– Это какая-то кодовая фраза?
– Да. – Я продолжил бесцельно бродить по комнате, выискивая любые свидетельства тому, что моя незваная гостья в самом деле была здесь два дня назад. – Для обозначения игры в го.
Я прикоснулся к декору, документам и мебели. Удостоверился, что все на своих местах. Пока казалось, что Осьминожка не стащила себе сувенир. Все здесь, все в полном порядке.
– Я слышала, что она… – Мамины плечи слегка задрожали. – Блондинка?
Как ни странно, я даже не помнил, какой у нее цвет волос. Помнил только, что они светлые. И что на нее было не так уж и неприятно смотреть. Что я не чувствовал, как к горлу подступает желчь, когда мы стояли слишком уж близко. Что я не спешил отступить подальше, когда меня окутал ее запах.
– Вот как? – Я остановился перед полками за настольными мониторами и осмотрел их. – Вполне может быть. Я не обратил на нее особого внимания. Только на то, что у нее есть пара мозговых клеток и что посредственный игрок мог бы счесть ее достойным противником.
У стоявшей позади меня мамы сбилось дыхание. Не на такие новости ты надеялась? Впрочем, я уже много лет не сообщал ей желанную новость.
– Значит, она умна? – засопела мама, пытаясь изобразить хоть какой-то энтузиазм. – Чем она занимается?
– Не знаю.
– Тогда какова ее специальность?
– Не уверен, что у нее есть высшее образование. – Я поправил резную деревянную фигурку Шоу-сина на полке. Бога долголетия. Этого в семействе Сан сильно не хватало. Я перешел к следующей полке. – Признаться, сомневаюсь в этом. – Осьминожка казалась слишком дикой, чтобы вытерпеть четыре года высшего образования. Мое внимание привлекло кое-что примечательное.
Мама ахнула.
– Что тебе о ней известно? – Она запустила пальцы в волосы, портя новую укладку. Затем щелкнула пальцами, указав на Селесту Айи. – Нам нужно проверить ее кредитную историю, криминальное прошлое и полный психологический портрет, прежде чем ты сможешь появиться с ней на людях.
Мои мысли заглушили ее голос. Маленькая мерзавка. Осьминожка пыталась украсть мои нефритовые подвески. Комплект для него и для нее. Папино последнее приобретение. Замок опоясывало глубокое полукруглое отверстие. Она не солгала. В самом деле пришла ради искусства. Вот только не упомянула, что пришла его выкрасть.
Я плохо ладил с людьми.
Но с ворами ладил еще хуже.
– Зак? Закари? – Позади меня мама стала расхаживать из стороны в сторону, громко топая по паркету, хотя была легкой как перышко. – Ты слушаешь? А как насчет того обстоятельства, что, по словам гостей, она была неприлично одета? Может, хотя бы подумаешь о том, чтобы отправить ее к моему личному стилисту? Я оплачу.
Но почему мою таинственную гостью привлекло именно это произведение искусства, когда по всему дому расставлены еще сотни более дорогих и менее защищенных предметов? Она могла выбрать стоящую рядом статуэтку. Не спрятанную под замком. Не охраняемую. И стоит та вдвое дороже.
Должно быть, подвески что-то для нее значили.
Или, по крайней мере, одна из них.
– …могу смириться с тем, что она блондинка, но не приму в качестве невестки необразованную потаскуху, – продолжала бубнить мама на заднем плане. – Более того, не стану обещать, что вообще ее приму. Ох, это ужасно. Почему у тебя нет вкуса?
– Потому что в противном случае с ним было бы весело. – Селеста Айи, которая уже давно взялась за третью порцию выпивки, со стуком поставила бутылку виски на тележку и опустошила очередной бокал, будто пила воду. Она глянула в окно, прижав бокал к груди. – Такова моя доля, что мне достался самый скучный на свете племянник. Так мне сказала гадалка, когда я летала на девичник на Гавайи. Ты знаешь который. Сказала, что от него будет одна только головная боль. И знаешь что? Я правда считаю, что он виноват в моей зависимости от обезболивающих.
Ни я, ни мама не обращали на нее внимания. Я мысленно перебирал все предметы искусства, которые приобрел в этом году, пока не дошел до подвески. Аукцион «Сотбис». Недавно овдовевшая домохозяйка. Я тайно связался с продавцом еще до начала аукциона и предложил за подвеску сумму намного больше той, что указана в оценке, поскольку не желал участвовать в торгах. Ведь папа хотел собрать комплект для него и для нее.
Я помнил продавца. Примерно пятидесяти лет. Коренастая. С выбеленными волосами. А в лице столько искусственных вмешательств, сколько пластика в дешевом садовом кресле. Она тараторила без конца и то и дело предлагала познакомить меня с ее дочерями. Среди которых могла быть и Осьминожка. Казалось, между ними не было кровного родства, но, возможно, ее безмозглую мать уравновешивал отец. Есть только один способ это выяснить.
– Ты слушаешь? Зак? Закари? – Мама щелкнула пальцами перед моим лицом. – В следующем месяце возьму тебя с собой в Шанхай, чтобы найти тебе пару. Я не… – Ее голос утонул в бушующем океане моих мыслей.
