– Ещё он искусно делает маски, – подметил Люпин. – Как видите, каждый в нашей театральной общине вносит свою лепту. Роберта, например, отменно готовит, разбирается в травах и умеет заваривать этот дивный чай.
– А также я тут единственная настоящая актриса, – женщина поправила парик.
– Ну, да. Мы тут кучка бесталанных прохиндеев, в отличие от нашей королевы. Только она умеет играть, – сыронизировал Авестант.
– Как с языка снял, – Роберта горделиво отвернулась от всех.
Норик повторно разлил по стаканам чай. Люпин не сводил глаз с Рейны. Он с интересом разглядывал каждую деталь на её лице. Каждую еле заметную веснушку. Ему хотелось снять с неё капюшон и хорошенько рассмотреть то, что скрывается под ним.
– Значит, ты выросла в монастыре? – спросил её маэстро. Девушка ответила ему кивком. Прядь алых волос сползла на её носик. Люпину захотелось запустить в них руку. Ощутить в своей ладони. Почувствовать запах. Она убрала их, после чего сделала большой глоток. – Наверное, там было тоскливо и одиноко.
– Нет. По крайней мере, поначалу не было так, – возразила Рейна.
Маэстро повернулся к Джоан. Она выпила больше остальных и уже начинала клевать носом. Лицо девушки было изранено, волосы сплелись в неоднородную массу. Её былая красота пропала без остатка. Но красная повязка на её глазах вызывала в нём непреодолимое возбуждение. Это было необычно и интересно.
– О, я только что вспомнил байку про квелидскую девицу и дворянку из Рента. Ты знаешь такую, Огюст? – Варн постучал себя по кумполу.
– Пьесы и кабацкие россказни подвыпивших плебеев это разные вещи, – покачал тот головой. – Нет, я сомневаюсь, что знаю такую «байку».
– Так, я ща расскажу, – полурыцарь допил залпом чай и громко ударил стаканом по столу. – Есть одна дворянка в Ренте из очень влиятельного рода. Батя у неё со странностями, всё хотел себе сына, а тут дочь у него нарисовалось. Ну, короче начал он из неё пацана лепить. Коротко стриг её, доспехи на заказ забабахал. И нанимал он ей учителей всяких, чтобы мечом махать научили. И ещё менял их постоянно, чтобы ненароком не попортили девку. Говорят, симпатичная была, стройная, подтянутая. Ну, там груди что надо и жо…
– Ближе к делу, чешуйчатый, – закатила глаза Рейна.
– Короче, нормально её обучили. Могла за раз несколько мужиков уложить. Причём не в койку, а сразу в могилу. Прикиньте, дури сколько в ней было, – смех полурыцаря утонул в неловкой тишине. – В общем, пришло время свататься. Как-никак дворянка. Род нужно продолжать и всякое такое. А она ни в какую. Говорит, мол, кто меня в бою одолеет, за того и выйду.
– Что-то знакомое. По-моему, я уже это слышал, – Огюст задумчиво почесался.
– Ты, это, упустил свою возможность, так сказать. Теперь уже дослушивайте до конца, – Варн с самодовольным выражением лица откашлялся, прочистив горло, и продолжил свой рассказ. – Много дворянских сынков пыталось. Махались с ней. Но ничего у них не выходило. Парочка чуть к детям Фредсланда не отправилась. И вот появляется юная квелидка из Нартанского ханства. Вся в странных доспехах и с рапирой наперевес. Вояка с головы до ног. Манеры никудышные. Невоспитанная хамка. Услышала, что девка какая-то мужиков штабелями укладывает, рассмеялась и вызвала её на дуэль. Один удар и бац, дворянка в грязи валяется. Говорят, она ей с кулака прописала. Разбила нос. Пару зубов выбила. Скандал был страшный. Дело аж до ордена сияющих дошло. Я, кстати, так и узнал про эту историю.
