– Сэр, я прошу прощения за свое письмо, – выдохнул он, когда они остались наедине.
– Мистер Дарлинг, – профессор поднял руку, останавливая поток его извинений. – Должен признать, что ваше эссе показалось мне весьма… вдохновляющим, – он подобрал подходящее слово. – Хотя оформление меня немного удивило.
– Оно было сделано для другого человека, как шутка, – оправдался Оскар. Он вспомнил, как Джордж смеялся, а потом предлагал повторить позы с картинок.
– Что ж, как человек, знакомый с материалом, я бы сказал, погруженный в него, я не мог не оценить подбор изображений, – профессор снял очки и прикусил дужку, присев на свой стол. – Не смотря на очевидную провокационность, работа проделана значительная.
Оскар впал в ступор. Он моргнул, проследил взглядом дужку очков, взгляд профессора и понял, что с ним играют.
– Погруженный… в материал? – уточнил Оскар.
– Во время учебы в университете я немало времени посвятил изучению творчества мастера Уайльда, – пояснил профессор. – И мне показалось, что в вас я нашел родственную душу. Но, быть может, я ошибаюсь.
Оскару стало жарко, и он оттянул ворот рубашки.
– Нет, вы не ошибаетесь, – ответил он, понимая, что его никто не собирается выгонять или жаловаться на него. – Оскар Уайльд весьма повлиял на меня… Я бы многое отдал чтобы иметь такого же учителя и покровителя, как он.
И он мог бы поклясться, что в этот момент серо-зеленые глаза профессора потемнели до цвета грозового неба.
– Наверное, об этом еще рано говорить, но я буду рад, если вы выберете меня куратором своей курсовой работы.
– С учетом того, что я собирался в качестве темы брать гомоэротическое искусство в литературе викторианской эпохи, пожалуй, лучшего куратора и пожелать нельзя, – сказал Оскар, сглотнув.
– Что ж, у нас с вами ещё есть время, чтобы определиться с материалом для более глубокой проработки, – кивнул Уайт, и от того, как в его устах прозвучало слово "глубокой", у Оскара мурашки побежали по всему телу.
– У нас же с вами будут… персональные консультации? – спросил Оскар, услышав, как осип его голос.
– Думаю, без них нам никак не обойтись, – развёл руками профессор. – Но я постараюсь не слишком докучать вам правками.
Неизвестно, до чего бы они договорились, но в дверь кабинета постучались и к ним заглянула секретарь.
– Профессор Уайт, напоминаю, что собрание в деканате перенесли на четыре часа, – сообщила она. Потом увидела Оскара, кивнула ему и исчезла, ничего не заподозрив.
– Не могу вас больше задерживать, мистер Дарлинг, – Уайт вернул очки на переносицу. – Но буду рад увидеть ваши наработки, если у вас уже есть какой-то материал. Если же нет, просто определитесь со списком авторов.
– Я напишу вам… на мейл, хорошо? – предложил Оскар, направившись к двери, и по пути споткнулся, ухватившись да дверную ручку. – Простите, обычно я не такой неловкий…
Он с достоинством выпрямился, понимая, что споткнулся из-за того, что член в слишком тугих брюках банально мешал ему ходить.
– Буду ждать с нетерпением, мистер Дарлинг, – со спины Уайт в полной мере оценил тыл Оскара, поймал себя на мысли, что молодые англичане, похоже, его слабость, о которой лучше никому не знать.
– Сделай мне, пожалуйста, свое какао с бурбоном, – попросил Оскар, после занятий придя в кофейню. Себастьян удивленно на него посмотрел, но принялся выполнять заказ.
– Ну, надеюсь, тебя не обвинили в харассменте? – спросил он.
– Нет, – Оскар покачал головой, не в силах поверить, что все обошлось. – Представляешь, профессор предложил мне быть куратором моей курсовой работы. И разрешил взять тему, которую я начинал прорабатывать еще в Лондоне.
– То есть его так гей-порно впечатлило? – спросил Себастьян, наливая какао в большую кружку и добавляя туда бурбон.
– Получается, что так, – закивал Оскар, хрюкнул, а потом зашелся в приступе истерического смеха, уронив голову на свою руку – сказался отходняк от всего случившегося.
Себастьян подумал и влил еще порцию бурбона в его какао.
– Поделись с дядюшкой Себом, бариста почти как психотерапевт, обещаю, не расскажу Иззи и Монро, – сказал он, чуя, что за этим смехом кроется нечто большее.
Оскар поднял к нему лицо, его губы все ещё растягивала немного дурная улыбка. Постепенно она сползла, на лице отразилось сомнение. Но, кажется, ему и правда следовало поделиться с кем-то.
– Наверное, вас удивило, почему я сорвался с учёбы в такое время? Когда учебный год только начался.
– Да не особо, если честно, – пожал плечами Себастьян. – Мало ли у тебя могло быть причин?
– Только одна! – Оскар поднял вверх указательный палец и глотнул какао. – У меня была связь с моим преподавателем. Абсолютно добровольная и взаимоприятная.
– В Лондоне? – удивился Себастьян. – Подожди, с твоим преподавателем или вообще преподавателем?