Знаю, я обещал себе, что не стану ее искать, но это было до того, как я выяснил, что она пыталась меня обокрасть. Теперь эта необычная встреча переросла в нечто совершенно иное.
Осьминожке нужно преподать урок.
А я отличный учитель.
Глава 6
Ари: Ну что? Достала подвеску?
Фэрроу: Нет.
Фэрроу: Он меня поймал.
Ари: ОН ТЕБЯ ПОЙМАЛ? ЗАКАРИ САН ТЕБЯ ПОЙМАЛ?
Ари: КАК ТЫ МОЖЕШЬ БЫТЬ ТАКОЙ СПОКОЙНОЙ? Мне приехать и внести залог?
Ари: Всегда хотела это сделать. В фильмах выглядит очень круто.
Фэрроу: Он отпустил меня.
Ари: Это очень… великодушно с его стороны?
Фэрроу: Этот человек не проявил бы великодушие, даже если бы от этого зависело будущее континента. Он поймал меня на любопытстве, а не за воровством. Было очень странно. В итоге мы играли в го.
Ари: Я озадачена и немного возбуждена от такой череды событий.
Ари: Ты хотя бы выиграла?
Фэрроу: Мы так и не закончили игру.
Ари: Ты ушла, не оставив ему свой номер телефона?
Фэрроу: Он гнался за мной через весь двор и пытался зарезать.
Ари: Понятно. Тогда хорошо, что ты не дала ему свой номер. Ари: А он правда пытался тебя зарезать?
Фэрроу: Он бросил в меня нож. Я даже три дня спустя чувствую запах стали.
Ари: Очевидно, что ты произвела впечатление. Как думаешь, он знает, кто ты?
Фэрроу: Точно нет. Меня собственная семья едва знает, а мы живем под одной крышей.
Ари: И что ты теперь будешь делать?
Фэрроу: Проберусь обратно и заберу подвеску, пока его не будет дома. Придется попотеть, но я справлюсь.
Ари: Ты сумасшедшая.
Фэрроу: Сумасшедшая, но везучая. Может, я и не выиграла в го, зато победила в догонялки.
Глава 7
= Фэрроу =
Как и все беды, моя настигла меня в самый неудачный момент. Я оттирала остатки лазаньи, чувствуя, как ее похожая на мозги консистенция пропитывает мои спортивные штаны, когда в дверь вдруг позвонили. Томатная паста размазалась по моему лицу, как боевая раскраска. Тэбби решила, что семейный клининговый бизнес «Горничная в Мэриленде» не для нее. Она начала карьеру кулинарного блогера. А то, что повар из нее никакой, нисколько ее не останавливало.
Со второго этажа донесся голос Реджи, перекрывая завывания Оливии Родриго.
– Кто-нибудь, откройте дверь. – Порой я задавалась вопросом, сколько ей: двадцать два, как и мне, или двенадцать?
– Я занята. – В столовой что-то упало, а следом раздался громкий стон Тэбби. – Тьфу, дурацкая длиннющая селфи-палка.
– Фэрроу. – Вера прибавила звук телевизора в гостиной. «Настоящие домохозяйки Потомака». Однажды в баре она загнала в угол продюсера и упросила его снять ее в эпизодической роли. – Сделай что-нибудь полезное и открой дверь.
Я стиснула зубы, изо всех сил стараясь не заорать.
– Я убираю. – Бардак за твоим взрослым ребенком.
Одно из блюд Тэбби от Le Creuset не пережило путь от плиты до стола. На коленях начали проступать красные синяки после того, как я двадцать минут соскребала лопаткой болоньезе с плитки в мусорное ведро. Кожу на ладонях и руках покалывало и жгло по милости опустевшей бутылки отбеливателя, что стояла рядом со мной. Из-за паров, которые весь день вдыхала, я не могла сформулировать ни одной связной мысли. Я в одиночку убирала два особняка в двенадцать тысяч футов, потому что Вера решила уволить большинство наших сотрудников, чтобы «снизить затраты». Боже упаси, чтобы она или ее дочери взялись восполнять нехватку рабочих рук. В последнее время я начинала рабочий день в четыре утра.
В дверь снова позвонили. Семейство Баллантайн дружно решило не обращать внимания. Последовал резкий, сердитый стук.
– Господи. – Реджи застонала наверху, поставив музыку на паузу ровно настолько, чтобы мы точно прочувствовали всю силу ее раздражения. – Точно не «Амазон», потому что им хватает такта не доставать нас. – Песня снова заиграла на полную громкость.
Вера выключила свое шоу.
– Почему в этом доме все должна делать я? – Она прошла из кухни в коридор, издавая тяжелый вульгарный топот.
Я ущипнула себя за запястье, чтобы отвлечься от боли, которая сковывала бедра. Стучащему лучше бы поскорее уйти или принести вина. Меньше всего мне сейчас нужно чье-то общество. Впрочем, гостей у нас и так было немного. Мои сводные Баллантайны любили делать вид, будто они основа местного сообщества. В действительности же наши соседи даже не знали, как их зовут, а мы прожили здесь почти двадцать три года.
