Но он был симпатичным. Слишком симпатичным.
А я выглядела, как сбежавшая с ярмарки: ярко-зеленый шарф, который бабушка связала, когда я еще в школе училась, пальто на размер больше, чем нужно, и эти дурацкие ботинки, которые явно мстили мне за все.
– Трепать языком – мой конек, – ответил незнакомец, отталкиваясь от мотоцикла и подходя ближе. Его шаги были уверенными, как будто лед для него – просто декорация. – Но я могу и помочь, если ты перестанешь изображать пингвина на скользком склоне.
Я фыркнула, чувствуя, как щеки горят еще сильнее.
Ну конечно, Лиза, ты всегда умела произвести впечатление.
Упасть, размахивая руками, как сломанная ветряная мельница, и теперь еще огрызаться на парня, который выглядит, как будто сбежал с фотосессии для модного глянца.
Молодец, браво.
– Пингвин? – ухватилась за перила старинной парадной и поднялась, отряхивая снег с пальто. – Это был мой фирменный трюк, чтобы проверить, есть ли в этом городе джентльмены. Похоже, ты провалил тест.
Парень рассмеялся, смех был теплым, как будто кто-то зажег костер посреди декабрьского холода. Он протянул руку, и я, поколебавшись, все-таки ухватилась за нее.
Ладонь была теплой, несмотря на мороз, почувствовала, как мои пальцы слегка дрожат – то ли от холода, то ли от того, что он стоял слишком близко. Его рукав задрался, заметила татуировку – какая-то абстракция, линии и завитки, которые, казалось, двигались, когда он шевелил рукой. Тут же отвела взгляд, потому что пялиться было как-то уж слишком.
– Артем, – представился он, не отпуская мою руку. – А ты, пингвин-трюкач, кто такая?
Выдернула руку, стараясь не замечать, как мое сердце забилось чаще.
Артем.
Просто имя, Лиза, не веди себя, как школьница.
Но он смотрел на меня, а в его глазах была такая смесь вызова и веселья, что я почувствовала себя еще более неуверенной. Только утром переехала в эту квартиру, чтобы быть ближе к университету и помогать бабушке, когда она болеет.
Я первокурсница, мне восемнадцать, я должна думать о лекциях, о том, как не провалить сессию, а не о том, как этот парень с татуировкой и мотоциклом смотрит на меня, как будто я – загадка, которую он хочет разгадать.
– Лиза, – ответила, стараясь звучать круче, чем чувствовала себя. – Просто Лиза. И, знаешь, если бы меня кто-то предупредил о катке у подъезда, я бы надела что-нибудь менее… скользкое.
Артем приподнял бровь, и я готова была поклясться, что он нарочно делает свой голос чуть хриплым, чтобы окончательно меня смутить.
– Каток? – он скрестил руки, и его куртка скрипнула, открывая еще кусочек той загадочной татуировки. – Это не каток, это испытание на выживание. И ты, похоже, не сдаешься.
Хмыкнула, поправляя шарф, пытаясь вернуть себе хоть каплю достоинства.
Лиза, ты не в романе, это не твой тип, и вообще, ты здесь, чтобы учиться и помогать бабушке, а не строить глазки каким-то байкерам.
Но он смотрел на меня, и я не могла не ответить. Это было как игра, как вызов, и я, никогда не умела отступать.
– Не сдаюсь? – скрестила руки, копируя его позу. – Это ты еще не видел, как я сдаю зачеты. Вот там настоящее шоу. А ты, значит, местный герой на мотоцикле? В декабре? Серьезно? Не холодно?
Артем взглянул на свой байк, как на старого друга, заметила, как его глаза потеплели.
Ох, Лиза, не влипни. Он старше, он явно знает, как очаровывать девчонок вроде тебя, и ты точно не готова к такому.
Но он уже отвечал, голос был как магнит, который притягивал внимание, несмотря на все внутренние предупреждения.
– Холодно? – похлопал по сиденью мотоцикла. – Этот зверь греет лучше любого обогревателя. А ты, Лиза, куда собралась? Или твой план – дальше кататься на пятой точке?
