Елена Фокс "Горячие крылышки с острым перцем"

Глава 2. В котороя я попал в Ад

Вода была зверски холодная. Настолько ледяная, что буквально за секунду у меня онемело все тело. Я упал с приличной высоты и ушел довольно глубоко под воду. Первая же мысль, которая пришла мне в голову, мысль о смерти.

Я умру.

В меня стреляли, я упал в океан с хрен знает какой высоты. Какова вероятность того, что я могу выжить? Так есть ли смысл пытаться выбраться? Проще было бы просто закрыть глаза и отдаться на волю богам.

Но это было лишь мгновение моего отчаяния. Никогда, даже в самые суровые времена, когда ублюдочный отчим стегал меня ремнем, не жалея сил, я не сдавался. Даже когда в восемнадцать лет я наконец ушел из ненавистной приемной семьи и несколько месяцев голодал, я не сдавался. Сейчас у меня есть все: слава, деньги, фанаты. Разве сейчас у меня не больше причин, чтобы жить?

Я плотнее зажмурил глаза и сжал губы, чтобы ни одной капли воздуха не ушло из моих легких. Заледеневшие руки и ноги едва двигались, но я упорно греб, стараясь выплыть из этой черной бездны.

С каждым новым гребком я хотел сделать вдох, но держался из последних сил. Я понял, что оказался на поверхности, только когда голову обдало холодным ветром. Судорожный вздох, и легкие наполнились ледяным воздухом. Я не мог насытиться кислородом, голова закружилась и каждая мышца на теле ныла от боли. Но я понимал, что расслабляться еще слишком рано. Оглядевшись по сторонам, я увидел метрах в ста берег. Я нуждался в передышке, но боялся окончательно замерзнуть. Собрав жалкие остатки сил в кулак, я двинулся к берегу.

В голове пульсировало от боли, мышцы ног сводило от усталости, но я упорно продолжал грести. И только когда я почувствовал под ногами землю, позволил себе сделать глубокий вдох. Легкие жгло, но я дышел сильнее и глубже, наслаждаясь этой болью.

Пока адреналин в крови был на пределе, я отправился на поиски людей. Мне нужна была помощь. Чокнутая сучка все же смогла меня ранить. Только выбравшись из воды, я увидел залитый кровью рукав, хотя боли не ощущал в полной мере.

Вокруг стояла кромешная тьма, и глаза жгло после пребывания в воде. Я двигался на ощупь, ничего перед собой не видя.

– Твою мать! – хрипло выругался, споткнувшись о камень. – Я же, блядь, в Нью-Йорке! Почему, черт возьми, такая темнота?

Но ответом мне была тишина, слышно было лишь бьющиеся волны о каменистый берег.

– Гребаный океан! – крикнул я в ночную пустоту. – Теперь дальше бассейна и шагу не ступлю.

Я сидел на холодной сырой земле, пытаясь хоть что-то разглядеть в этой темноте. Постепенно глаза начали привыкать, и я смог разглядеть силуэт машины в нескольких метрах от себя. Адреналин в крови падал и на смену ему пришли страх и паника. На трясущихся ногах я добрался до машины.

– Эй, есть кто-нибудь? – закричал я, одновременно колотя по капоту и дверям.

Сигнализация не сработала, давая мне надежду, что хозяин либо в машине, либо где-то неподалеку. Я приблизился вплотную к окошку, но ничего не смог разглядеть. Если бы внутри кто-то был, он бы уже услышал. Оставалось только ждать, когда таинственный хозяин вернется. Но, что если его и вовсе нет? Кто-то мог оставить машину здесь, а вернуться за ней утром. Или же ее просто бросили. В темноте я не мог понять, какого ее состояние.

Я прождал несколько минут, но силы стремительно покидали меня. В конце концов мне надоело ждать. Я схватил тот самый камень о который запнулся и, со всей оставшейся у меня силой, кинул его в окно водительской двери. Раздался громкий звон треснувшего стекла. Но одного удара было недостаточно. Я кинул камень еще раз, а потом еще. И только с четвертого раза мне удалось разбить это злополучное стекло.

Голыми руками я залез внутрь машины, чтобы открыть себе дверь. Боли от врезавшегося в кожу стекла я почти не чувствовал. Справившись с этой задачей, я облегченно вздохнул. Все переднее сидение было усыпано мелкими осколками. Осторожно, чтобы не навредить себе еще больше, я открыл пассажирскую дверь. Когда я увидел толстый плед, небрежно валяющийся на заднем сиденье, я чуть не застонал от счастья.

