко замолкает и в упор смотрит на Софу.
– А… – протягивает он, – я, кажется, понял, почему ты прикрывала отца… Помнишь ты вышла из новой тачки Захара у нашего дома и сказала ему, чтобы он был поаккуратней с твоей машиной? Я это услышал и спросил у тебя, почему эта машина твоя? И ты сказала, что мне просто послышалось. А мне ни хрена не послышалось! – поворачивается к Владу. – Это ты купил ей тачку! Купил, чтобы она была на твоей стороне!
– Это правда? – спрашиваю у Влада. – Ты купил Софе машину?
Мы собирались купить ей машину, когда она сдаст на права. Хотели вручить на день рождения, в декабре. Софа еще учится в автошколе, прав у нее нет. А он уже купил ей машину, скрыв это от меня. И это говорит о том, что он действительно решил ее таким образом перетянуть на свою сторону.
– Да, это правда. Я купил Софе машину, но на ней временно ездит Захар. Он по вечерам учит ее вождению.
– Ах вот как… – качаю головой, разочарованно глядя на него. – А что скажешь по поводу квартиры в Сочи? Ты так и не ответил мне, на кого она оформлена.
– Тоже на Софу, – равнодушно пожимает плечами.
– Чтобы тебе от нее ничего не досталось при разделе имущества, – продолжает за него Стас. – Я верно излагаю? – выгнув бровь, смотрит на Влада.
– Никакого раздела не будет, – расправляет он плечи. – И развода тоже не будет. Я уже сказал об этом вашей матери, и теперь говорю вам: Марина с сыном уедут в Сочи, а я останусь с вами. Будем жить так же, как жили раньше.
– Ну что мам, – потирает ладони Стас, – может, блинчиков отцу испечешь? Мы же живем так же, как раньше. Он так решил. Чаю ему организуй, стол накрой, рубашки погладь. Ничего же не произошло, верно?
Резко меняется в лице, подходит вплотную к Владу, и цедит:
– Как раньше никогда не будет. Ты не будешь указывать нам, как жить, и как относиться к тому, что ты сделал. Вали в Сочи со своей новой семьей. Пошел к черту вместе со своим банком! Мне от тебя ничего не нужно. Я тебе до конца жизни не подам руки, запомни это. И я тебе не мальчик, чтобы диктовать мне, что делать, и как себя вести.
Обводит его брезгливым взглядом.
– Хреновый из тебя пример, – усмехается ему в лицо. – Жаль, что мой родной отец умер. Он любил маму. И никогда бы ее не предал.
– Стас, ты дурак? – шепчет Софа. – Ты что несешь?
Владислава задели за самое больное.
Его зрачки сужаются, губы превращаются в тонкую линию, на скулах снова оживают желваки.
– Давайте прекратим этот разговор, – боюсь, как бы они не подрались. – Я очень устала сегодня. Хочу пойти спать. Все остальное обсудим завтра. Стас, ты слышишь меня? – смотрю на каменное лицо сына. – Стас! – беру его за руку. – Идем наверх, пожалуйста.
Перевожу взгляд на Влада и понимаю, что он затаил на Стаса дикую злобу за эти слова.
Сын впервые в жизни упомянул Артема при Владе.
Да, Стас никогда не видел родного отца, но я рассказывала ему о том, как мы любили друг друга, как он заботился обо мне. Да что там рассказывать – из фотографий, которые до сих пор хранятся в старых альбомах, и так можно понять, что между нами была космическая любовь.
Я хотела, чтобы сын знал, каким был его биологический отец, и чтобы берег в сердце теплую память о нем.
Но я всегда говорила ему, что Влад заботился о нем почти с самого рождения, рассказывала, как он помогал нам в трудные времена, всегда ставила его в пример.
А сегодня этот «пример» рухнул как карточный домик.
Для Стаса его предательство – это такой же удар, как и для меня. Он всегда уважал Влада, относился к нему как к отцу.
Несколько лет назад на дне рождении Влада Стас в тосте произнес очень добрые слова:
«В детстве я на тебя часто злился за то, что ты был строг ко мне, но сейчас я благодарен тебе за достойное воспитание. Ты многому меня научил. Ты стал для меня примером. А ваши отношения с мамой – самый настоящий образец счастливого брака. Я горд, что у меня такой отец. Обещаю, что никогда тебя не подведу».
А сейчас он смотрит на него как на ничтожество. Влад опустился в его глазах на самое дно.
– Все, идем, – тяну за руку сына.
Он наконец-то сжимает мою ладонь, напоследок жалит взглядом Влада, мы идем к лестнице, и слышим за спиной:
– Посмотрю, как вы оба скоро заговорите!
Глава 6
Аня
Я как будто только что села в машину времени и переместилась на двадцать с лишним лет назад.
Помню, как точно так же стояла у кувеза, смотрела на своего недоношенного сына и молилась всем святым, чтобы с ним все было хорошо.
Стас родился на тридцать второй неделе беременности. Он был совсем маленьким. Слабым. И я нисколько не удивлена тому, что родила его так рано: всю беременность находилась в жуткой депрессии из-за смерти Артема. Мне не хотелось жить без него на этом свете. Я ругала его, что он оставил меня. Да еще и с ребенком под сердцем.
Боже, как мы любили друг друга.
Это были сумасшедшие чувства. Самые яркие, самые незабываемые и эмоциональные отношения в моей жизни.