– С моим преподавателем, – кивнул он, заполняя какао паузы между фразами. – Тоже по литературе, что характерно. Похоже, у меня какой-то определённый типаж, не связанный с внешностью.
– Слава богу, я не профессор литературы, – пошутил Себастьян. – Итак, значит, твой нынешний профессор вовсе не против, а очень даже за, я прав?
– Почему это, слава богу? – возмутился Оскар, скрестив руки на груди. – Я что, такой страшный, что тебе кажется такой ужасной перспективой секс со мной?
– Нет, что ты, я не это имел в виду! – Себастьян запротестовал. – Ты вполне себе привлекательный, просто…ты мой сосед, я тебя иначе воспринимаю!
– Ладно-ладно, не оправдывайся. В конце концов, быть заколотым во сне Монро в порыве его ревности мне тоже не улыбается, – усмехнулся Оскар. – Ну а по поводу моего нынешнего профессора, на сто процентов я не могу быть уверен, но он явно не собирается заявить на меня, и сам предложил кураторство. Мне кажется, это о чем-то говорит.
– А кураторство – это какой-то эвфемизм или правда кураторство? – уточнил Себастьян. – И Монро вряд ли тебя бы заколол. Скорее задушил бы подушкой.
– Правда, кураторство… ну, по крайней мере, речь шла именно о нем, – Оскар невольно задумался о двойном дне этого предложения. – Мне в любом случае надо будет писать курсовую работу.
– А твой бывший? Вы плохо расстались? Ты никогда о нем не говорил, – сказал Себастьян.
– Мне казалось не слишком правильным афишировать это, – честно признал Оскар. – А расстались мы более чем мирно, без каких-либо претензий. Мы изначально решили, что нас интересует только секс друг с другом.
– Иззи проиграла мне двадцатку, – хмыкнул Себастьян, услышав это. – Она ставила на то, что ты девственник.
Поначалу Оскар хотел было оскорбиться, но потом понял, что наоборот может гордиться собой, ведь именно такого эффекта он и добивался.
– Ты обещал не афишировать то, что я тебе расскажу, – напомнил он, прищурившись.
– То есть, не видать мне моей двадцатки? – уточнил Себастьян. – Потому что я не смогу сказать ей, что выиграл?
– Ну, если ваш спор не ограничен во времени, увидишь, – хмыкнул Оскар. – Вряд ли эта информация останется тайной слишком долго…
– Все зависит от тебя. Тебе полегчало? – спросил Себастьян, кивнув на опустевшую кружку. Глаза у Оскара блестели, как у кота.
– Честно говоря, да, полегчало, – признал Оскар, сам не догадываясь, как важно ему было с кем-то поделиться. – Ну что, обсудим Хэллоуин?
Серия 3.
Себастьян выставил коробки с хэллоуинскими украшениями, Монро и Иззи вызвались ему помочь. Посетителей пока было немного, но неудивительно – внезапно Нью-Йорк накрыла снежная буря. И это 30 октября. Новостные каналы только о ней и говорили, все аэропорты закрыли, а в их квартире было так холодно, что Иззи всерьез вознамерилась ночевать в кофейне.
Оскар ворвался в кофейню вместе с порывом метели, закоченевший до полусмерти.
– Никто мне не говорил, что в Нью-Йорке бывает такая погода! Октябрь на дворе! – выпалил он, подходя к булерьяну.
– Я подозреваю, что это ты из своего промозглого Лондона привёз нам, – проворчала Иззи, вырезая из флористической губки черепушку.
Себастьян уже заваривал ему чай, не забыв про имбирь и специи, чтобы усилить согревающий эффект.
– Я погуглил, всю Новую Англию накрыло, – отозвался Монро, намечая рожу у тыквы. – Так что старушка Англия прибыла к новой Англии. Дурацкий каламбур, но что поделать. Иззи, почему на твоих тыквах надписи "Ипотека" и "Пандемия"?
– Хочешь сказать, эти вещи пугают меньше, чем старина Джек? – вопросительно выгнула бровь Иззи.
Оскар понемногу отогревался, снаружи и изнутри. Когда к пальцам вернулась чувствительность, он смог присоединиться к остальным.
– Ладно, пожалуй, ты права, – согласился Монро, но продолжил вырезать классическую зубастую морду. Себастьян сварил на всех глинтвейн, пока они собирали гирлянды из фигурок ведьм на метлах и черных котов вперемешку с британскими флагами.
В итоге получилось совершенно роскошно, в меру пугающе, в меру празднично.
И тут Оскару в голову пришла шальная идея, не иначе, подогретая глинтвейном на пустой желудок.
"Профессор Уайт, в кофейне моего друга завтра будет вечеринка по поводу Хэллоуина. Я буду рад, если вы присоединитесь", – конечно, они уже успели обменяться телефонами.
"Полагаю, вечеринка костюмированная?" – почти сразу же пришел ответ от профессора.
"Да, но никакого регламента. Например, я планирую быть Биллом Уизли, а моя соседка – Марлой Сингер", – Оскар расценил этот вопрос, как согласие.
