– Это мы еще посмотрим! – прошипела она, одарила Арье испепеляющим взглядом и бросилась прочь. Кария посеменила за своей предводительницей, пугливо оглядываясь.
Парень выругался, снова оперся о стену, как только обе скрылись из виду. Следовало бы пройти мимо, проигнорировать двуличие и натянутую улыбку, как он всегда и делал. «Следовало бы», но пульсирующая в спине боль помешала здравому смыслу. Туриэль провалила один из экзаменов и ей не дали повышения до архангела, а он, какого-то демона, вздумал наступить на самую больную мозоль крылатой! Теперь эта змея не отстанет от его подопечной…
Придумал себе проблемы, сын Хаоса!
– Эй, артси, – бесцветный мальчишка, кажется, тот самый, за которым я следовала утром, кашлянул, привлекая внимание. – Твое имя Хессиль?
Колонна, за которой я спряталась, надежно укрывала от посторонних глаз. Как этот щуплый меня нашел оставалось загадкой.
– Кто ты? – я выглянула из-за колонны, проверяя нет ли кого рядом. – Что тебе нужно?
Ангел смущенно улыбнулся:
– Я Лаван! От тебя на весь коридор страхом несет… – чудесно! Теперь я еще и воняю?! – Пойдешь с нами в трапезную?
Он издевается или правда предлагает? С этими косыми взглядами я никак не могу понять ангельских мотивов.
– Нет спасибо!
– Пойдем в трапезную.
– Кусок в горло не лезет…
Юноша закатил фиолетовые глаза. Его бесцветная кожа залилась слабым румянцем.
– Ради Порядка, это Первосвященник, от него все получают!
– Ты был на лекции?!
– Не помнишь? Я сидел рядом…
Я зажмурилась, невольно вспоминая события последнего часа.
Первосвященник громогласно вещал с трибуны о важности чистоты Духа для получения крыльев. Стараясь не привлекать внимания, я упала на ближайшую ко входу скамью и вывалила на стол письменные принадлежности.
Вечное перо не успело высохнуть после вынужденного душа от Руфии и выглядело как палка. Я попыталась провести острым концом по пергаменту. На бумаге остался слабый, едва заметный след от чернил. Я склонилась над пергаментом, пытаясь нацарапать лекцию Светлейшего, когда в помещении повисла тишина.
– «…покарает души, тянущиеся к смуте и Хаосу…», – продекламировал Первосвященник. Несколько крылатых подняли руки, но Светлейший Закум проигнорировал их рвение, медленным, тяжелым взглядом ангел обвел собравшихся. На узком лице отразилась довольная улыбка. – Неужели никто не может сказать чьи это слова? Раз вы позволяете себе опоздания, должно быть Летописи Порядка для вас сущий пустяк!
Перо нещадно пищало, пока я выводила «сущий пустяк».
– Встань и представься, – рявкнул Первосвященник. – Артси!
Внутри похолодело. Мелькнула полная надежды мысль «может это не меня?», но Светлейший выплюнул: «новорожденная!». Рядом сидящий ангел толкнул меня крылом, и я вскочила.
Закум цыкнул:
– Никуда не годится… Пройди, покажись всем.
Уговаривая себя не дрейфить, я повиновалась. Тишина, хуже, чем в главном зале, стала осязаемой. Десятки пар глаз наблюдали мое шествие к трибуне, кто-то даже присвистнул. На передних партах сидели несколько крылатых, чьи лица выражали крайнюю степень возмущения.
Когда я, наконец, очутилась возле трибуны, преподаватель сложил руки перед собой и торжественно поднял крылья.
– По велению Светлейшего Совета, Грозовое Гнездо веками дает людским душам шанс искупить былое и стать частью праведного народа, – вкрадчиво начал он. – Представься, артси!
– Хесса, – я прокашлялась, понимая, что преподаватель спрашивает не ласковое прозвище, данное Селестией, – Артси Хессиль, Светлейший!
– Где твой наставник?
Ах, если бы я знала, где шляется этот безответственный… С момента пробуждения он ни разу не удосужился появиться!
– Не со мной.
– Ясно! – Закум хмыкнул так, словно я сказала что-то забавное. – Известно ли тебе, что в данный час на земле за твой народ льются реки ангельской крови?
– Да, Светлейший.
– Рискуя бессмертной душой, наш брат спускается в обитель грешников, защищать вас от ненасытных чудовищ, что тараканами лезут из Разрывов, чтобы ты, артси Хессиль, – мое имя, произнесенное устами Первосвященника, звучало оскорблением. – влачила свое никчемное существование в надежде на бессмертие! Каждый твой вдох, каждый шаг – чья-то отнятая жизнь!
