– Я им кучу всего припомнил: что ты первая кинулась защищать от взбесившихся волкодавов свиту моей несостоявшейся невесты, рискуя собой, и нашла меня, когда я удрал из дворца, уговорив вернуться. Между прочим, они это знали, но не собирались принимать во внимание, сыщики великие. А версия, что шпионский архибиблиотекарь решил от тебя избавиться из-за устроенной тобой зачистки логова адептов? Нелепее некуда!
– В тайной службе сказали, что отринули предположение, будто я подвернулась ему случайно.
– Ясное дело, подкараулил. Чтобы ты меня выманила ночью одного к фонтану – той запиской, которую он заставил тебя написать.
– Точно, записка… – Я беззвучно простонала. – Напрочь про нее забыла.
– Вот сейчас обидно стало. – Герман наигранно положил руку на сердце. – В общем, из-за совокупности не учтенных ими ранее фактов они все оперативно перерасследовали и сняли с тебя обвинения.
– А склад?..
– Мы выпили на императорском приеме и поспорили – натыришь ты из тайной службы артефактов или нет. Ты выиграла, а им жирный минус за дырявую защиту.
– Это шутка? – опешила я.
– Я-то думал, хоть ты ее оценишь… Забудь про склад. Ты и так о нем не помнишь, поэтому не признала вину. Дева после покушения, битвы с нечестивым духом и большой потери крови не в ответе за свои спонтанные действия, вызванные страхом, душевным раздраем и прочим, наличие чего не смогли отрицать ни целитель, ни менталист.
– Тянет на послабление в наказании. Но спускать мне это…
– Зачем им со мной ссориться, – со значением произнес он, – когда можно не ссориться.
Действительно… Уверена, выскажи я те же аргументы на допросе, меня бы попросту не стали слушать. Где слово принца, а где мое.
– Ах да, – Герман щелкнул пальцами, словно вспомнил что-то незначительное, – я перевел тебя к себе в личную охрану.
Мои глаза округлились. Наверное, еще никогда я ни на кого не таращилась столь изумленно. Он в своем уме?..
– Знаю, ты не хотела, но других вариантов не было. Там у Надзора на тебя были какие-то планы, пусть идут лесом. Слать их туда допустимо, обвинений они тебе не выкатили. Будешь со мной.
– Сомнительно, – высказалась я, – и небезопасно. Держать в охране магичку, на которую охотится Культ.
– Меня они тоже хотят убить, – фыркнул он, – так что с точки зрения безопасности все замечательно. Вдруг при случае будут целиться в тебя, а не в меня?
– Отличный расчет. Надежный, как нерушимая крепость.
– Не за что.
– Спасибо, – опомнилась я. Меня вытащили из глубокой задницы, и лезть с замечаниями по меньшей мере неуместно. – Честно говоря, думала, мне конец.
– Здравствуй, – хохотнул Герман и в ответ на мое замешательство пояснил: – Ну раз мы в обратном порядке разговор ведем…
Я весело усмехнулась, но с грустными мыслями. Вот бы и прошлое отматывалось назад!
– Если бы я догадывался, что ты не по своей воле уехала из дворца, предпринял бы что-нибудь раньше.
– Полагал, я сбежала?
– Поначалу – что адепты тебя умыкнули и ты мертва. Но твоя сестра не выглядела траурно. Нет, не сказала мне, куда ты делась. Из нее попробуй чего вытяни… А потом я понял, что ты всегда вела себя так, словно не намерена задерживаться во дворце.
– У меня были причины, – голос дрогнул, – основателю Культа нужна моя смерть, а я…
Ключ к открытию границ, и мне известно, почему адепты припасли для его высочества проклятие. Ужасно хотелось об этом рассказать. А еще сильнее – что в принце Давиде недоубитый Юстин! Но и первое, и второе запечатано клятвой. Горло сжимало невидимой рукой от одного лишь намерения раскрыть рот.
– Я не стану задавать вопросов, – Герман сочувственно вздохнул, – тебя уже наспрашивали. Отправляйся спать, денек был тот еще.
Как и предыдущие…
В моей спальне было светло, подсвечник казался гигантским факелом, а мгла за окном – густой, хотя ее пронизывали огни уличных фонарей. Оставленная Радой в шкафу ночная сорочка приятно льнула к коже, подчеркивая изгибы тела. Не так уж я исхудала, контуры вполне соблазнительные. Что до просвечивающих нижних ребер – никто не идеален… Зато талия теперь тоньше, утягивать нечего.
Я погасила многочисленные свечи, окунув комнату в темноту. На широкой кровати легко поместилось бы три, а то и четыре меня. Подушки хрустели от чистоты, пуховый матрас и мягкая перина погружали в свои расслабляющие объятия. Сон не шел. Усталость никак не могла взять верх над взвинченными нервами: глаза слипались, а внутри колотило. Должно было постепенно отпускать, ведь моей свободе больше ничего не угрожает. На условия Надзора я соглашалась на словах, задокументированных обязательств нет. Келлар не похож на того, кто мстительно переназначит мне проверку, да и сцепиться с принцем не пойдет новаторским подходам на пользу.