Все тело колотило мелкой дрожью, от чего мне не сразу удалось забраться в машину. Одежда была насквозь сырой и мне пришлось ее снять. Сделав это, я свернулся в клубочек на узком сидении, укутавшись пледом с ног до головы. Стоило отправиться на поиски людей, но я был слишком слаб. Оставалось только надеяться, что к утру я не истеку кровью до смерти.

Кто бы мог подумать, что я – знаменитый писатель Кевин Блэйк – буду, как последний бомж, спать в чужой машине. Да еще и голышом! Прознай об этом пресса и мне несколько месяцев не видать покоя. Они, конечно, уже привыкли к моим выходкам, но все же это было чересчур эксцентрично даже для меня. А всему виной был чертов Тайлер Уайт.

Я ненавидел его каждой клеточкой своей души. То, что началось с глупой шутки, в итоге переросло в грандиозный фарс. С каждой новой книгой я обещал себе остановиться, но увеличивающиеся в геометрической прогрессии слава и деньги ослепили меня.

СМИ и фанаты называли Тайлера героем, когда для меня он было просто жалким глупцом. Я наделил его невероятной наивностью, жгучим желанием помогать любому, кто попросит и раздражающе сильным чувством справедливости. Каждый раз я ждал, что хоть кто-то увидит его суть, но меня ждало разочарование. Люди, как сумасшедшие, скупали книги о Тайлере с полок в магазинах. Трепетно хранили экземпляры у себя дома. Яростно обсуждали каждый его «благородный» поступок в сети. И никто, никто кроме меня, не знал, что Тайлер Уайт просто пустышка.

***

– Мальчик! – крикнул высокий мужчина в ослепительно белом костюме, стоявший в нескольких метрах от старого, почти разваливающегося дома. – Эй, парнишка!

Щупленький мальчик, худой как щепка и грязный как бездомный котенок, воровато огляделся по сторонам. Заметив мужчину, он испуганно вздрогнул, приготовившись бежать. Мальчишка был уверен, что богатый господин заметил его за кражей в булочной неподалеку от дома. Он плотнее запахнул старенькую курточку, чувствуя жар от свежеиспеченного хлеба, который он незаметно стащил. Чтобы не случилось, но хлеб он отдать не мог. Он был нужен ему.

– Парень! – вновь позвал мужчина, сделав несколько шагов навстречу.

Парнишка уже было развернулся, чтобы бежать со всех ног со своей драгоценной ношей, но что-то его остановило. Возможно эта была добродушная улыбка на лице господина или же ярко-голубые глаза, словно излучающие божественный свет. Мальчику вдруг пришла в голову странная мысль, что незнакомец был похож на ангела.

– Мальчик, – мягкий глубокий голос раздался совсем рядом и только тогда мальчишка понял, что все это время не двигался.

Он все же не успел убежать. Глаза предательски защипало от слез, ведь сейчас господин точно попытается отобрать у него украденный хлеб.

– Пожалуйста, отпустите меня, – еле сдерживаясь от слез, прохныкал парнишка. – Я правда больше не буду воровать. Честное слово. Я найду денег и заплачу. Бабушка очень голодная и я… я…

Он все же разрыдался. Разрыдался «как паршивый сопляк», так бы сказал его отчим. Он глубоко задышал, чтобы остановить поток слез, но ничего не вышло. От осознания собственной слабости он заплакал еще сильнее.

– Ну-ну, не плачь, – голос мужчины был успокаивающим и по-настоящему добрым. К нему хотелось прижаться, чтобы найти защиту и сочувствие. В какой-то момент мальчишка почти сделал это, но потом вспомнил, какой он грязный, и задушил эту попытку в зародыше.

– П-п-простииите-е, – сглатывая слезы и громко всхлипывая, проговорил мальчик. – Я… я…

– Ты больше так не будешь, – закончил за него странный господин. – Это мы уже выяснили. Хотя, знаешь, я ведь вовсе тебя не осуждаю. Тебе этот хлеб нужнее, так ведь?

– Д-да, – нервно кивнул мальчик, не веря своим ушам.

Разве господин не хотел его отругать? Ведь все знали, что воровство это плохо. Даже его отчим, который трезвым был два дня в году, это знал. Тогда почему господин в белом костюме не ругает его?

– Вижу, ты удивлен? – мужчина добродушно улыбнулся, а затем, и это было поистине странно, ласково потрепал мальчишку по грязной, лохматой голове. – Ты голоден?

Вопрос застал мальчика врасплох и, прежде чем подумать над ответом, он кивнул.