Вера распахнула дверь и ахнула. Затем наступила тишина. Долгая-долгая тишина. Вера не лишилась дара речи, даже когда ее скрутил охранник за то, что приставала к продюсеру, значит, настал апокалипсис. Чему я очень рада. Мне бы не помешало немного отдохнуть.
– М-мистер Сан. – Лопатка со стуком выпала у меня из рук. Я на миг затаила дыхание. Вера продолжила, запинаясь: – Зачем… я… Как неожиданно.
Черт подери. Как он догадался?
Реджи и Тэбби показались из нор, в которых прятались, и поспешили ко входу. Я сунула ведро в ближайший шкафчик, прикрыла пятно на полу тряпкой и бросилась в кладовую. Не лучшее укрытие, но я бы не смогла незаметно пробежать мимо стола.
Наш дом был самым старым на улице. Крохотным, устаревшим и державшимся на честном слове. Но переезжать – не вариант. В каждой царапине, в каждой вмятине и бреши запечатлелись наши с папой общие воспоминания. Я ни за что от этого не откажусь. К тому же все адвокаты, с которыми я консультировалась, предупреждали, чтобы я не переезжала, если намерена оспаривать завещание. Это я и собиралась сделать. Готова дать на отсечение руку, которой фехтовала, что завещание, преподнесенное Верой на оглашении, было поддельным. К сожалению, у меня не было денег, чтобы нанять представителя и противостоять ей. До тех пор я буду вести себя примерно и усыплять ее бдительность.
– Миссис Баллантайн. – Я узнала хриплый выразительный тенор Зака. Он источал властность. Такому человеку доверишься, даже если он велит тебе окунуть голову в лаву. – Надеюсь, я не помешал.
– Помешали? – Я представила, как Вера отмахивается от этого предположения. – Ни в коем случае. Проходите, пожалуйста. Моя дочь как раз готовит ужин. Вы любите лазанью?
Как бы Зак ни относился к блюду в целом, ему явно не понравится слизывать его остатки с пола. Тэбиту повергло в шок, что ручки блюда оказались горячими, и она уронила его на пол.
В коридоре послышался топот.
– Я не задержусь. – Голос Зака – уверенный, скучающий, грозный – зазвучал ближе. – Собственно говоря, у меня к вам необычная просьба.
Я зажмурилась, будто это что-то изменит. Пожалуйста, не заходите в кухню. Пожалуйста, не заходите в кухню. Пожалуйста, не…
Сквозь жалюзи на двери кладовой просочился яркий белый свет. Я затаила дыхание, как можно ближе прижимаясь спиной к полкам с консервами. Раздался скрежет стульев по полу не далее трех метров от меня. Черт, черт, черт.
Если этот мудак захочет сахар в кофе, то они откроют кладовку и поймают меня. Пальцы так и чесались от желания врезать по его красивому лицу лопаткой, которую я держала в руках. Зачем он пришел? Мне же не удалось украсть у него подвеску. Пока.
Сквозь горизонтальные рейки я увидела, как Вера наклонилась к Заку.
– Что угодно. – Она подалась еще ближе, когда он отстранился. – Кстати, это мои дочери. Сомневаюсь, что вы имели возможность должным образом познакомиться с ними на вечеринке – к слову, большое спасибо за приглашение. – В ответ тишина. – Это Тэбита, а это Реджина. Тэбита – известный кулинарный видеоблогер, а Реджина – директор по маркетингу в нашей компании по профессиональной уборке помещений.
Скажи мне, что твои дети безработные, не говоря об этом прямо.
Тэбби и Реджи перестали бороться за место рядом с Заком, чтобы помахать в знак приветствия.
– Приве-е-е-ет, – завизжала Реджи фальшивым голосом. – Обожемой, огромное спасибо, что пригласили на вечеринку. То есть типа я несказанно благодарна.
Ха. Если бы благодарность встретила Реджи в темном переулке, то с воплями убежала бы прочь. Я сомневалась, что она способна произнести это слово по буквам, а уж тем более испытывать такое чувство.
– Не стоит благодарностей. Ваша мать обозначила это одним из условий продажи подвески. – Ой-ой. Сегодня он особенно холоден. Я уже чувствовала обморожение.
Тэбби бедром оттолкнула Реджи в сторону.
– Я так рада, что нам наконец-то удалось познакомиться лично. – Она протянула руку. – Мы с вами целую вечность вращаемся в одних кругах. Похоже, всегда друг друга упускаем.
Зак не обратил внимания на протянутую ему конечность.
– Вот досада.
Через крошечные щели в жалюзи я не могла его толком рассмотреть. Руки так и чесались от желания приоткрыть дверь и взглянуть на них, но я знала, что не стоит поддаваться искушению.
Судя по возгласу Веры, она наконец увидела остатки беспорядка, который устроила ее дочь на полу.
– Это… кровь?
Тэбби подкралась позади Реджи.
– Это болоньезе.