Его уход стал для меня настоящим ударом. Никогда не забуду, как мне сообщили об аварии, и как я упала в обморок от этой душераздирающей новости.
После смерти Артема все вокруг резко стало черно-белым. Я бросила учебу в медицинском университете, в который только поступила на первый курс.
Бесконечно тянулись мрачные дни, ночи, жизнь превратилась в сплошной кошмарный сон, из которого я не могла выйти до тех пор, пока не узнала, что жду ребенка.
Мне тогда было всего восемнадцать лет, а Артему на тот момент было бы двадцать три. У нас была приличная разница в возрасте – больше пяти лет, и мне это очень нравилось. Он мне всегда казался очень взрослым, мудрым, рассудительным.
Я думала, что от Артема у меня останутся лишь воспоминания и фото в альбоме, но, когда узнала о беременности, поняла, что ношу под сердцем его частичку. Частичку своего любимого мужчины, и это было для меня настоящим чудом.
Наш сын появился на свет от большой… нет, от огромной, огромнейшей, бескрайней как океан любви, и он стал продолжением своего папы, который, к сожалению, не дождался его рождения, и ни разу не подержал на руках.
Из роддома нас с сыном встречали моя мама, сестра и Владислав.
Помню, как при выписке медсестра подала конверт с сыном Владу и сказала: «Держите сына, папочка. Поздравляю!»
Эти слова резанули ножом по сердцу, из глаз потекли крупные слезы. Ведь на месте Влада должен был стоять Артем. Он должен был принимать у медсестры своего сына и получать поздравления.
Я выдавила из себя: «Это не папа», забрала у Влада ребенка и пошла на улицу.
Тогда у меня было четкое убеждение: у Стаса только один отец – Артем. Мой сын – Станислав Артемович. И так будет всегда. И никто никогда ему не заменит родного отца. Никогда!
С самого детства показывала Стасу фотографии папы и плакала, когда он, указывая маленьким пальчиком на его снимки говорил: «Патя. Патя»
Я отвечала ему, что папа сидит на облачке и за ним приглядывает. Держит его за ручку, когда он спит, и всегда-всегда рядом с нами.
Мы жили с моей мамой на окраине Москвы, и я помню, как она ругала меня за то, что я не могу отпустить Артема, за то, что мучаю себя воспоминаниями о нем.
«Ты живешь прошлым, Аня! – сердилась она. – У тебя родился сын, и ты должна жить настоящим. Обрати внимание на Влада. Посмотри, как он о вас заботится. Да он на все готов ради тебя и Стаса! Сколько помощи вам оказывает. Вон как балует Стасика, – кивнула она на комнату, заваленную игрушками. – Он к нему как к родному сыну относится. И он вам нечужой человек, все-таки был лучшим другом Артема. Тебе его сам бог послал, Ань. Ты же понимаешь, что сыну нужен отец. Поэтому очень прошу, присмотрись к Владу. Он надежный человек».
Сестренка говорила мне почти тоже самое. Она тоже видела мое будущее с Владом.
Но присматриваться к Владу я начала только спустя почти три года после смерти Артема – когда в душе медленно начала угасать боль от потери.
Стасу исполнилось два, он пошел в садик, я восстановилась в университете, и начала возвращаться к обычной жизни. Владислав по-прежнему был все время рядом: он подвозил меня на учебу, вечером встречал, мы вместе ехали за Стасом в сад. Затем мы стали вместе проводить выходные – то за городом на озере, то в семейных парках развлечений. Мы все чаще и чаще стали бывать вместе.
Помню, как приехали в дом Влада, в котором сейчас живем, Стасик уснул, и мне тоже пришлось остаться на ночь. На ночь, после которой наши дружеские отношения с Владом переросли в нечто большее.
Через какое-то время мы с сыном переехали в его дом, затем я забеременела Софой, вышла замуж за Влада, родила дочку, окончила университет, поступила в ординатуру, затем устроилась на работу.
Влад ни разу не показал своего недовольства, когда я дежурила в ночную смену, а ему приходилось сидеть с двумя детьми. Помню, приходила домой ранним утром и заставала его в детской – на тот момент у Стаса и Софы была общая комната. Влад спал, свернувшись клубком на небольшом диванчике в обнимку с книгой сказок, а дети сладко сопели в своих кроватках.
Мы были счастливой семьей. Совместные завтраки на террасе, совместные просмотры семейных фильмов вечером у камина, по очереди делали уроки с детьми, возили их на различные секции, часто летали на море.
Владислав относился к Стасу как к родному сыну, но… признаться честно, я всегда понимала, что Софию он любит больше. Это чувствовалась. И конечно же я понимала, почему: она его дочь, а Стас – нет. И этим все сказано.
Мои мама и сестра всю жизнь мне твердили о том, какая я молодец, что вышла замуж за Влада.
Я ведь и правда думала, что кроме Артема никого не смогу полюбить, но ошиблась. Я полюбила Влада. Он сделал меня счастливой. Вернул меня к жизни. Залечил все мои раны. На протяжении всего времени, что я с ним, он меня во всем поддерживал. Помог мне через свои связи устроиться на работу в самый лучший перинатальный центр столицы, и всегда гордился моими успехами.
Я была полностью уверена в нем. Думала, что этот человек никогда не предаст, но…
Сейчас я стою напротив кувеза, в котором лежит его сын, и мое сердце кровью обливается.