Но все это утешало слабо. Угроза жизни никуда не делась, а у Велизара полно поводов отринуть свои странные понятия о чести и отыграться сполна. Сдается мне, разозлила я его сильно. Очень и очень сильно. Чтобы он – и оставил это безнаказанным… С тем же успехом можно мечтать научиться перемещаться по Империи щелчком пальцев! Навестить бы восточные храмы по поводу легенды о той переходящей и Мору в Пустошах. Реликвию Велизару я, считай, отдала, покушаться на Германа и чинить запасную не горит. Вероятно, его высочеству будет безопаснее без меня. Или нет? Точно знала одно: спать сегодня в пустой кровати я не хочу.
Я выскользнула в коридор. Налево и на ощупь до нужной двери. Разбужу?.. Думаю, мне это простят. Пол холодил босые ступни, одиночество давило. Я тихо поскреблась. Открыли быстро, выпустив за порог скудную полоску света. Все-таки не разбудила.
– О… – Рада распахнула дверь шире. Стояла в накинутом на сорочку пестром восточном халате и смотрела с легким прищуром. – Что-то случилось?
– Не хочется спать одной, – сказала я как есть. – Можно к тебе?
Она посторонилась, позволяя мне пройти. Ее комната мало отличалась от моей. Засилье бархата, монстр-подсвечник с единственной горящей на последнем издыхании свечой и вместительная кровать – разобранная, со смятым одеялом.
– Извини, что не зашла вечером, – виновато произнесла Рада, забираясь в постель, – заработалась допоздна.
Тоже старается соответствовать. Почетная должность, и опыта никакого. Но она справится, ей все по плечу. Самое охраняемое в Империи хранилище обнесла, и других талантов у нее полно.
Я легла рядом – лицом к Раде, утонув в соседней подушке, – и призналась:
– После нашего разговора у здания тайной службы я передумала сбегать из дворца. Или собиралась передумать. Не успела…
– Сочувствую. И огорчена, что так вышло.
– Да. Затевать побег было ошибкой.
Отвергла помощь и поплатилась. Застали врасплох, а подставилась я собственноручно. Пойми Герман сразу, что моя пропажа – похищение, подключился бы к поискам. И Северин бы не разобиделся.
– Обошлось.
– Я слышала, – улыбнулась Рада. – Была права, что Герману следует дать шанс.
– Как-то часто ты оказываешься права, – буркнула я и придвинулась поближе. – Помнишь, я обещала, что постараюсь установить связь с Дариной, чтобы вы пообщались? У меня недавно получилось проявить ее дух, надеюсь, сумею повторить.
– Это стало бы лучшим подарком. А она… как выглядит?
Остаток фразы – проглоченный полушепот. Рада не видела сестру с шести лет. Той тогда было семь. Год отправки из семьи в Академию.
– На вид того возраста, в котором погибла. Дарина не сильно менялась лицом с годами. Такая же, только… старше.
– Я плохо помню, как она выглядела, – прошептала Рада. – Приняла тебя за сестру и не заподозрила ничего. Хотя глаза… У Даринки ведь не зеленые. Но я не могла вспомнить, какие у нее были глаза. И я совсем не помню, какая у нее была шея. Забыла. Наверное, я и не обращала внимания…
– Темно-серые, с зеленоватым оттенком. А шея… Длинная, да. Тонкая. Когда Дарина убирала волосы наверх, становилась трогательно беззащитной. Пальцы у нее были изящные, движения тоже. Колдовала, как танцевала. Выросла бы красавицей. А я не защитила ее от Культа…
– Не кори себя, вам и пятнадцати лет не исполнилось на тот момент.
– Я себя-то не смогла защитить, даже сейчас.
По щекам покатились слезы, обжигающе горячие.
– Если дело не получается провернуть в одиночку, – с уверенными интонациями сказала Рада, – значит, необходима толковая команда. Не представляешь, сколько человек мне порой требовалось, чтобы заказ выгорел. Это только казалось, что я одна такая: разведала, пробралась, стыри… победила. А вот и нет.
– Я со всеми испортила отношения. – На губах было солено и влажно. – В первую очередь с теми, кто рвался помогать.
Северин во враги записал, и Келлар не обрадуется срыву договоренностей. Про тайную службу в целом вообще молчу. Бьюсь об заклад, меня там считают бесстыдной девкой, известно чем заарканившей принца и способной на любую подлость. На помощь можно не рассчитывать.
– Ты обязательно с этим разберешься. – Рада провела ладонью по моей щеке. Слезы лились и лились нескончаемым потоком. Словно прорвало! – Просто не сегодня. Не бойся.
– Засыпать?..
– Разве это страшно?
– В детстве я боялась, – зачем-то поделилась я. – Мне иногда снился кошмар.
– Расскажи какой.
– Невнятный, но страшный. Жуткие фигуры, пепел и туман. Тени, темнота. Смотришь и тонешь.