Фыркнула, но внутри все кипело. Он был слишком уверен в себе, слишком… все. И я, дура, не могла не ответить на этот вызов.
Может, это моя бунтарская натура, может, это его глаза, которые смотрели так, как будто я – не просто малолетка с дурацким шарфом, а кто-то, кого стоит заметить.
– Вообще-то, мне в аптеку, – сказала, хотя это была только половина правды. Я собиралась купить лекарства для бабули, но говорить об этом не хотелось. Не хотелось, чтобы он знал, почему я здесь, что я переехала, чтобы заботиться о ней. Пусть думает, что я просто студентка, которая живет своей жизнью. – Но, знаешь, пингвины не ездят на мотоциклах, так что…
– Пингвины, может, и нет, – Артем перебил, его улыбка стала шире, почти опасной. – Но ты же не совсем пингвин, правда? Садись, довезу.
Я замерла. Это была худшая идея в мире.
Садиться на мотоцикл с незнакомцем, которого я знаю три минуты, в декабре, когда дороги покрыты льдом, а я только что доказала, что не умею даже ходить?
Лиза, ты что, с ума сошла? Но он смотрел на меня так, что я не могла игнорировать. Вызов. Веселье. И, может быть, что-то еще, что я не хотела называть.
– Серьезно? – приподняла бровь, стараясь выглядеть так, будто мне все равно. – А если мы разобьемся? Я только на первом курсе, мне еще сессию сдавать.
Он рассмеялся, и я клянусь, этот смех был как искра, которая могла поджечь все вокруг. Артем снял шлем с руля, протянул его мне, кивнув на мотоцикл.
– Разобьемся? – прищурился, глаза блеснули. – Не с моим зверем. Садись, Лиза. Или ты боишься?
Боялась ли я? Черт возьми, да!
Я боялась его взгляда, его голоса, этой татуировки, которая выглядела, как загадка. Боялась, что он старше, что он слишком крутой для меня, что я, с моими веснушками и неуверенностью, буду выглядеть рядом с ним, как ребенок.
Но я была немного бунтаркой, которая всегда говорит правду, которая носит яркую одежду и смеется громче всех.
– Боюсь? – выхватила шлем. – Это ты будешь бояться, когда я уведу твой байк. Смотри, не пожалей.
Парень рассмеялся снова, а я, надевая шлем, старалась не запутаться в собственных волосах. Пальцы дрожали, но я надеялась, что он этого не заметит.
Лиза, что ты делаешь? Это же безумие.
Но когда он сел на мотоцикл и завел двигатель, а рев мотора разорвал тишину, я почувствовала, как внутри что-то загорелось. Забралась на сиденье позади него, обхватила талию, чувствуя теплую кожу куртки под пальцами.
Мое сердце стучало так громко, что я боялась, он услышит.
– Держись, пингвин, – я услышала улыбку в его голосе. – Это будет весело.
Мотоцикл рванул вперед, ветер ударил в лицо, холодный, резкий, но я вдруг почувствовала себя живой. Как будто этот момент – я, Артем, мотоцикл, декабрьские улицы – был началом чего-то большего.
Чего-то, что перевернет мою жизнь.
Я не знала тогда, что это будет боль. Не знала, что его слова, его взгляды, его прикосновения окажутся ложью. Не знала, что через год я увижу его в другом городе, с другой девушкой, в мире, где мне нет места.
Не знала, что из-за него я уеду, переведусь в другой университет, встречу новых друзей и начну все сначала. Но в тот момент, держась за его куртку, чувствуя, как мотоцикл несется по заснеженным улицам, я была счастлива.
И я думала, что это и есть свобода.
Глава 3
Лиза. Декабрь. Наше время
Утро. Лекция. Все как обычно.
Но в моей тетрадке вместо конспектов по типографике красовались красивые завитушки, которые я рисовала, пока мысли уносили меня далеко от аудитории.
За окном снова шел снег, ленивый, как будто зима устала притворяться грозной. Профессор что-то бубнил наверняка полезное и нужно, что-то что точно будет на зачет, но я не слушала.