"Хорошо, я подумаю, кем я могу нарядиться. Спасибо за приглашение. Буду ждать координаты и время", – ответил профессор Уайт.
– Себ, а есть какое-то конкретное время начала вечеринки? – уточнил Оскар, прежде чем написать ответ.
– Думаю, начнем в семь, на флаерах это время, – ответил Себастьян, пристраивая тыкву на барную стойку.
– Понял. Спасибо, – Оскар ту же застрочил сообщение, убеждая себя, что нет никаких причин испытывать предвкушение – это просто вечеринка, где будет масса народу.
– У кого-то горят глаза, – первым заметил Монро, закончив развешивать гирлянды и усевшись на стремянку верхом. – Будет что-то особенное? Или кто-то особенный?
– Вовсе нет… я просто решил пригласить своего куратора, – ответил Оскар максимально невинно, словно это было нечто совершенно обыденное.
– Куратора, – хмыкнул Монро подозрительно, но тему развивать не стал. Проверив по списку, что с украшением и подготовкой они управились, они закрыли кофейню и пошли домой.
– Вы как хотите, а я буду спать в гостиной, – заявила Иззи. – В моей комнате можно хранить мясо.
– Как насчёт пижамной вечеринки? – предложил Себастьян. – Кинем пару матрасов, сварим ещё глинтвейна и будем смотреть "Пятницу 13", или что-то в этом плане.
– Разогрев перед Хэллоуином? Я полностью поддерживаю! – сказал чуть-чуть пьяненький Монро. – А что завтра, кстати, будем смотреть?
– Когда именно? – уточнил Себастьян. Они с Оскаром уже сдвигали диваны, чтобы между ними кинуть матрасы. Англичанин щедро предложил свой. Второй решили взять с кровати Иззи.
– Ну, кинопоказ в кофейне? – напомнил Монро. – Или ты забыл?
Иззи устраивала идеальное, по ее мнению, гнездо, утащив туда все подушки и пледы, и пару грелок. Себастьян занялся глинтвейном, а Монро попкорном.
– А, нет, не забыл, конечно. Я решил по классике – "Хэллоуин", 78-го, ибо молодой Джейми Ли Кертис много не бывает, "Крик" и "Оно", – перечислил Себ. – Только с последним не решил, какой лучше, новый или старый.
– Можно вынести этот вопрос на голосование на вечеринке, – предложила Иззи.
– Или я только что придумал абсолютного победителя, – сказал Монро, и, выдержав драматическую паузу, сообщил, – "Шоу ужасов Рокки Хоррора!"
– Мне кажется, я не смотрел, – задумавшись, признал Оскар. – Так что я, пожалуй, за то, чтобы увидеть что-то новое. Стоящий? – он вопросительно посмотрел на Монро.
– Если бы ты сказал об этом, когда еще не стал нашим соседом, это было бы поводом для отказа тебе, – совершенно серьезно сообщил Монро.
– Забей, он просто фанатеет по мужикам в корсетах, – отмахнулась Иззи. – Не обращай внимания. Но молоденькая Сюзан Сарандон там весьма и весьма…
– Вот оно что, – Оскар прищурился, глядя на Монро. – Держу пари, я сейчас угадаю, кто твой любимый актёр, – он, вторя Монро, выдержал паузу, заодно заняв себя тем, что помогал Себастьяну перенести бокалы с глинтвейном на их лежбище. – Это Эзра Миллер. Я прав?
– Да я об этом сто процентов говорил, – хмыкнул Монро. – А твой любимый кто-нибудь вроде Рикмана.
– При мне вроде ни разу не говорил, – покачал головой Оскар. – Эй-эй, мистер Рикман был единственным и неповторимым в своём роде, так что попрошу поуважительнее о нем.
– Он был и остается прекрасным как рассвет, – приложил руку к сердцу Монро, но тут в нее впихнули бокал с глинтвейном.
– Выпьем за него! – предложил Себастьян, чтобы окончить спор сразу.
Тост все с жаром поддержали.
– Ну, погнали, – Себастьян взял пульт и запустил фильм.
Конечно же, в серединку забилась Иззи, второе место досталось Монро, а Себ и Оскар расположились по краям.
Монро после второго бокала глинтвейна начал клевать носом и скоро прижался к плечу Себастьяна и уснул, даром что они смотрели фильм ужасов. Иззи ужасно смешно комментировала, из-за чего было совершенно невозможно пугаться. Так что вечер получился просто отличный.
– Ты и "Пилу" так же комментируешь? – спросил Оскар, когда фильм закончился. Монро к тому времени сполз головой на колени Себастьяна и, кажется, улыбался во сне.
– На все части меня физически не хватит, – зевнула она. – Черт, мы так тут все пригрелись, если вы сейчас уйдете, я опять замерзну. Может, будем спать как котики, вповалку прямо тут? – предложила Иззи.
– Конечно, будем спать тут, какие уж тут варианты, – Оскар тут же заразился от неё зевотой. – Тем более, что никто не посягнет ни на чью невинность.
– Невинность тут только у тебя и может, у Монро, – зевнула в ответ Иззи и стала закапываться в подушки и одеяла.