– Тогда идем со мной, я угощу тебя, – мужчина все так же гладил его по голове, от чего парнишка весь покраснел. Ему было неловко за свой внешний вид, за грязные волосы и подранную одежду. Но странный мужчина как будто не замечал этого.

Не видя никакого подвоха, мальчишка снова кивнул, уже более уверенно.

– Вот и отлично, – просиял господин так, словно угостить маленького беспризорника – мечта всей его жизни. – Тут рядом есть отличное кафе. Там делают великолепные крылышки с острым перцем. Горячие, сочные. Тебе должно понравиться.

Глава 3. В которой Ад продолжился

– Сэр! – услышал я чей-то голос. – Мистер, просыпайтесь!

Я с трудом разлепил глаза и тут же закрыл их обратно, прячась от слепящего солнечного света.

– Твою ж мать, – сипло простонал я.

Голос сел после ночного купания, горло саднило. Я попытался подняться, и тут же рухнул обратно. Раненая рука отозвалась тянущей болью.

– Сэр, выйдите, пожалуйста, из машины! – требовал настойчивый мужской голос.

– Да не могу я! – прокричал, насколько хватило сил. – Вот же блядь!

Помимо всего прочего, я еще был полностью голый. Как будто мне мало было унижений на одно утро.

Глубокий вдох. Еще один.

Медленно, стараясь не повредить раненую руку, я ползком выбрался из машины. Можно себе представить выражение лица бедняги копа, когда он увидел меня: лохматого, бледного, укутанного в старый плед.

– Сэр, с вами все в порядке? – озабоченно спросил парень.

– А разве похоже, что со мной все в порядке? – съязвил я.

Вот же болван! И где таких набирают, зеленых и бестолковых. Тот что стоял передо мной, офицер Л. Гринн, судя по бейджику, был еще совсем молод. Светло-серые глаза и будто бесцветные короткие волосы. Мимо таких пройдешь и не заметишь. Обычный невзрачный тип, ничем не выделяющийся из толпы. А вот его напарник, который старательно осматривал машину, был очень даже запоминающимся. Типичный коп, поедающий пончики тоннами и запивающий их сладкой газировкой. Уверен, на его огромный живот приходиться шить форму по спец заказу.

– Как вы тут оказались? – не обращая внимания на мое хмурое настроение, продолжал спрашивать молодой коп.

– Да уж явно не на пикник приехал, – пора было заканчивать эту трагикомедию. – Вижу вы меня не узнали. Я – Кевин Блэйк. Вчера ночью на меня напала чокнутая фанатка и ранила. Я упал в воду, но сумел выбраться на берег.

– Кевин Блэйк? – вопросительно переспросил парень. – Не слышал такого имени. Вы какая-то знаменитость?

Он что, издевается надо мной? Да весь Нью-Йорк уже несколько дней стоит на ушах после моего интервью!

– Вы сейчас серьезно меня не узнали, или это какой-то идиотский розыгрыш? – решил уточнить я. – Потому что мне сейчас совсем не до смеха! Если вы не заметили, я тут перед вами стою в чем мать родила!

– Сэр, не стоит нервничать. Мы со всем разберемся, – парень говорил заготовленными фразами, что раздражало еще больше.

Я, мать вашу, знаменитый писатель! Да мои книги не успевают печататься, настолько быстро их раскупают. А этот чертов сопляк ведет себя так, будто я очередной городской сумасшедший.

Парень абсолютно не замечал моего мрачного настроения. Порывшись в карманах, он достал ручку и блокнот.

– Мистер Блэйк, расскажите подробнее, как выглядела женщина, которая на вас напала.

– Вы разве не слышали, что я сказал? – недовольно просипел. Даже крикнуть на этого сосунка не смог как следует.

– Я вас прекрасно понял, – молодой коп наконец-то взглянул прямо на меня и добродушно улыбнулся. – Простите за неудобства. Я запишу ваши показания, пока мой напарник осматривает машину, а затем мы направимся в участок.

– Да какой к черту участок?! Немедленно отвезите меня домой!

Я махнул рукой в непонятном жесте и часть пледа слетела, оголяя раненую руку и половину тела до самых ног. Хотел надавить своим авторитетом, а в итоге лишь засветил голой задницей.

– Любопытная у вас татуировка, – смущенно улыбнулся парень, глядя на мой живот. – Что-то означает?

– Эта метка мафиозного клана, членом которой я являюсь, – ответил я, понизив голос до угрожающего тона. Завернувшись обратно в плед, я добавил: – Она означает, что я убью любого, кто меня о ней спросит.