Мой разум был где-то в прошлом, в той зиме, когда я, восемнадцатилетняя дура, держалась за кожаную куртку Артема, пока его мотоцикл нес нас по заснеженным улицам. Тогда я думала, что это свобода. Тогда я не знала, что свобода может быть такой хрупкой, что она разлетится на осколки, как стеклянный шар, стоит только Артему –сказать: «Ты слишком наивная, Лиза. Это не для меня».
– …и вот, представляешь, пингвины такие: «Мы не просто ходим, мы скользим с шиком!» – голос подруги ворвался в мысли, как звонок будильника в шесть утра. Саша сидела рядом, ее светлые волосы были собраны в небрежный пучок, а глаза сверкали, как будто она только что раскрыла главный секрет вселенной. – Лиза, ты вообще слушаешь?
Моргнула, пытаясь вернуться в реальность.
Пингвины? Серьезно?
Посмотрела на Сашу, которая наклонилась ко мне, чуть не уронив карандаш на пол, и попыталась вспомнить, о чем она говорила. Мой мозг, предатель, все еще был занят Артемом – его взъерошенными волосами, черным пальто, его спутницей, той самой снежной королевой, которую я видела вчера из окна кафе.
Почему он здесь? Почему в этом городе, куда я сбежала, чтобы забыть его? И почему, черт возьми, я до сих пор думаю о нем, когда у меня есть Дима, который шлет мне сообщения и зовет в кино?
– Пингвины? – переспросила, нервно крутя пальцами карандаш. – Что ты там про пингвинов?
Подруга закатила глаза, но ее улыбка была доброй, как будто она привыкла к моим заскокам. Мы познакомились осенью, она, как и я приехала из другого города, она была потеряна как котенок в свой первый день, но я ей помогла и теперь мы подруги.
Саша стала моим якорем, моей подругой, которая не задает слишком много вопросов, но всегда знает, когда я не в деле. И сейчас она явно это знала.
– Я говорю, пингвины – это гении маркетинга, – повторила она, тыкая карандашом в мою тетрадь, где мои завитушки подозрительно напоминали абстрактную татуировку Артема. – Они такие неуклюжие на суше, но в воде – как ракеты. А их черно-белый стиль? Классика! Нам бы у них поучиться для проекта по брендингу.
Фыркнула, пытаясь включить свою обычную самоиронию. Лиза, давай, ты же мастер прятать боль за сарказмом.
– Пингвины как бренд? Саш, ты точно пересмотрела документалок. Следующий шаг – ты предложишь мне нарисовать логотип с пингвином в смокинге.
Она хихикнула, но ее взгляд стал внимательнее, как будто она заметила, что я не совсем здесь.
– Лиза, ты какая-то… странная сегодня. Опять витаешь где-то в космосе. Что с тобой? Это из-за того парня, которого ты обещала нам с Егором представить? Как его… Дима?
Почувствовала, как щеки вспыхивают, и быстро отвернулась к окну, делая вид, что снег за стеклом – это самое интересное в мире. Дима. Я еще не познакомила его с Сашей и Егором, хотя обещала, что это случится на выходных.
Он писал мне с утра, шутил про котов и звал в кино, но я до сих пор не ответила. Его сообщения приходили одно за другим, как напоминания, что жизнь идет дальше, а я все еще застряла в прошлом.
– Странная? – пожала плечами, стараясь звучать беззаботно. – Саш, я просто не влюблена, вот и все. Поэтому для тебя я странная. Ты же у нас эксперт по романтике, а я… я просто Лиза, которая рисует завитушки вместо конспектов.
Она прищурилась, явно не купившись на мою болтовню. Саша была из тех, кто видит тебя насквозь, даже если ты нацепила самую яркую кофту в мире. Но я не была готова говорить.
Не о Диме, который, кажется, правда мне нравится. И уж точно не об Артеме, который вчера вышел из шикарного автомобиля, как из другого мира, с девушкой, которая была его идеальным отражением.
