На кухне что-то брякнуло и булькнуло, а в коридоре – скрипнуло. Потянуло горелым.
– Пойдем-ка прогуляемся, – предложила я, принюхиваясь, – Динфэй обещал экскурсию по хозяйственной части поместья.
Недавний ураган (такое на побережье случалось часто) разворошил и разбросал остатки старой «инфраструктуры» имения. Целыми остались лишь те постройки, которые Динфэй регулярно укреплял и обновлял: дровяной сарай, амбар и конюшня.
Моя мечта завести свинок и курочек постепенно гасла. Все опять упиралось в деньги и персонал.
Плодов сад давал немного. Пара старых яблонь, несколько кустов смородины, терновник и дикая слива едва-едва обеспечивали потребность двух-трех человек. Динфэй сушил садовые дары, зимой из них готовили сладкие отвары.
Сил обновить и облагородить сад у пожилого слуги не хватало. Правда, в лесу рос дикий кизил, и его ягодки уже начали розоветь. Как-то сразу предположилось, что заготавливать ценный продукт придется мне, Дерси и Габби.
Рыжик уже впрягся в работу. Динфэй не мог на него нахвалиться. Привыкший к тяжелому труду мальчишка за утро переделывал кучу дел. Он предпочитал быстро выполнить поручения и потом бродить по лесу вокруг поместья с Алисси, осваивая новые территории для игр. Больше всего я опасалась, что ребенок и лисенок однажды одичают.
– А это что за место? – спросила Дерси, когда Динфэй вывел нас на неухоженную лужайку за садом, окруженную длинными низкими постройками.
– Так эта… как его… бестиарий тут был, прежних хозяев, – сообщил слуга. – Люминоры здесь своих бестий разводили.
– Фениксов? – подняла брови я.
Сразу представилось, как будущий наследник магической семьи, Гидеон Фалькон Люминор вылупляется из яйца.
Старик шутку оценил, захихикал:
– Остры вы на язык, хозяюшка. Люминоры – высшие фениксы, они от союза с огненными бестиями пошли: с птицами, значит, разумом поделились, а те с ними – магией. Туточки жили их фамильяры. Вот то – башня соколиная, а это лисятник. Я еще мальчишкой был, когда семья покинула поместье, но лисичек отлично помню. Малышки, но ладненькие, прямо как ваша, из особого помета. Мини… миниатюровые, в общем. Благородные лэньи только их и покупали, а ихние горничные носили за ними лис в красивых корзинках с лентами. Вот.
Динфэй поднял кверху заскорузлый палец, дабы мы сполна оценили его лекцию.
– Слышала? – обратилась я к Дерси. – В корзинку – и носить за госпожой.
Помощница сделала вид, что намеков не понимает, а Габби на всякий случай подхватил Алисси на руки и прижал ее к себе.
– А каких еще зверей здесь разводили? – поинтересовалась я.
– Нечисть! – рявкнули у меня за спиной. – Нечисть разводили, для некромантов всяких и бестиловов, прости господи. Вот Люминоры проклятие и схлопотали. Родники пересохли, ураганы жилье расшвыряли. А еще женились на ком не попадя, – экономка окинула меня неприязненным взглядом.
– Вот как-то определитесь, – холодно подсказала я, – от нечисти или от мезальянсов.
Нэнси таких сложных слов не знала. Она смачно сплюнула на землю и бросила:
– Обед остывает… лэнья, разогревать не буду, некогда мне.
Мы почтительной процессией потянулись к дому. Есть хотелось всем. Я была морально готова даже к переваренному рагу, которым пичкала нас Нэнси третий день подряд.
– Неужели прям-таки настоящую нечисть разводили?
Динфэй кивнул:
– Настоящую. Она потом по лесам разбежалась.
– А сейчас? – тихо спросила я, непроизвольно ежась и оглядываясь.
– И сейчас попадается, – подтвердил Динфэй.
– Ой… а как же Габби? – взволнованно пискнула Дерси.
– За мальца не волнуйтесь, с ним лиса, – благодушно отозвался слуга. – Нечисть фениксовых фамильяров боится, не подойдет, помнит, кто в доме хозяин.
– Все равно, – мотнула головой я. – Габриэль, от дома далеко не отходить, понял?
Мальчишка кивнул. Алисси тявкнула.
– На всяких тварей интерес большой, и был, и есть, – продолжил Динфэй. – А Люминоры… эта… хорошо бестий разводить умели: хозяевам послушных, умных да опасных. Некромантам всяким только такие сгодятся. Обычную дикую нечисть никак не приручить, а если маленько помагичить над выводком – совсем другое дело. Так сразу под будущих хозяев фамильяров и растили. А кто лучше от других тварей некроманта и бестилова защитит, чем такая же тварь?
Логично. Значит, лисы и соколы. Интересно, сколько персонала было тогда у Люминоров. Лекари зверей так точно имелись. И почему я не попала сюда лет сто назад?
