– Не понимаю.
– Тебе нужно снова завоевать свою жену. – Дэл бросил книгу на кровать. – А времени у нас мало, так что вставай.
– Зачем?
– Нужно потренироваться. Поработаем над флиртом.
Гевин подавился кофе во второй раз.
– Ну уж нет!
– Ты накосячил, приехав туда в субботу, так что сегодня вечером действительно придется постараться. Сделай так, чтобы она хоть чуть-чуть смягчилась, старайся переломить ситуацию. Иди сюда.
Гевин попятился.
– Вот еще. Тея ненавидит флирт.
– Что?! – Мак прыснул. – Что за бред! И как же ты уговорил ее на первое свидание?
– Без всякого флирта.
Чистая правда. Тея даже как-то сказала ему об этом. Она работала официанткой в кофейне и обратила на него внимание именно потому, что в отличие от других он никогда не отпускал глупых шуток в ее адрес, не был слишком развязным. Хотя неизвестно, показалось бы ей такое поведение милым, если бы она знала, что Гевин просто боится. Боится, что она посмеется над ним. Но надо же, сработало.
Дэл снова вздохнул.
– Гевин, все женщины любят флирт. Просто флиртовать с каждой нужно по-разному. Некоторые без ума от пошлых шуточек. Другим подавай рыцарское обращение. А кому-то нравятся тихие, нежные прикосновения.
– Откуда, черт возьми, мне знать, что нравится Тее?
Мак отвернулся от шкафа и недоверчиво посмотрел на него.
– Сколько вы женаты?
Дэл перебил его:
– Так это и означает «выучить ее язык».
– Мне не выучить до вечера! – Господи, какое унижение!
Дэл сделал Маку какой-то знак, тот спросил: «Почему я?» – и нехотя вышел из комнаты. Он мгновенно вернулся, преобразившись. Прислонился к дверному проему, скрестив руки на груди, и слегка улыбнулся. Затем подмигнул.
Гевин смотрел на него через плечо.
– Охренел, что ли?
– Выглядишь потрясающе. Не могу поверить, что со мной рядом такая красотка, все вокруг только на нас и смотрят…
– Гм…
– Ты бы хоть предупредила, что будешь в таком обалденном платье. – Затем он медленно поднял и опустил глаза. А потом все закончилось. Он пожал плечами и отошел от двери. – Флирт – это уверенность в себе, чувак. Вот и все.
– Как раз ее-то у меня и нет.
– Не твоя уверенность, тупица. Ее. Ты должен добиться, чтобы рядом с тобой она чувствовала себя единственной женщиной на свете. Чтобы на ее лице играли улыбка, легкий румянец, чтобы она вышагивала гордо, как королева. Говори такие слова, которые она будет вспоминать вновь и вновь, когда окажется в постели.
Гевин чуть не застонал, представив Тею в постели. В одной из тех коротких шелковых туник, которые она носила, когда была одна. Или, о ужас, наедине с каким-нибудь парнем. О боже, его сейчас стошнит!
– Поставь кофе на стол, – приказал Дэл.
Гевин повиновался. Таинственно улыбаясь, Дэл направился к нему. Его глаза встретились с глазами Гевина, и, черт возьми, Гевин не смог отвести взгляд. Он даже не заметил, как отступил и прислонился к стене. И очутился в кольце рук Дэла, который, продолжая улыбаться, склонился к нему.
– Привет…
– Привет, – автоматически ответил Гевин.
– Наша прошлая ночь… Не могу забыть ее… вспоминаю без конца…
Гевин прерывисто вздохнул.
– Ч-что случилось прошлой ночью?
Дэл подмигнул.
– Тебе напомнить?..
Боже! Гевин вжался в стену.
– Ой, я, кажется, слегка возбудился.
– Ты должен показывать ей свою страсть, – сказал Дэл, все еще находясь в образе. Он приподнял брови и плотоядно взглянул на рот Гевина. – Ну примерно вот так, причем сейчас я не слишком-то и старался.
Мак покашлял.
– Извините, что прерываю ваш интим, но у нас тут проблема. – В руках он держал серый свитер. – Единственная приличная вещь, которая нашлась у капитана Раздолбая в его убогом гардеробе.
Гевин отбросил руки Дэла. Тот отошел в сторону.
– Не забывай почаще смотреть ей в глаза. Зрительный контакт очень важен.
– Еще время от времени подмигивай, – сказал Мак, бросая свитер на кровать. – Женщины любят такую фигню.
– И смотри на губы. Пусть думает, что ты представляешь, как они ласкают твое тело, – прибавил Дэл.
Ну, это совсем нетрудно. Почти все время Гевин представлял губы Теи на своем теле.
Стоп… Гевин переводил взгляд с одного приятеля на другого.
– И все? Скажу, что мне нравится ее платье. Н-намекну, что мечтаю, чтобы она меня облизала? Это и есть ваш п-план?
– Пока да.
Гевин рухнул на кровать.
– Не подействует.
– Может, мы бы и придумали еще что-нибудь, но не знаем толком, что там у вас произошло. Ты же не рассказываешь. А зря…
– И не собираюсь.