– И чем всё кончилось? Не уж то поженились? – со странной надеждой спросил Авестант. – Я люблю, когда всё хорошо кончается.
– Всё хорошо закончилось. Пришла она к ней свататься. Пьяная вусмерть. Еле на ногах стояла. Через каждое слово мат. Сказала, что если надо может и батю уложить. Смеялась при этом как сумасшедшая. Юмора, в общем, не оценили. Спустили на неё собак. Та до самых голубых песков ханства мчалась. Только пятки сверкали. А дворянка в итоге за козла какого-то вышла. Вроде даже не лупил её. Вот, что я называю счастливый конец. Нечего бабам за меч браться. Пускай дома с детьми тихонько сидят и всё тут.
– Ну, ты и скотина, конечно, Варн полурыцарь, – Рейна фыркнула носом. – К чему ты всё это рассказывал?!
– Более мужланского рассказа себе сложно представить, – отмахнулась от него Роберта. – Есть ещё у кого байки? Только не такие, пожалуйста.
– У меня есть. Про то, как бывший король Рента приворотное зелье выпил. Но вместо того, чтобы влюбить в себя превратился в прожорливого слизняка, – у Авестанта возникла игривая улыбка.
Норик обновил стаканы. Люпин смотрел за тем, как их содержимое выпивают гости. С каждым глотком они становились всё соней. Тело Джоан обмякло на стуле, и она уснула первой. Видимо, она была слабее остальных. Следующей должна была стать Рейна. Маэстро с нетерпением ждал этого момента.
– Что-то меня в сон клонит, – глаза у девушки сами по себе закрывались.
– Путь был долгим. Не сопротивляйся, – заботливо произнёс Люпин. Он представлял себе, как связывает её. Как уносит в свою комнату. Также как и других до неё.
Рейна сдалась под натиском сонливости и провалилась в небытие. Варн, громко зевнув, последовал её примеру. Его Люпин опасался больше других. Остался только Ингвар. Его меч, весящий на поясе, не вызывал опасения. Да и выглядел он щуплым. Однако этот парень сидел напротив маэстро и прожигал его взглядом.
– Что-то не так? Весь вечер пялишься. Уже смущать меня начинаешь, – отшутился Люпин. – Тебя-то в сон не клонит?
– Нет, не клонит, маэстро. Я ведь не пил ваш чай, – спокойным тоном ответил тот. Он сохранял хладнокровие и не выглядел напуганным. У Люпина закралось нехорошее предчувствие. Что-то явно было не так. Он что-то упустил. Но такого не могло быть. Даже если он не пил чай, это ничего не меняло. Он остался один. – Ты так глазел на Рейну, что даже не заметил, как я всё это время переливал свою порцию в стакан Варна.
– Ловко, я тоже ничего не заметил, – похвалил его Авестант.
– Не понимаю о чём ты. Чай наивкуснейший. Ты сам видел, как мы его тоже пьём. Твои друзья просто устали с дороги, – Люпин не терял самообладание. Он был уверен в своих силах. Но хладнокровие парня не давало ему покоя.
– Что это вообще? Судя по запаху, это «Сияние звёзд». Мы с отцом делали это зелье из грибов хаута. Они любят темноту и часто растут на могилах, – ровный тон голоса Ингвара начинал раздражать Люпина. – «Сияние звёзд» помогает от бессонницы. Но быстро вызывает привыкание и перестаёт действовать, в каком количестве не пей. У него ещё есть интересный побочный эффект. При частом употреблении у человека начинает мерцать тень. Она не исчезает полностью, но прочитать её становится невозможно.
– Люпин, мне это не нравиться. Почему он умничает? – заволновался Авестант.
– Какой-то он не такой, – Роберта встала из-за стола и отошла подальше.
– Соберитесь. Наш спектакль, очевидно, раскрыт, но это ничего не меняет. Нас больше парень. Не глупи, – маэстро поглядывал на Варна.