Глава 6
Ужин не задался. От рагу отчетливо попахивало гнильцой. Обитатели Фаир-Глана по очереди отодвигали от себя тарелки. Динфэй пробормотал какие-то извинения и сбежал. Я заподозрила, что у старичка где-то имеется продовольственная заначка. Голодным он никогда не выглядел, а иногда тайком что-то пожевывал.
– Вы хотите нас отравить? – в лоб спросила я Нэнси. – А на виселицу не желаете?
Я понятия не имела, казнят ли в этом мире людей повешением. Но, похоже, угадала.
– А ничего вы мне не сделаете? – Нэнси чуть побледнела, но гордо задрала все три подбородка. – Готовлю из того, что имеется. Другого мне не покупали.
– Это есть нельзя, – категорично заявила я, забирая самую щербатую и потрескавшуюся тарелку из-под носа у Габби. Вечно голодный ребенок пытался найти в месиве из костей и обгорелых обрезков овощей съедобный кусочек. – Мы ведь купили нормальные продукты. Где они?
– Где положено, – отрезала экономка. – В шкафу холодильном. Сами поглядите.
– Ключ, – потребовала я.
И поглядела… на свою беду, даже понюхала. Переложенное льдом мясо издавало невыносимую вонь. Нэнси поглядывала на меня со злорадством. Я тоже перевела на нее задумчивый взор, пытаясь понять, как рачительная экономка сумела заменить свежие продукты на гниль.
Смотрела я долго. Нэнси даже слегка забеспокоилась.
– И не глядите так, хозяйка. Не надобно на меня так глядеть. Я человек подневольный, лэном Фальконом сюда поставленная. Ему меня и увольнять… Да только и он не уволит.
– Это почему же? – прищурилась я.
Но Нэнси по обычаю фыркнула:
– Потому как я часть дома, вот почему! Попробуйте тронуть – и увидите. Проклятие-то не дремлет. Меня-то оно не тронет, а вот вас…
Скорбно поджав губы, экономка поковыляла прочь. Ключ от шкафа остался у меня, но в данной ситуации он был совершенно бесполезен.
Я еще раз осмотрела продуктовый набор сомнительного качества. Тут, наверное, даже самая продвинутая магия не помогла бы.
– Никто не сможет выгнать тэнью Нэнси Гроуз из поместья, – О'Дулли снизошел до помощи и соизволил явиться в магической обскуре. – Она потомок тех семей, что помогали первым Люминорам в освоении побережья. Ее права прописаны в особом Своде, приложении к Кодексу, который…
– Все ясно, дальше можете не продолжать, – поморщилась я. – Но ведь прогнать, а не уволить. Уволить-то я ее могу?
– Не можете, – «обрадовал» меня эльф. – Предки тэньи Гроуз служили Люминорам именно в качестве кухарок и управляющих.
– Что у вас за законы?! – простонала я, схватившись за голову.
– Непреложные, – пожал плечами О'Дулли. – Предупрежу сразу: жалоба лэну Фалькону не поможет. Он не в силах повлиять на ситуацию. Он чтит Кодекс.
– Передайте лэну Фалькону, – прошипела я, – что я разгадала его коварный план: заморить нас всех голодом. Стариков, женщин и детей!
– И лис? – оторопело уточнил эльф.
– Конечно! – рявкнула я. – В первую очередь!
Откинулась на спинку кресла и мрачно наблюдала, как гаснет изображение О'Дулли на «видео экране». Кабинет, кстати, я себе выбрала с видом на море. Разложила и расставила в шкафу стащенные из-под носа мужа книги, карты (устаревшие, но полезные с точки зрения истории) и свои блокноты.
Ситуацию с едой нужно было как-то решать. Но для этого требовалось изгнать из кухни жадного минотавра – тэнью Гроуз. Минотавр, естественно, изгоняться не хотел.
Чем мы так насолили Нэнси, я так и не поняла, но она невзлюбила нас с первого взгляда… Точнее, меня. Впрочем, я догадывалась, чем было вызвано подобное отношение. До нашего приезда Нэнси была здесь королевой. Необремененная особыми обязанностями, она спокойно осваивала выделенный на поместье бюджет. И собирала коллекцию золотишка.
А тут явилась отказная жена, да еще и со свитой. Неприятность. Еще неизвестно, кто кого выживает: мы Нэнси или она нас.
К середине ночи стало совсем холодно и голодно. С материка подул пронизывающий ветер, и Дерси пришла, чтобы помочь нам с Габби разжечь огонь в каминах.
Когда мы немного согрелись (мне все время казалось, что с минуты на минуту на лестнице с чердака раздастся топот Нэнси, и экономка ворвется к нам с требованием вернуть потраченные дрова), вопрос пропитания встал особенно остро.
– Так, – сказала я. – Держаться больше нету сил. Отправляемся на ночной дожор.
– Куда? – удивилась Дерси.
– Сейчас увидишь.