– Наша темнота обычная, и я не дам тебе утонуть.
Свеча вздрогнула догорающим пламенем и погасла. Наступившая темнота была обычной. Мирной и незыблемо спокойной. Слезы иссякли. Я перевернула мокрую подушку, уткнулась в нее носом. На плечо легла рука, убаюкивающе приобняв. Впервые за долгое время я уснула безмятежно, без давящей тяжести на сердце.
Старый кошмар не навестил, но…
В бессознательной пустоте вырисовались знакомые стены крепости адептов, чадящая масляная лампа на подоконнике и Ксанта, которая восседала на нем, свесив ноги наружу. Возле нее стояла Сидония, пуская в темное окно дым из трубки.
– Я же говорила, – процедила она сквозь зубы, – что этим и кончится.
– Мне ты зачем об этом рассказываешь? – устало спросила Ксанта.
– А кому еще? Ему? Пожалуй, воздержусь.
– И правда, в третий раз повторять будет лишним.
– Вот зараза, зря тебя не прибила до отъезда! – явно не на подругу рявкнула. – Может, и контур реликвии не перестроился бы с концами.
– Чего уж теперь… – философски изрекла Ксанта. – Завязывай. Много и адресно энергию направляешь с прямым обращением, а у нее дар раскрылся. Она увидит.
– Пусть смотрит. – Сидония глубоко затянулась, выплюнув вместе с дымом: – Не успеет соскучиться.
Он растаял, а следом и картинка. Я вскочила, распахнув глаза. Спружинившая кровать, утренний свет в окне, комната Рады… Сама она суетилась за столом одетая, перебирая бумаги. Отвлеклась, обеспокоенно спросив:
– Кошмар?
– Почти…
Видение! Или воображение расшалилось? Сомневаюсь. Логично, что прорицательский дар улавливает адресно направленную энергию. Рада, Герман и Северин «снились», как раз обращаясь ко мне.
– Послушай, – я взволнованно облизала губы, – было такое, чтобы ты сидела во дворце у круглого фонтана из белого камня, водила над водой пальцами и говорила: «Как жаль, что ты все-таки уехала?»
– Вроде было… А что?
А то, что увиденному стоит верить! Если магический контур ожерелья Смилы перестроился с концами под меня, то использовать его на ком-то еще не выйдет, у переходящих особенная энергетическая структура. Для Культа оно превратилось в бесполезную цацку. А вторая реликвия чинится смертью Германа.
Выходит, в его охране мне самое место…
Глава 5
Когда день начинается с объяснений о том, что у тебя было видение, то он точно не обещает быть легким. Рада отнеслась к услышанному взбудораженно и обложила Сидонию выражениями, от которых на душе стало теплее. После она ушла с Германом на встречу к прибывшему восточному лорду. Не из числа заговорщиков, но кто его знает… Мне с принцем пока было нельзя. До официального снятия обвинений и перевода в его личную охрану выходить из покоев воспрещалось, не то что приступать к новым обязанностям. Благо ему обещали сегодня же уладить все формальности.
Не соврали. Вскоре пожаловал Дарий – собственной верховной архимагической персоной. Вот это честь! Хотя поздоровался он пренебрежительно и взглядом смерил таким, что стало понятно: захотел лично посмотреть в мои наглые глаза и расставить точки. Да пожалуйста… Я выдала максимально сдержанную реакцию и, вежливо поклонившись, проводила его в гостиную. Последнее, что способно меня задеть, – так это презрение, демонстрируемое тем, до кого мне нет дела. Пусть думает на мой счет что угодно, лишь бы в допросную не тащил.
Едва мы сели за стол в массивные кресла, Дарий уведомил:
– Расследование завершено, и ваша свобода более не ограничена.
Теперь на «вы» ко мне. Сквозь зубы, но все-таки… А про свободу – смешно. Будто маги вольны находиться там, где захотят!
– Верно ли я понимаю, что обвинения сняты? – спросила я, чуя неладное.
– По поводу связи с Культом – да. Проникновение со взломом на склад доказано, однако ввиду всех обстоятельств мерой наказания назначен выговор. Дворцовый приказ о присвоении вам статуса младшего магистра отозван, и введен запрет на его получение в будущем, действующий до отмены этого распоряжения.
Зарубили мне продвижение по службе? Как-нибудь переживу.
– Также вы на годичном испытательном сроке, – сообщил архимаг недобрым тоном, – и будете направлять отчеты в Ковен обо всей проделанной работе.
– Как часто?
– Каждую неделю. Или можете один раз отчитаться о том, откуда у вас взялись травы и средства, которыми пользуются самые ушлые грабители, и каким образом стража склада попала под удержание ментальной магией.
– Я бы непременно пролила свет на случившееся, – развела я руками, – но не помню ничего из вами сказанного.
– Прискорбно. – Дарий выложил передо мной бумагу о моем переводе в личную охрану принца. – Подпишите.
– А если не подпишу? – поинтересовалась я из желания оценить перспективы. Точнее, их отсутствие. – Что будет?