– Забавно, – хихикнул коп. – Так что вы говорили о нападении?

Я решил, что точно напишу официальную жалобу в полицию Нью-Йорка. Я плачу налоги не для того, чтобы они нанимали таких недоумков.

– Давайте по порядку, в котором часу произошло нападение?

Я устало потер виски. Голова после вчерашнего нещадно трещала. Я мечтал лишь об одном, скорее оказаться в своем пентхаусе и принять обжигающе горячий душ. Тяжело вздохнув, я приступил к пересказу вчерашних событий. Чем раньше я с этим покончу, тем скорее я окажусь дома.

– Как, говорите, называется ваш роман? – переспросил парень, после десятиминутного разговора. – «Кот в мешке»? Первый раз слышу. А ты, Фред, слышал о нем? Фред у нас любитель почитать на досуге.

– Не-а, – раздалось откуда-то со стороны багажника. – Не слышал о таком. А вы точно популярный автор?

Я мысленно занес двух копов в свой личный черный список, опять начиная кипятиться. Да что они вообще себе позволяют?

– Ты там все осмотрел, Фред? – парень опять не обратил внимания на мое хмурое настроение. – Что ты там так долго рассматриваешь?

– Да что-то багажник заело, – прокряхтел его напарник, всем весом наваливаясь на несчастную машину.

Офицер Л. Гринн неторопливой походкой подошел к Фреду и присоединился к вскрытию. Совместными усилиями им все же удалось справиться с проржавевшей техникой и багажник с громким звоном распахнулся.

– Вот черт! – толстый коп резко отскочил от машины, закрыв рот ладонью. – Что за…

– Фред, вызывай подмогу, – ошарашенно произнес Л. Гринн, не мигая уставившись внутрь багажника.

Затем парень взглянул на меня и в его глазах я отчетливо увидел ничем не прикрытый страх. Да что же они там такое увидели? Я двинулся в сторону машины и юный коп тут же сделал несколько шагов назад, а его рука автоматически метнулась к висящему на боку пистолету. Любопытство мое росло все сильнее.

Я не спешил заглядывать в таинственный багажник. Все же не просто так доблестные офицеры так перепугались. Стоя от машины в нескольких шагах, я аккуратно заглянул внутрь.

– Твою мать… – хрипло произнес я. – Это что за хрень?

– Вы это у нас спрашиваете, мистер Блэйк? – голос молодого копа резко изменился. Теперь он не казался мне добродушным и простоватым, он был угрожающим. – Медленно поднимите руки вверх.

– Да ты, наверное, шутишь? – усмехнулся я, не веря в происходящее. – Если хочешь увидеть меня голышом, можешь просто попросить. Не стоит искать для этого причины.

– Сэр, немедленно поднимите руки над головой! – голос копа сорвался на визгливый крик, чем еще больше вызывал приступы неконтролируемого раздражения. – Вы арестованы по подозрению в убийстве! Вы имеете право хранить молчание. Всё, что вы скажете, будет использовано против вас в суде. Вы имеете право на адвоката. Если вы не можете оплатить услуги адвоката, он будет предоставлен вам государством. Вам понятны ваши права?

– Засунь себе эти права в задницу! – выкрикнул я, вздергивая руки вверх. Плед ожидаемо спал с моих плеч и я предстал перед копами во всей своей красе.

Молодой парень смущенно потупился, наконец поняв, почему я не хотел слушаться его приказа.

– Фред, дай ему свой пиджак, – крикнул парень напарнику, а сам тем временем доставал рацию. – Офицер Гринн на связи. У меня тут убийство.

– Где вы находитесь, офицер Гринн? – послышался женский голос из рации, сопровождающийся стрекочущими помехами.

– На пересечении четвертой и пятой Франк Стрит, на берегу.

– Принято.

Я все еще находился в прострации от трупа в багажнике машины и до меня не сразу дошел один забавный факт.

– Франк Стрит? – удивленно спросил я копа, кутаясь в огромного размера пиджак Фреда. – Это где вообще? Первый раз слышу о такой улице в Нью-Йорке.

Впервые за сегодняшнее утро Льюис Гринн посмотрел на меня, как на ополоумевшего. Когда я вылез из машины, укутанный одним лишь пледом, когда он увидел труп в багажнике, и даже когда я предстал перед ним полностью голым, он не смотрел на меня, как на конченого психа.

– Я что-то не то спросил? – усмехнулся я.

– Не знаю, что вы задумали, мистер Блэйк, но прикинуться дурачком у вас не выйдет. Если вы именно так надеетесь избежать наказания за совершенное преступление.