Тот крепко спал. Ингвар знал о зелье, а значит, мог пробудить спящего раньше времени. Это не входило в их план. Если бы ящер проснулся, они могли с ним не справиться.
Из коридора донёсся скрип половиц. Все, кроме Ингвара, моментально подскочили с мест. После этого наступила гробовая тишина. В комнате становилось прохладно. Камин совершенно не грел.
– Вы бы проверили что там. Кроме нас в доме никого не должно быть, – равнодушно заявил Ингвар, чем вызвал шквал недовольных возгласов.
– Просто убейте его уже, – начала психовать Роберта. – Что вы сидите. Вы же видите, что-то не так.
– Заткнись! Сохраняйте все спокойствие. Номо, проверь что там, – приказал Люпин.
Номо, смиренно стоящий весь вечер у прохода в комнату, вышел в коридор, заперев за собой дверь.
– Я никак не мог прочитать вашу тень. Мне не давало это покоя. Но как только я вошёл в этот дом, я сразу почувствовал тела под ним. Это здание пропиталось их воспоминаниями. Я знаю всё, что вы с ними делали, – ровный размеренный голос Ингвара больше не раздражал Люпина. Теперь он внушал первобытный страх.
– Кого ты к нам привёл, болван? Не каждый маг способен так читать тени, – зашипел на маэстро Огюст. – Норик, ты тут самый молодой и энергичный. Избавься от него.
– Норик, нет, – воскликнул Люпин. – Не подходи к нему. Авестант заходи слева, а я справа. Сначала оттащим его товарищей. А потом пережим ему глотку.
– Ну, наконец. Что-то похожее на план, – рыжеволосый схватил со стола нож и начал осторожно приближаться к Джоан. Люпин направился к Рейне.
– Что вы боитесь эту мелюзгу?! Он даже со стула не встаёт, – голос Роберты перешёл на визг. – Долго это будет продолжаться?
– Заткнись! Сама иди и убивай его, – огрызнулся Авестант.
– Что ты задумал. Свой жалкий меч ты не успеешь вынуть. Попытаешься разбудить ящера? Это твоя идея?! – усмехнулся Люпин.
– Я так понимаю праздничный ужин завершён. Настало время прибраться. Позвольте, я помогу, – Ингвар провёл рукой по поверхности стола и тот вспыхнул чёрным пламенем. Всех присутствующих обдало морозным холодом. Парень резко вскочил, перевернув стол. Маэстро и Авестант с криками отступили.
– Люпин, ты кретин. Из всех возможных монстров ты привёл к нам некроманта. У нас же в подвале закопаны трупы, – коротышка схватился за голову. – Нам всем конец.
– И вы закопали их недостаточно глубоко, – сухо подметил Ингвар.
В коридоре слышалась возня. Скрип половиц не прекращался.
– Там кто-то есть. Кто-то ходит по коридору, – Роберта прикрыла лицо руками.
– Тени всё помнят. Я увидел всё, что вы тут творили. Я прочувствовал всё, что испытывали ваши жертвы, – голос Ингвара задрожал. По его щекам стекали слёзы. Чёрный огонь расползался по полу, разделяя его с товарищами от труппы Люпина.
– Что это за магия? – Авестант попытался протянуть руку через разгорающееся пламя. Но внезапно его скрутила чудовищная боль. Рука покрылась язвами и начала чернеть. Он выронил нож и отбежал назад. – Вашу мать!
– В моей комнате есть арбалет. Нужно добраться до него. Если убьём некроманта, то всё закончиться, – Люпин загорелся надеждой на скорое разрешение ситуации.
– Нам придётся выйти в коридор?! – у Роберты начиналась истерика.
– Вы, твари, не заслуживаете пощады. Я с вас живьём сдеру кожу. Вы на себе испытаете всё то, что сотворили с людьми, – в глазах Ингвара читалась чистая ненависть. Он не на шутку пугал маэстро. – Кстати, что-то давненько не видно Номо.