В ту ночь бог послал нам… ничего. Мы все перерыли, словно голодные мыши. Нэнси даже хлеба на кухне не оставила.
Габби нашел в корзине свеклу и принялся уныло ее грызть. Кажется, до него над ней поработали другие грызуны. Я выкинула сморщенный овощ в окно, и Габби, кажется, решил, что я нарочно отбираю у него с трудом добытую еду.
– Не об этом ли проклятии говорила Нэнси? – грустно предположила Дерси. – Я имею в виду, о себе. Она и есть проклятие.
– Предполагаю, наша замечательная, о-о-очень экономная экономка прячет продукты в подвале, а там на двери огромный замок, – поведала я собравшимся. – Я потребовала ключ, но Нэнси сказала, что давно его потеряла. А ведь на вид замок ни разу не поржавевший, чистенький, смазанный.
Не успела я договорить, дом вздрогнул. От фундамента и вверх по нему прошла жутковатая вибрация. Землетрясение? Нет, ощущения были сродни тем, что встретили нас в тоннельном портале – будто ветром подуло, но насквозь. Нечто подобное я испытывала в Арх-Глане, когда Гидеон заявил о нашем разрыве.
– Какая-то магия! – дрожание усилилось, и я схватилась за стол. – Габби, держись!
Алисси громко затявкала. Дом задрожал еще сильнее. И зазвенел.
– Не бойтесь, – внезапно заявил Габби. – Это не вредное волшебство, просто… волшебное.
– Откуда ты знаешь? – крикнула Дерси, затравленно оглядываясь – Ой, мамочки! Сейчас все рухнет прямо на нас!
– Не рухнет. Алисси так сказала, – со спокойным видом ответил малыш.
Дрожь стихла так же неожиданно, как началась.
– Это точно не похоже на проклятие, – сказала Дерси, тыча пальцем мне за спину, – скорее наоборот.
Я оглянулась. В углу кухни материализовался новый предмет обстановки – высокий сервант со стеклянными вставками. Видимо, они и издавали тот странный звон, который сопровождал вибрацию.
За стеклом в шкафу выстроился очаровательный сервиз с цветочками на двенадцать персон, на столешнице лежал каравай хлеба, укрытый полотенцем, а на одной из полок обнаружились круг сыра, кувшин молока под тряпицей и плошка присыпанного солью сливочного масла.
– Что здесь происходит? – спросила я, обнаружив, что мажу маслом огромный кусок дивно пахнущего хлеба.
– Магия, – прочавкала Дерси, первой добравшаяся до сыра.
– Ага, – подтвердил Габби, приобщаясь к хлебу и молоку, – и если это проклятие, то оно мне нравится.
… Незапланированную трапезу неизбежно прервали, но половина снеди успела исчезнуть в наших желудках. Однако на буфете явно стояла магическая сигнализация, пробудившая охраняющего его «цербера».
– Тэнья Гроуз, – помахала я рукой разъяренной фурии, появившейся на пороге кухни в самом что ни на есть колоритном виде: в безразмерной ночной рубашке в розочку и кружевном чепце.
Огромный бюст экономки, не стесненный корсетом, угрожающе колыхался, глаза горели праведным гневом.
– Спасибо, что позаботились о нас, – невинно улыбаясь, поприветствовала я Нэнси. – Это было невероятно вкусно. Беру свои слова обратно, простите, что была к вам строга.
Знала, что провоцирую жадную бабищу, но терпеть произвол не было больше сил.
Нэнси обвела нашу компанию безумным взглядом и остановила взор на Габби.
– Ты! – сдавленно прорычала экономка. – Это все ты, нечистое отродье! Ты сорвал вуаль невидимости с моего буфета!
Габби икнул, не в силах отвести глаз от мегеры в балахоне. Нэнси бросилась на мальчика, парализованного страхом.
Но я успела раньше.
Отпихнула несущуюся на Габби толстуху со всей силы, боясь, что она отмахнется от меня, как от комара. Но как многие полные люди, Нэнси оказалась рыхлой и слабой. От моего толчка она отлетела в угол, подобно набитому ватой мячу.
Уронив по дороге несколько ведер и швабру, экономка присела на пятую точку. Вид у нее был донельзя ошеломленный. А я, удостоверившись, что не причинила служанке иного вреда, кроме оскорбленного самолюбия, холодно проговорила:
– Маленьких обижать? Не позволю. За гнилую еду, как выяснилось, прогнать я вас не могу. И за припрятанные от хозяйки запасы, видимо, тоже. Но вот нападение на члена семьи – это уже совсем другая ситуация. Дерси, ты видела, как тэнья Гроуз напала на Габриэля?
– Конечно, – бесстрашно подтвердила помощница, впечатленная моей атакой. – И засвидетельствую в судах земных и небесных, если понадобится.
– До небесных, надеюсь, дело не дойдет, – проговорила я строго. – Но владельцу Фаир-Глана такое поведение вряд ли понравится.