Я хотела заглянуть в его соцсети, узнать, кто он теперь, почему здесь, но год назад я удалилась отовсюду, из всего, что могло напомнить мне о нем. А теперь вместо того, чтобы писать конспект, я сидела на лекции, а в моей тетради были одни каракули.
– Лиза, ты точно не влюбилась? – Саша наклонилась ближе, голос стал тише, как будто она боялась спугнуть меня.
Внутри все сжалось. Саша была права, но я не могла ей рассказать. Не могла сказать, что вчера я видела своего бывшего парня, мою первую любовь, мою самую большую ошибку.
Не могла объяснить, как его взгляд, даже мельком, через стекло кафе, разбудил во мне ту боль, которую я так старательно закапывала. Я сбежала из родного города, перевелась в этот университет, чтобы начать заново, но он был здесь.
В этом городе. В ресторане, где я никогда не буду. С девушкой, которая, наверное, никогда не падала на льду перед подъездом и не носила дурацкие шарфы.
Мой телефон завибрировал на столе, бросила взгляд на экран. Дима. Еще одно сообщение.
«Лиз, ну что, идем в кино? Есть новый ужастик, говорят, мясо и кровь рекой. Ты же любишь такое, да?»
Я улыбнулась, несмотря на себя. Дима был таким… настоящим. Не как Артем, который был как мираж – красивый, манящий, но исчезающий, стоит только протянуть руку. Дима был теплым, с его шутками про котов и привычкой теребить рукав, когда нервничает.
Но я не ответила. Не сейчас. Я не знала, почему, но пальцы застыли над экраном, как будто я боялась, что, ответив ему, я предам ту Лизу, которая год назад верила в любовь.
– Лиза, ты вообще жива? – Саша ткнула меня в бок, я вздрогнула, чуть не уронив телефон. – Ты уже пять минут пялишься на экран, как будто там формула вечной жизни.
– Да жива, жива, – закатила глаза, пряча телефон в карман. – Просто думаю, как бы не провалить этот проект по брендингу. Может, правда нарисовать пингвина в смокинге? Назовем его… Пингвин Пабло. Звучит как хит.
Саша улыбнулась, но ее взгляд все еще был настороженным. Знала, что она не отстанет, но я не была готова говорить. Не сейчас. Не когда Артем, как призрак, бродит по моему новому городу, напоминая мне о том, как я была глупа.
Я хотела заглянуть в его соцсети, увидеть, кто он теперь, но я сама отрезала себе этот путь. Год назад я удалила все аккаунты, чтобы не видеть его, не искать, не надеяться. И теперь я была здесь, с пустым сердцем, которое все еще болело, несмотря на все мои ананасы и яркие шарфы.
Лекция закончилась, собрав тетради, поплелась за Сашей в коридор. Снег за окном все еще падал, и я поймала себя на том, что ищу глазами черную машину, как будто она могла появиться прямо у университета.
Что он здесь делает? Может, это случайность. Может, он просто проездом. Или, может, он теперь живет здесь, в мире ресторанов с золотыми вывесками, где я никогда не буду своей.
Тряхнула головой, прогоняя эти мысли.
Лиза, хватит. Ты не та наивная девчонка, которая верила в его слова. Ты яркая, дерзкая, острая на язык, ты «язва» потока. И ты совсем справишься.
– Саш, я на минутку, – сказала, останавливаясь у окна в коридоре. Она кивнула, уходя вперед, а я достала телефон.
Сообщения от Димы все еще ждали ответа.
«Лиз, ну серьезно, кино или не кино? Я уже готовлю попкорн и кошачьи мемы на случай, если ты откажешься».
Улыбнулась, чувствуя, как тепло разливается в груди. Дима был не Артем. Он был настоящим, и, может, это было именно то, что мне нужно.
Быстро напечатала: «Кино – да. Но только ужастик, с мясом и кровью, никаких соплей. И без твоих котов, ладно?»
Нажала «отправить», убрала телефон в карман, чувствуя, как нервы немного успокаиваются. Может, я и не готова забыть Артема. Может, его тень будет следовать за мной еще долго.