– Он ждёт в коридоре. Вместе с мертвецами, – лицо Роберты побледнело. Она осунулась и её начало качать из стороны в сторону.
Свет в комнате тускнел. За заколоченными окнами царила ночь. Камин практически погас. Канделябры еле горели. За стеной в коридоре слышался мерзкий скрип. Кто-то царапал стены, и звук приближался к двери.
– Я сваливаю, – Норик кинулся к окну и принялся отрывать доски голыми руками. Но его остановил возникший снаружи силуэт. Костяная рука, с отваливавшейся от неё кожей, протиснулась к парню и попыталась схватить его за горло. – Нет!
Норик отклонился назад и, не удержавшись на ногах, шлёпнулся на пол.
– Он нас не выпустит. Нам нужно добраться до арбалета, – уверенно заявил Люпин.
– Ты с ума сошёл, – Авестант с несчастным лицом прижимал к себе повреждённую руку. – Надо было оружие в этой комнате держать. Я же говорил. Но нет! Мы артисты! Мы должны играть! Наша сцена – это оружие!
– Хватит скулить, – Люпин со всей силы ударил его по лицу. – Приди в себя. Свет тухнет. Когда комната погрузиться во мрак они ворвутся к нам. Мы должны прорваться мимо них. Оги, ты ведь ещё не потерял свой изначальный дар?
– Я давно не творил магию, но сделаю всё что смогу, – ответил тот, нервно сглотнув.
– Я не хочу умирать, – всхлипнула Роберта.
– Я могу пощадить тебя, – комнату разразил равнодушный голос некроманта. Он был холоден, как и его чёрный огонь. – Мои отвергнутые не тронут тебя, если ты избавишь от мучений Авестанта. Его нытьё начинает действовать на нервы. Тебя, Огюст, я тоже могу пощадить. Прикончи Норика. А вас, маэстро, я оставлю на последок.
– Не слушайте его, – зарычал Люпин.
– Я… хочу жить. Прости, – простонала Роберта.
Роберта трясущимися руками подняла нож с пола. Глаза Авестанта округлились от страха. Канделябры окончательно потухли. Остатки углей в камине догорали. Комнату медленно затягивала тьма. Скрип в коридоре нарастал. В дверь настойчиво скреблись.
– Представление подходит к развязке, – Ингвар прошёл сквозь чёрный огонь. Пламя не причиняла ему никакого вреда.
Огюст, увидев это, взвизгнул и выставил перед собой руки. Из его пальцев сорвались тусклые искорки и ударились о грудь некроманта без всякого эффекта. Коротышка повторил попытку, но вышло ещё хуже, чем в прошлый раз.
– Слишком холодно. У меня ничего не выходит, – Огюст забился в угол.
Свет окончательно погас. Дверь с грохотом слетела с петель. Начался хаос и беготня. Крики перемешались с топотом.
– Итак, кто тут у нас остался, – Ингвар прошёлся по комнате.
Авестант лежал спиной на луже крови. Из его глаза торчал нож. Некромант возложил руку на мёртвое тело. Оно тут же забилось в конвульсиях, после чего рыжеволосый поднялся на ноги с ужасающей улыбкой. Огюст вжался в угол и затрясся как маленький листочек на ветру. Отвергнутые столпились у входа. В их телах копошились насекомые. Куски гнилого мяса свисали с белоснежных костей. Двое из них держали рыдающую Роберту.
– Знал я одного коротышку, – Ингвар дотронулся до Огюста и тот замер, ожидая, что будет дальше. – Ты пока поживёшь. Покажи мне, где тут у вас книги лежат. Меня интересует «Тетрасомата».
– А я? Ты пощадишь меня? – всхлипнула Роберта. – Ты обещал.
– Увы, но надежды нет. Я солгал тебе, – покачал головой Ингвар.
– Как же так, – женщина уставилась на свои окровавленные руки. Слёзы градом капали на её ладони, но кровь они были не способны смыть. – Нет. Нет.