– Вовсе я не никчемная! – я вскинула голову. – Сами давно к Разрывам спускались?!
Зачем я только рот раскрыла…
– Хессиль, – бесцветный ангел коснулся крылом моего плеча. Он морщился. – Тебе бы поесть…
Я моргнула, вырываясь из кошмарного воспоминания. Отголоски следующего за колкостью получасового унижения комом встали в горле.
Лаван все-таки вытащил меня из укрытия и что-то недовольно бубнил, когда легкой походкой к нам подошел единственный знакомый мне артси. Малкиель получил крылья в прошлом Биении и считался полноценным ангелом. Безупречно красивый, но до ужаса вредный, с первой минуты артси вел себя так, словно я лично портила ему репутацию своим существованием. Селестия притащила этого напыщенного индюка ко мне в башню, желая показать преуспевшего артси, однако кроме язвительных комментариев я от него ничего не получила. Ее дружба с Малкиелем до сих пор оставалась для меня загадкой.
– Чего зависли? – парень перевел на меня взгляд и брезгливо дернул крыльями. – Хесса, ласточка, тебе воевать надо, враги сдадутся едва увидят!
Лаван сдул белоснежную челку:
– Уже знакомы?
– Увы! Положение обязывает.
Я бросила на элегантного Малкиеля усталый взгляд:
– Можешь смело смотреть в другую сторону.
– С удовольствием, но швабра на твоей голове закрывает весь обзор!
– Мал, остынь, – Лаван скуксился. – Закум уже оказал ей радушный прием. Как всегда, наказал всех скопом, на Хессиль теперь злятся…
– Что-о?! – ледяные глаза Малкиеля округлились. – За что?!
Бесцветный юноша вкратце пересказал произошедший конфуз.
– Ты остатков разума лишилась, земная?! – блондин перебил тихую речь Лавана, ткнул в меня пальцем. – Скажи, что я ослышался и ты не назвала Первосвященника трусом!
– Он первый начал!
Красивое лицо артси побелело, и он со свистом выдохнул:
– И где он не прав?! Никчемная земная дура лезет спорить с Закумом!
– Мал… – Лаван попытался взять его за руку, но ангел отпихнул тщедушного друга.
– Не «малкай» мне тут! Она должна понять, что все поступки, каждый писк, особенно перед Первосвященником, отражается на жизни артси! Тут и без нее все сложно…
Второй раз за день в горле встал ком. Я обхватила себя руками, чувствуя, как трясутся плечи. Вдруг между мной и ощетинившимся Малом выросла фигура в тренировочной форме. Крупные крылья украшали несколько стальных клипс.
– Малкиель, угомонись, твои вопли по всему коридору слышны!
– Не лезь куда не просят, Кади!
– «Не лезь»? – голос незнакомца упал на октаву. – Так ты разговариваешь со своим старостой?
Оба замолкли. Наконец, Малкиель выплюнул извинения и широкими шагами двинулся обратно в академию. Лаван остался неловко переминаться с ноги на ногу.
– Ты в порядке? – ангел развернулся. Улыбчивое лицо с глубоко посаженными глазами оказалось вполне дружелюбным. На щеках незнакомца проявились ямочки. – Не обращай внимания, Мал та еще заноза в заднице. Хессиль, так ведь?
Когда этот дружелюбный успел узнать мое имя? Лаван за его спиной сделал страшные глаза, крыльями и руками показывая нечто большое.
Я кивнула.
– Так вот кого прятали учителя в башне! У нас уже поползли слухи, что тебя вовсе не существует, – во взгляде ангела не было ни страха, ни презрения. – Я Кадмиель…
Перезвон колоколов возвестил о скором завершении обеда. В коридор хлынули студенты и несколько крылатых отвлекли улыбчивого парня. Поблагодарив Кадмиеля за заступничество, я поспешила к Лавану. Когда мы оказались на достаточном расстоянии, я обхватила белую руку юноши и спросила:
– Это еще кто?
– Кади староста. Он неплохой, но на твоем месте, я был бы осторожнее, – задумчиво произнес Лаван, толкая меня крылом в сторону главного зала. – С подобным-то везением…
С закатом коридоры академии опустели, все засели в трапезной, а я предпочла голод очередному издевательству. После позора на «Слове Порядка» шла лекция по Истории Небес с самой Суламифь и на ней трогать меня не смели, зато потом, на «Теории Полета» ангелы оторвались по полной! Одна девчонка даже попыталась облить меня освященной водой, но попала в Руфию. Мокрая и злая ангел чуть не выцарапала ей глаза.
До следующих занятий еще оставалось время. Вымотанное тело едва переставляло конечности, но глаза жадно впитывали великолепие светлых коридоров. Наконец я могла разглядывать замок, не прячась от испуганных студентов. Незнакомое крыло немного отличалось от основного здания и преподавательской части. Здесь почти не было статуй, а вместо них каменные стены оказались покрыты фресками с изображением яростных сражений. Конец зала уперся в массивные стальные ворота.