– Ладно, – сказал Дэл с еще одним протяжным вздохом. – Тогда просто расскажи нам хоть что-нибудь. Что хочешь. Вспомни какую-нибудь фразу, которую она сказала в субботу. Может, это поможет нам составить план на вечер.
Гевин упал на спину и уставился в потолок. Каждое слово, произнесенное Теей в субботу, прочно засело в его мозгу. Но если он поделится с парнями, они сразу поймут, что к чему.
– Она хочет сохранить дом, – сказал он.
Дэл оживился.
– Так и сказала?
Гевин кивнул.
– Сказала, ч-что, если у кого-то из нас останется этот дом, д-девочкам будет легче, потому что он для них р-родной. И спросила, не заплачу ли я ее д-долю.
Дэл и Мак переглянулись.
– Может сработать, – сказал Мак.
– Рискованно, – возразил Дэл. – Сейчас не времена Регентства. По закону Тее и так принадлежит половина имущества.
– Зато символично и может сыграть нам на руку в дальнейшем, – сказал Мак.
– Эй, – сказал Гевин, поднявшись и помахав им руками. – Ребята, вы про меня не забыли? Что за долбаные секреты? Хватит уже ерничать!
– Ты начинаешь действовать.
– Объясните н-наконец, ч-что это значит!
Дэл и Мак обменялись взглядами, и Гевин понял, что ответ ему не понравится. И не ошибся.
Дэл глубоко вздохнул.
– Ты согласишься на развод.
И это называется план?!
– Точно, – сказал Мак. – Но сначала пройдемся по магазинам.
Глава шестая
– Ой, мамочка, царапается!
Тея посмотрела на кончик карандаша для грима, которым разрисовывала лицо Авы. Она вызвалась помочь с декорациями и гримом для школьного мюзикла. Эти хлопоты должны были как-то ее отвлечь, но голова все равно была занята совсем другим. Вот-вот должен появиться Гевин. Как жаль, что Лив не может поддержать ее, у сестры сегодня вечерняя смена.
– Прости, милая, – сказала Тея, отнимая карандаш от лица Авы.
– Мамочка, как красиво! – Стоявшая рядом Амелия захлебывалась от восторга. – Ты так приятно рисуешь!
– Так хорошо, – тихо поправила Тея. – Спасибо. Рада, что тебе нравится.
Она наложила последние штрихи на оленьей мордочке Авы – обе дочки играли оленят – и убрала грим в сумку. До начала оставалось всего десять минут. Учительница хлопнула в ладоши и, стараясь перекричать возбужденно болтающих детей, велела им строиться.
Тее тоже пришлось отправиться в зал. Зря она не солгала Гевину, будто во время шоу ей нужно быть за кулисами. Она была не в силах вести светские разговоры и фальшиво улыбаться, а этого было не избежать при любом появлении на публике вместе с Гевином. Дай бог ей душевного равновесия, чтобы не вмазать ниже пояса любому, кто первым начнет расточать восторги по поводу грандиозной победы.
Когда Тея спускалась по ступенькам со сцены, от волнения свело живот. Взгляд скользил по толпе семейных пар, ищущих места. У многих женщин было одинаково раздраженное выражение лица, что могло означать только одно – их мужья опоздали, и теперь они не могли найти два рядом стоящих красных бархатных кресла. Слава богу, Гевина не было видно. Может, и ей не стоит спешить в зал, и тогда они тоже не смогут сесть рядом.
Однако облегчение было недолгим.
– Привет.
Услышав его голос, она чуть не подпрыгнула. В тонком джемпере с V-образным вырезом Гевин стоял у сцены и улыбался. Джемпер, которого она раньше никогда не видела, обтягивал его мускулы так, что казалось, хлопковая ткань не выдержит и порвется. Но Тея могла выдержать. Она получила такой удар под дых, который еще зовется «разбитое сердце», что теперь ее не проймешь накачанными бицепсами, мощными предплечьями и дразнящей ложбинкой между рельефными кубиками мышц на груди, – к черту все! Она спустилась по ступенькам в зал.
– Ты нашел места?
Он указал на проход.
– Десятый ряд. Я положил пальто на сиденья.
Гевин пропустил ее вперед, а потом его рука опустилась ей на плечи, как будто они пришли вместе. Просто еще одни счастливые мама и папа. Она осторожно отстранилась, и в этот момент посреди какофонии в зале послышалось:
– Эй, ты же Гевин Скотт, верно?
А-а, ну конечно. Тея обернулась, и в ее голове пронеслась длинная вереница многоэтажных ругательств. Отец одного из школьников в джинсах и с короткой стрижкой протянул Гевину руку. Тот остановился и вежливо поздоровался, как поступал всегда, если к нему обращались фанаты.
Тея фальшиво улыбнулась и тоже протянула руку.
– Тея Скотт.
Мужчина вяло потряс ее пальцы. Бывают же мужчины, которые не в состоянии даже нормально пожать руку женщине. Он едва взглянул на нее и снова переключился на Гевина.
– Не повезло вам в последней игре, – сказал мужчина. – Это предупреждение. Судья ослеп, что ли?
На челюсти Гевина вздулась вена. Он ненавидел, когда в проигрыше обвиняли арбитров.
– Вообще-то мы сами виноваты. Из-за одного промаха загубили всю игру. Я слажал.