– Прибереги слёзы сожаления. Не надо тратить их в пустую. Они тебе ещё понадобятся, – голос Ингвара был холоден как могильная плита.
Люпин, держась за стенку, шёл по коридору к вожделенной двери. Его качало, и он оставлял за собой кровавый след. У него было тяжёлое ранение в бок. За ним следовал его сын. У него была ранена рука. Маэстро ворвался в свои покои. Его глаза сразу же уставились на арбалет, висящий на стене. Сама комната была весьма уютной и с обилием мебели. На полу был расстелен бархатный ковёр. Напротив входа стояла кровать и отнюдь не пустая.
– Что там за шум, Люпин? – прохрипела женщина, привязанная к кровати. Она лежала на грязных простынях. У неё был измождённый вид. Конечности походили на тонкие веточки. Глаза впали. Рот усеивали редкие жёлтые зубы. – Плохо выглядишь.
Маэстро, игнорируя её, снял со стены арбалет и передал его Норику. После чего начал ковыряться в буфете, пока его сын пыхтел, пытаясь натянуть тетиву.
– Что?! Кто-то оказался вам не по зубам, – изо рта женщины вырвался скрипучий смех, больше похожий на кашель. – Мои молитвы, наконец, услышаны.
Люпин нашёл колчан с болтами и повесил его себе на пояс. Затем он вырвал из рук сына арбалет и сам зарядил его.
– Ты потерял бдительность. Начал делать ошибки, – женщина продолжала язвить.
– Тебя это не касается, – сквозь зубы процедил Люпин.
– Ох, всё настолько плохо, Люпин? Ты в ужасе. Я тебя первый раз вижу таким. Ты боишься умереть. Боишься, что после смерти встретишься со своими жертвами.
– Заткнись! – маэстро резко направил на неё арбалет и выпустил снаряд. Болт вошёл в её грудь. Та захрипела в последний раз и, наконец, упокоилась.
– Зачем ты это сделал? – Норик кинулся к кровати и попытался остановить кровь. Но всё это было без толку.
– Хочешь присоединиться к своей матери? – спросил его Люпин. – Хватит!
Маэстро вновь перезарядил арбалет. Он удобно лежал в руках и навивал приятные воспоминания. В молодости он выступал в цирке с этим оружием. С завязанными глазами сбивал яблоко с головы ассистентки. Однажды произошёл несчастный случай, и он случайно выстрелил ей в голову. То был первый раз, когда он отнял чью-то жизнь. В этот момент ощутил нечто невероятное, не имеющее ничего общего с раскаяньем или чувством вины. Этот незабываемый момент отпечатался в его тени. И всё что он хотел с той поры, это ещё раз ощутить его. Это стало его страстью, приведшей к встрече с Огюстом и остальными. Сама судьба связала их с волей Амока и привела в этот дом.
Люпин оттащил Норика от кровати в коридор. Вместе они отправились обратно в гостиную, но никого там не обнаружили. Даже чёрное пламя потухло.
– Куда они делись? – шёпотом произнёс Норик.
Внезапно по дому пронёсся оглушительный женский крик. Страх пробил их до дрожи в коленках.
– Это Роберта, – шёпотом заключил Люпин. – Она в театре. Нам туда.
Крик повторился. Маэстро с сыном дошли до конца коридора. Путь им здесь преградили обветшалые двойные двери. Женщина вопила за ними, не переставая.
– Я захожу первым, ты прикрывай мне спину. Готов? – тихо произнёс Люпин. Норик собрался с силами, а затем кивнул. – Где твой кинжал?
– Ах, да, конечно, – парень трясущимися руками вытащил из-за пояса оружие.
Люпин вытер пот со лба и затем схватился за ручку двери. В этот момент женские крики резко оборвались. Маэстро с сыном переглянусь. Оба были напряжены до предела.
– Я сейчас себе в штаны наложу, – шёпотом сообщил Норик.