Я дернула ручку. Дверь оказалась заперта и я развернулась, чтобы вернуться обратно к главному залу, когда властный голос остановил меня:
– Кого ищешь, артси?
Две крылатые девушки сидели на подоконнике в алькове напротив двери.
Та, что была ближе ко мне, внимательно изучала меня теплыми ореховыми глазами. Шикарные золотые волосы – не барашкины кудряшки Ру – аккуратными локонами спускались вниз на плечи, и я с трудом удержалась от восхищённого возгласа. Кажется, она совсем меня не боялась, в отличии от своей мелкой коренастой подруги.
– Спокойствие Биению! – невзирая на усталость я постаралась улыбнуться, – Целительство тут проходит? До занятий еще далеко, может преподаватель еще занят?
– Светлая Авигаиль? – ангел величественно кивнула и указала на дверь. – Она отошла. Давай я открою.
Коренастая ангел открыла рот, глядя на свою златовласую подругу, да так и закрыла, пропуская ее вперед. Я кивнула, решив проигнорировать странную реакцию студенток. Все лучше, чем освященная вода…
Теплый ветер лизнул кожу возле руки. Послышался щелчок и створки сами собой разъехались, открывая темное помещение, доверху заполненное туманом. Серые щупальца лениво поползли в коридор.
Видит Порядок, я хотела развернуться и уточнить, не ошиблись ли девушки, но не успела. Сильный толчок в спину швырнул меня далеко вперед. Коленки проехались по шершавому каменному полу и я зашипела. Ни двери, ни подлюг уже не было, пропали в густом мареве.
– Вот же гадство! – выругалась я, вставая с земли. По разбитым коленкам тут же поползли тонкие струйки крови.
Туман все сгущался. Слышалось биение собственного сердца и странное шипение, словно помехи. Тихо, стараясь не издавать и звука, я попятилась к двери. Чье-то дыхание обожгло затылок и я с визгом обернулась – никого уже не было.
– Это не смешно! – мой голос тут же потерялся, едва прозвучав. – Выпустите меня! Светлая Авигаиль!
Наступила могильная тишина. Ничего больше не шипело, сердце стучало как безумное, волосы встали дыбом…
– Ффкус-сный ма-аленький анке-елоще-ек… – голос из преисподней прямо у самого уха.
Я застыла, не в силах пошевелиться. Ужас сковал мышцы, не позволяя даже вскрикнуть.
Громкий хлопок и тело, словно щепку, сдуло прочь. Со всей силы я врезалась спиной во что-то бьющееся. Колючий дождь из осколков тут же осыпал голову.
– Хессиль… – пронеслось в сознание, прежде чем на глаза опустилась пелена.
Раздался тонкий короткий свист, а после мерзкий чавкающий звук. Кто-то громко выругался и снова звякнул оружием. Запахло горелой кожей. Новый порыв ветра взлохматил волосы, но на этот раз не бил, ласково окутал пространство, отогнал мерзкий запах.
Стараясь вернуть зрение, я трясла головой. Когда темнота наконец отступила, я увидела, что туман рассеялся, а на меня снова глазеют студенты. Неподалеку, с двуручным мечом наперевес, стоял грозный ангел со странными серебряными крыльями. Я сидела под целой горой сверкающих осколков зеркала, которое покрывало все стены и высокий купол потолка. Целый зеркальный павильон! Сейчас пространство освещал один огромный необработанный селестин, зависший у самой верхушки.
– Кто пустил артси?! – взвыл меченосец. Его лицо исказила ярость, отчего узкие глаза превратились в щелки. – Девчонка, ты из ума выжила?!
Я моргнула, не зная, что ответить. Страх уже отпустил, сменился растерянностью.
От группки студентов за спиной говорящего отделилась знакомая фигурка. Сдвинув брови на переносице, ко мне спешила Селестия.
– Светлый Эфраим, позвольте отвести ее к целителям! – девушка протянула мне руки, помогая выбраться из осколков. – Хессиль не до конца адаптировалась…
– Не тебе мне рассказывать об адаптации артси, Селестия! – рявкнул мужчина, забрасывая громадный меч на облаченное в доспехи плечо. Теперь я заметила, что каждый в павильоне одет в похожие стальные одеяния, повторяющие изгибы тела. – Где твой наставник, земная?
Я ойкнула, когда один из осколков больно впился в коленку.
– Мне-то откуда знать? – буркнула я. – Видимо занят…
Селестия незаметно ущипнула меня за руку, с которой стряхивала зеркальную пыль.
